Что может быть хуже? Только ситуация, когда мужчина не работает. И в любое время суток, самоотверженно оторвавшись от телевизора и банки с пивом, готов одарить тебя нежностью.

Ладно уж.

Пусть ездит по своим командировкам.

– Привет, малыш.

– Никита! Как я соскучилась. Когда же ты вернешься?

– Ой, даже пока не обещаю. Чем ты сегодня занималась?

– Измеряла талию. Дописывала статью. Общалась в редакции с народом. Доводила Нонну. Масса впечатлений. Одно печально – тебя рядом нет. Я как бедный детдомовский детеныш – живу в режиме ожидания: когда придет мама? Никита, ты меня любишь?

Все девочки любят спрашивать об этом. И я – не исключение. Пусть нас разделяет тысяча километров и в бездонном пространстве между нами висят в космической темноте спутники, раздвигают воздух дельфиньими мордами авиалайнеры, проносятся, покачиваясь, поезда, пружинит земная кора и раскаленно хлюпает магма, – хочется знать: ты желанна, как и прежде!

Сколько раз приходилось слышать жалобы знакомых дам на то, что невозможно добиться от мужа (или бойфренда) четкого ответа на этот элементарный и, по сути, риторический вопрос.

Чего уж проще? Нет же! Сразу начинается пространный монолог с рефреном: «Ну а ты сама-то как думаешь? Стал бы я тебе звонить / жить с тобой / дарить подарки / терпеть истерики / кормить твою кошку / чистить раковину, забитую твоими крашеными волосами / покупать тебе гель для душа / выслушивать твою маму…»

Какая ерунда. Зачем эти вопли?

Требуется немного – всегда отвечать так, как отвечает мне Никита. Страстно, пылко и ни на секунду не задумываясь.

– Да, да, люблю! Конечно! – произносит в трубку телефона мой милый. – Просто обожаю! Сейчас я съем мобильник, потому что не в силах сдержать эмоции. Я сгораю от страсти. Так хочется добраться до тебя и…

Детям до шестнадцати быстро закрыть книгу!!!

Степан Данилович отлавливает меня в коридоре редакции. Габариты великана позволяют ему легко справиться с задачей – мне просто не увернуться.

– Бронникова Юлия, счастье мое! Где статья про «Дикий отдых», а?

С формулы «где статья про…» начинается восемьдесят процентов воззваний ко мне со стороны начальства. Похоже, сегодня я уже не волную босса как девушка. Вчера волновала, а сегодня – нет.

Вот и пойми этих мужчин!

Я забираю из рук босса пластиковую чашку с капучино и делаю глоток. Хочется покуситься и на чебурек, алчно зажатый в другой руке шефа, однако настороженный блеск в глазах начальника предупреждает: чебурек Степан Данилович не отдаст под страхом смерти или моего увольнения из «Удачных покупок».

– Статья почти готова, – рапортую я со сдержанной бодростью (если перегнуть палку, шеф догадается: «почти готова» означает «едва начата»). – Сдам вот-вот.

Через пять минут с нашим фотографом Тим Тимычем я рассматриваю снимки, сделанные им в лесной усадьбе. Фотографий – тысячи. Владелец магазина «Дикий отдых» яростно скалится в камеру. Приглашенные гости жеманно улыбаются, позируют, едят, пьют, палят из карабинов, валяются под столом. Белка – ушки с кисточками – настороженно смотрит с сосновой ветки. Дятел долбит клювом кору. Андрей Холмогоров держит под уздцы красивого коня и, закинув голову, смотрит на некую девицу в стеганой зеленой куртке и джинсах. У девицы красные от холода щеки, а рот до ушей. Очевидно, она очень рада знакомству и с конем, и с его хозяином.

– Слушай, а ты не знаешь, что за тип катал меня на лошади?

Тимофей щелкает клавишей, и на экран выплывает пояснение к снимку. «Андрей Холмогоров и Юлька», – написано там.

– Андрей Холмогоров, – удовлетворенно сообщает Тимофей.

– Вижу, не слепая. Но кто он?

Фотокор задумчиво чешет репу.

– Вообще-то, барышня, это ваша, а не моя обязанность – переписывать имена и должности участников фотосессии.

– Но в списках приглашенных Холмогорова не было.

– Ну, может, его потом позвали – когда уже все списки были отпечатаны. Но в этой буржуйской тусовке, скажу я тебе, он чувствовал себя вольготно. Хоть и пытался замаскироваться чьей-то засаленной телогрейкой.

– Да.

– А как злобно заклацали зубами все эти разодетые в пух и прах дамочки, когда он запихнул тебя в джип!

– Ты слышал?

– Наверное, выгодный жених. А ты оттягиваешь на себя его внимание. Что там у вас, а, Юлька?

Тим Тимыч выразительно оглядел меня с головы до ног, словно оценивая – достаточно ли я убедительна, чтобы отбить жениха у богатой дамочки. Ему пришлось надолго остановиться взглядом на моей груди – ну, ясно, это требование профессии: фотограф должен цепко выхватывать из общей картины самую изюминку.

– Да ничего у нас особенного. Холмогоров просто подкинул меня домой. Вот, теперь пытаюсь выяснить, кто он такой…

Ответ на этот вопрос я все-таки узнала.

– Да знаю я Холмогорова, – сообщил мне Степан Данилович. – Какой-то чиновник из мэрии. Функционер. Молодой и шустрый.

– Ну, не такой уж и молодой, – засомневалась я. – Предполагаю, ему в районе сорока. Но шустрый – это точно…

– Ты мне, Юля, зубы не заговаривай. Ты статью о «Диком отдыхе» неси. Времени совсем не осталось…

Вместо того чтобы удовлетворить просьбу шефа, я погрузилась в бурные течения Интернета и зашла на официальный сайт мэрии. В списках чиновников, вкалывающих во благо нашего города, Андрей Холмогоров точно так же не значился, как и в списках гостей, приглашенных в лесную усадьбу.

– Юля, ты просто обязана меня спасти! – патетично воскликнул Глеб и эффектно рухнул в кресло (как мешок с зерном).

Я перешагнула через его ноги, затянутые в жокейские сапоги, и прикинула, насколько сильно травмировала бы его просьбой снять обувь у входа.

Однако, наверное, проще Китаю сравняться по численности с Лихтенштейном, чем Глебу каждый раз стаскивать с себя эти узкие высокие сапоги. У него целая коллекция подобной претенциозной обуви.

– Я бы выпил чего-нибудь. Давай ты приготовишь кофе, – тонко намекнул Глеб на мою недостаточную гостеприимность. Надо быть более радушной хозяйкой.

А не слишком ли часто у меня гости?

Вообще-то пора писать статью.

Глеб Чашвили, дизайнер и стилист, – мой давний знакомый. Он почти идеален. Единственный изъян: его мозг, профессионально деформированный гламуром, с трудом усваивает понятия, не связанные со сферой дизайна или модных шмоток. Иногда я пытаюсь расширить кругозор друга и рассказываю о Магеллане или тамплиерах. И Глеб тут же начинает нервничать, заподозрив, что речь идет о незнакомом ему модельере или особом способе наложения венецианской штукатурки. Ах, как же он пропустил такое!