Правда, никто из мужчин-южан так и не задался простым вопросом: откуда у нищих безграмотных пастухов может оказаться несколько дорогостоящих пластиковых мин бельгийского производства ценой по полторы тысячи евро и зачем именно им было убивать ни в чем не повинных пожилых женщин?

Как бы то ни было, но уже к обеду из поселка выехали шесть бортовых грузовиков с молодыми мужчинами, вооруженными велосипедными цепями, кастетами, кинжалами и охотничьими ружьями. Грузовики направлялись к кочевничьим войлочным юртам, рассыпанным на изумрудной лужайке. Мужчинами руководила слепая месть, и потому их не могли остановить ни доводы разума, ни элементарные логические выкладки.

Неизвестно, во что бы мог вылиться погром, если бы грузовики с мстителями не были блокированы на горном шоссе двумя БТРами местной армии. После долгих переговоров и клятвенных обещаний властей «разобраться и наказать» мужчины неохотно развернулись в сторону лагеря.

И тут их внимание привлекла стоявшая у края шоссе БМП с российской военной базы. Саперы все еще прочесывали район горной реки, но теперь уже с противоположного берега. Жажда мести вновь взыграла в мужчинах. По толпе поползли слухи – мол, эти русские во всем потакают местным, и плавучие мины, возможно, привезены на этой самой БМП. Кто-то из мужчин вскарабкался на броню. Кто-то потребовал офицера для выяснения обстоятельств. Кто-то достал из-под полы обрез.

У российских саперов был строжайший приказ: ни в какие споры с местными не втягиваться, держаться строжайшего нейтралитета, но по возможности оказывать медицинскую помощь пострадавшим с любой из враждующих сторон. К тому же в чреве боевой машины пехоты было лишь двое военных: замкомвзвода и водитель – все остальные были заняты прочесыванием дальнего берега. Замкомвзвода срочно связался с офицером по рации и, получив соответствующий приказ, принялся тянуть время до возвращения своих. Возможно, все обернулось бы мирно и спокойно, если бы в толпе не прозвучал случайный выстрел из охотничьего ружья… При звуках выстрела замкомвзвода инстинктивно потянулся к «калашникову», что было воспринято и без того наэлектризованной толпой как агрессивный жест… В замкомвзвода полетели камни, о броню разбились несколько бутылок с зажигательной смесью. Спустя минут десять горящая БМП уже лежала на боку под обрывом, а беснующаяся толпа ринулась по подвесному мосту на противоположный берег горной реки – искать уцелевших саперов.

Лишь предупредительные очереди поверх голов и твердое обещание лейтенанта «применить оружие на поражение» остановили бесчинства. Местная милиция, появившаяся, как всегда, с опозданием, утихомирила толпу, пообещав, что теперь в лагере беженцев будет дежурить постоянная охрана. Мужчины, спрятав оружие, неохотно вернулись в лагерь.

Казалось, на берегу живописной горной реки вновь воцарилось спокойствие. Но спокойствие это, как часто бывает на Востоке, было обманчивым. Ведь новый взрыв мог прозвучать в любой момент…

* * *

События в лагере беженцев имели множество последствий, и первыми их ощутили военнослужащие российской военной базы, расположенной неподалеку от столицы.

Поздней ночью рядом с безмолвным КПП с прожектором над закрытыми воротами остановилась машина с номером российского посольства. Посла уже ждали, и потому лимузин без промедлений пропустили на территорию части. Спустя несколько минут военный атташе, сидя в кабинете командира, щелкал золочеными застежками портфеля.

– Только что по дипломатическим каналам получено срочное сообщение, с которым я обязан ознакомить вас лично, – с непроницаемым лицом молвил гость. – В связи с последними событиями вам надлежит ввести чрезвычайные меры. Первое – с сегодняшнего дня все увольнительные категорически запрещены. Второе – всем офицерам в случае экстренного выхода с территории военной части следует пользоваться исключительно гражданской одеждой. Но лучше подобное и вовсе исключить. Третье – следует усилить охрану складов с боеприпасами и оружейного парка. То же самое касается и военной техники, которая у вас на консервации. Надеюсь, сами понимаете, почему.

Командир части – полковник, пожилой, матерый вояка – заметно помрачнел. Тут, на российской военной базе, находился огромный склад стрелкового оружия, оставшийся еще с советских времен. Несколько месяцев назад, во время свержения президента, на базу было совершено два нападения. Первый раз неизвестные, используя бульдозер, попробовали проникнуть в оружейный склад, и отогнать их удалось лишь пулеметными очередями. Второе нападение случилось среди бела дня: толпа громил высадила ворота КПП и попыталась разрушить все в пределах видимости. Однако потоки ледяной воды из брандспойта предотвратили попытки грабежей и погромов.

Теперь, после нападения на БМП российских саперов, можно было ожидать чего угодно…

– Позвольте задать один вопрос, – командир воинской части осторожно откашлялся.

– Прошу вас, – невозмутимо разрешил военный атташе.

– Как вы считаете, взрыв в лагере беженцев – провокация людей свергнутого президента?

– Несомненно. Однако прямых доказательств этому пока нет. Но, думаю, в самое ближайшее время они появятся…

– Гвардии майор Лавров! Слушай задачу. Первое. Во главе группы из трех человек тебе надлежит десантироваться вот в этом районе, – немолодой щеголеватый полковник деловито шелестел картой с грифом Генерального штаба. – Главное условие – полная скрытность. На случай форс-мажора для вашей диверсионной группы предусмотрено легендирование, о котором чуть позже. Но это, подчеркиваю, только на случай форс-мажора. Когда приземлитесь в заданном квадрате, следует немедленно связаться с нами и получить следующее задание.

Предчувствие не обмануло Батяню и теперь: служебная командировка, о которой он недавно размышлял, планировалась как раз в ту самую постсоветскую республику Средней Азии, где недавно вновь начинались массовые беспорядки. Правда, сам смысл задания пока не был озвучен.

Полчаса назад его срочно вызвали в штаб округа. Незнакомый полковник явно из Москвы продемонстрировал сопроводительные документы из Генштаба, после чего провел Лаврова в небольшую комнатку без окон, тщательно заперся изнутри и разложил на столе карты с оперативными планами.

– У вас, майор, конечно же, появилось немало вопросов, – продолжил генштабист. – Готов их выслушать и по возможности дать обстоятельные ответы.

Батяня откашлялся в кулак.

– А почему такая скрытность, товарищ полковник? Ведь в столице этой республики на законных основаниях существует наша военная база.

– На всех офицеров нашей военной базы, на всех сверхсрочников и даже на всех вольнонаемных у спецслужб бывшего президента существовало весьма обстоятельное досье. Мы это знаем точно, ведь он нам никогда не доверял. После его свержения досье наверняка осталось у его людей. Многие из его соратников до сих пор служат во властных структурах. Так что использовать для спецоперации офицеров с нашей военной базы не представляется возможным. По той же причине мы не можем оформить вам официальную командировку по линии Министерства обороны: все иностранцы, прибывающие в страну, заносятся в специальную базу данных. Особенно это касается россиян. Прибытие трех наших военнослужащих на нашу военную базу сразу вызовет немалые подозрения. Что наверняка затруднит вам потом передвижение по стране.