– Да, постреляла из всего, из чего позволили. Потом съела все, чем кормили. Теперь на лошади гарцую. Жизнь удалась! А вы как развлекаетесь?

– Вот, работаю, – усмехнулся Андрей Вадимович. – Катаю гостей. Хочешь сама попробовать?

Так кто же он? Инструктор?

Меня трясло и колотило на широкой спине прекрасного скакуна. Больше всего на свете я боялась съехать с седла куда-нибудь вбок.

– Нет, – закричала я, – не отпускайте его, держите! Я боюсь!

– Ладно, понял. Ты это, Юля… Не вопи! Испугаешь нашего красавца.

– Не врите, вы здесь не работаете, – более спокойным тоном заметила я. – И ватник на вас – с чужого плеча.

– Надо же, Юля, как молниеносно ты меня раскусила. Тогда сдаюсь. Я здесь не работаю. Я тоже из гостей. И приехал на красном «хаммере».

Да, я видела этого сверкающего крокодила. Он занял половину стоянки.

– Опять вы обманываете, Андрей Вадимович. Вы не похожи на человека, который ездит на красном «хаммере».

– Почему?

– Потому что у человека, разъезжающего на красном «хаммере», явные проблемы с самооценкой. Ему хочется отчаянно кричать – посмотрите на меня, я есть, я существую! И он никогда бы не надел чужой грязный ватник и не стал бы изображать инструктора, катая на лошади какую-то девицу.

– Не какую-то, а очень симпатичную, – приятно поправил Андрей Вадимович.

– Значит, вы приехали сюда на чем-то другом.

– Ладно, сдаюсь. Тебя, Юля, не проведешь. Как ты назвала свой журнал?

– «Удачные покупки».

– А не «Вопросы психологии»?

…Сделав круг, мы вернулись к усадьбе. Андрей Вадимович помог мне слезть с коня – подхватил и аккуратно поставил на землю.

– Ты раскраснелась, – заметил он.

Если честно, я замерзла. В ушах стреляло, скальп и шея заледенели. Нужно было не выпендриваться, а надеть на прогулку какой-нибудь шерстяной чепчик. Так нет же! Ведь надо всем показать мою шикарную прическу. По три волосинки на квадратный сантиметр.

Боюсь, от такого мороза и это выпадет.

– Вы тоже раскраснелись, – ответила я.

Но Андрей Вадимович конечно же не замерз. Думаю, ему сейчас было жарко – он пробежал кросс, сопровождая нас с конем.

– Предлагаю пойти и выпить за знакомство, – предложил инструктор. – Надеюсь, там еще остались водка и закуска?

Под затрапезным ватником у него был дорогой кашемировый свитер. Мы не пили на брудершафт, но, приголубив штоф на двоих, прониклись друг к другу еще более нежной симпатией. Андрей Вадимович обнял меня за плечи, я доверчиво привалилась к нему.

Подлая.

У меня же Никита.

Как стыдно!

Нет, я не виновата! Едва огненная жидкость проникла в мои заледеневшие внутренности, прокатилась жаркой волной по пищеводу и достигла желудка, я сразу поплыла. Хотелось обнимать и целовать весь мир, говорить комплименты и признаваться в любви. Люди – вы такие хорошие! Особенно тот, который сейчас рядом. И Никита, уехавший в командировку… Помнится, я даже всплакнула от невозможности выразить свою огромную, всепоглощающую любовь – она пульсировала в груди обжигающим сгустком протоплазмы.

…В город мы мчались вовсе не на красном «хаммере». К моменту депортации я уже слегка проветрилась и даже довольно ровно дошла до автостоянки. У Андрея Вадимовича был скромненький черный «крузер» размером с Мадагаскар.

У Нонны такой же.

Мы влетели в город по ночной трассе, сияющей огнями встречных автомобилей. Мой новый знакомый не только довел меня до квартиры, но и помог найти ключи в сумке и открыть дверь. Я пьяненько хихикала, не понимая, почему замочные скважины ползают по двери, как тараканы, и почему их так много…

Наутро, красиво закрепив на макушке пачку сливочного масла, взятую из морозильника (в качестве средства от боли), я штудировала список гостей, приглашенных «Диким отдыхом» в лесную усадьбу. В голове у меня поселился злобный тролль. Он скалился, с чавканьем жевал мои мозги и начинал противно повизгивать при любой попытке подвигать глазами. Я в двадцать пятый раз просмотрела список, но не нашла в нем Андрея Вадимовича.

В памяти звучали слова двух дамочек, ревниво вчера наблюдавших, как меня грузят в машину.

– Ты видела, – недовольно прошипела одна из них, – как Холмогоров обхаживал эту?

– Да, весь вечер от нее не отходил.

– Кто она? Что за пигалица?

– Да так, из обслуги, – презрительно пожала плечом другая мадам. – Журналистка, кажется.

Итак, моего конноспортивного инструктора, водителя, приятного собеседника, а также собутыльника зовут Андреем Вадимовичем Холмогоровым.

Но кто же он на самом деле?

Вечерний звонок Никиты – удовольствие, мыслями о котором я сладко согреваюсь в течение дня. Рабочая суматоха, поездки, интервью, кофе, тексты, мысли, – и вдруг таинственный зверек невесомо трогает пушистой лапкой мое сердце. Я замираю. Меня волнует предчувствие чего-то радостного и приятного, и несколько секунд, пока правильный ответ на вопрос «что же это?» еще не найден, я плаваю в золотистом потоке нежности. А потом вспоминаю – обещал позвонить Никита, и вспышка радости озаряет все вокруг.

Да, вечером он позвонит.

А сама я даже не пытаюсь. Имею богатую практику неурочных звонков – в этой области у меня особый талант. Почему-то я всегда напоминаю Никите о своем существовании именно в тот момент, когда он ведет важные переговоры, или находится в цеху, заполненном грохочущими и лязгающими механизмами, или сидит с партнерами в ресторане, или преодолевает на авто особо опасный отрезок дороги…

Он постоянно уезжает!

Нет, мы никогда не сделаем ребенка.

С таким-то графиком!

Я подсчитала: он отсутствует по три недели в месяц. Это издевательство! Никита Арабов, зам по развитию в АО «Фростком», ездит по стране и открывает представительства компании. Он тешит себя мыслью, что зарабатывает хорошие деньги, развивает карьеру, укрепляет социальный статус. А на самом деле его драгоценная жизнь утекает сквозь пальцы как песок, пока он ведет сто пятые переговоры об одном и том же или ждет в аэропорту отложенный рейс.

Никита работает не на себя, а на владельцев компании, он укрепляет не наше, а их благосостояние. И каждая минута, положенная на алтарь «Фросткома», – это время, украденное у наших отношений. Весь апрель мы прощались, встречались и снова прощались. Да, разлука обостряет чувства, но наш семейный стаж еще не настолько велик, чтобы требовалось искать допинг для усиления эмоций. Я предпочла бы вовсе не расставаться!

Но что получается? Провожу время с кем угодно, только не с любимым. За три недели апреля я четыре раза встречалась с Андреем Холмогоровым и 89 674 635 раз с другими мужчинами. А ужин тет-а-тет с Никитой превратился в недосягаемую роскошь. Его никогда нет дома. Он работает.