— Честно говоря, — серьезно и почти убедительно сказал Стивен, — у меня вообще не было намерений соблазнять вас. Я не пытался, как вы изволили выразиться, добраться до вашего белья. — Он заметил ее недоверчиво-скептический взгляд, но это его не смутило. Еще более проникновенно, доверительным тоном он продолжил свою сольную партию: — На самом деле, как раз перед вашим приходом, я собирался пойти лечь спать. У меня впереди весьма трудная, напряженная неделя.

— Ну что ж. Это прекрасное намерение. И мне бы не хотелось препятствовать ему. Будем считать, что вы уже приняли свой «ночной колпачок», и вас ничто не задерживает. Мужчина должен сохранять себя для главного в его жизни — для работы, — серьезным и одновременно слегка насмешливым тоном заметила дама.

Однако именно появление этой женщины разом смело все его планы и избавило от остатков здравого смысла и хладнокровия. И совсем не в силу ее неотразимой сексуальности. Точнее, не только из-за нее. Не только из-за возбужденно торчащих из-под блузки сосков. Не только из-за шелковой юбки, плотно облегающей красивые бедра. Не только из-за притягательного, волнующего аромата ее тела, обещавшего райское удовольствие и греховные наслаждения. Не из-за кожи, несомненно, мягкой и бархатистой на ощупь, хотя он ее еще не касался. Но ему так хотелось согреть ее своим дыханием и руками…

Нет, главная причина была совсем в другом. Однако он никак не мог толком определить ее для самого себя и сформулировать. Он попытался разобраться наспех, предварительно, в своих ощущениях и понять, что же в этой женщине могло быть такого, что притягивало к ней взор, что в ней так возбуждало и волновало.

Внезапная сильная вспышка молнии сквозь огромное, во всю стену окно осветила весь бар, до самых его потаенных уголков, на минуту поразив публику, заставив ее замолчать и замереть в изумленном ожидании. Вслед за ослепительной вспышкой прозвучал столь же впечатляющий раскат грома. А по его завершению недолгая и неестественная тишина вновь уступила место уже привычному разноголосому шуму.

Соседка за стойкой отодвинула в сторону свой напиток и вздохнула. Она слегка поежилась, видимо, от прикосновения еще местами влажной одежды, и затем скрестила руки.

— Ну что ж, пора возвращаться к делам.

Да. Здесь она права. Делами тоже надо заниматься. Хотя бы изредка. Конечно, смотря какими, и что можно считать делом, а что удовольствием. А еще хорошо бы совместить и то, и другое, особенно когда имеешь дело с дамами. Но, во всяком случае, активная и интенсивная работа может быть эффективным лекарством от житейских невзгод и помогает отвлечься от стрессовых ситуаций.

Однако сейчас, при встрече с этой женщиной, все психологические проблемы как-то сразу отошли на задний план. Она отвлекала куда лучше, чем самая активная работа. Стивен даже вздохнул с облегчением от представившейся возможности отвлечься от тягостных раздумий, от бессмысленных терзаний и прогнозов. В настоящий момент он думал об этой незнакомке, и только о ней.

— Какие могут быть проблемы, связанные с делами, у столь прекрасной дамы в столь позднее время? — галантно поинтересовался Стивен. — Может быть, я чем-то смогу помочь? И, кстати, чем вы занимаетесь?

Ярко-синие глаза собеседницы быстро и пронзительно скользнули по его лицу.

— Мне надо просмотреть кое-какие документы к завтрашнему дню, — ответила строгая красавица.

— И что собираетесь читать на сон грядущий?

— Мне бы не хотелось обсуждать эту тему. Вы слишком любопытны для мужчины. Это привилегия женщин.

— Я понимаю. Вы слишком серьезно относитесь к работе. Такое бывает даже у красивых женщин. Долг обязывает, труба зовет, и так далее. Мне это знакомо.

— Вот и прекрасно.

— А могу ли я узнать ваше имя? Надеюсь, это не секрет?

Прекрасная дама не торопилась с ответом, явно выдерживая по театральному красноречивую и выразительную паузу. Она не спеша притянула к себе кружку с напитком, допила остатки, убедилась, что та действительно пуста и отставила в сторону. Затем машинально, но старательно облизала губы. Причем этот неосознанный жест получился у нее настолько эротичным, что Стивен чуть не застонал от вожделения.

— Сегодня, — наконец осторожно ответила она, — я весьма чувствительна ко всяким расспросам. Мне не хочется говорить ни о своей работе, ни о своей жизни, ни о политике, ни о злободневных новостях в газетах или по телевидению. И я не вижу необходимости представляться. — Однако она не отодвинулась от него, просто смотрела серьезно и изучающе своими изумительными глазами. — Все еще хотите продолжать разговор со мной, или я уже достаточно вас запугала?

В ее глазах светились вызов и что-то еще, чего он пока не мог распознать. Однако Стивен не привык сдаваться, когда его вызывали на поединок. По крайней мере не сразу. Этому претило его понятие о мужской и офицерской гордости и чести.

За огромным окном снаружи вновь полыхнула молния, заревом осветив сразу половину ночного неба, а когда следом за ней грозно и горделиво, раскатами неземного артиллерийского салюта прогрохотал гром, то все в зале вновь заахали, заохали и засвистели, комментируя мощное самовыражение природы.

Все, кроме сидящей рядом с ним дамы. Она по-прежнему пристально, но спокойно смотрела на него своими выразительными глазами. Это поглощало его настолько, что он и сам не замечал происходящие снаружи катаклизмы. Однако краем глаза он все же увидел, что толпа внутри помещения явно разрастается и уплотняется за счет все прибывающих с улицы людей, спасающихся в баре от непогоды. Что было для него даже выгодно, поскольку позволяло на вполне законных основаниях придвинуться поближе к загадочной незнакомке, терпеливо ожидающей ответа на свой вопрос.

— Меня не легко напугать, — наконец горделиво процедил настоящий мужчина.

— Прекрасно. В награду я, так и быть, приоткрою покровы таинственности, — насмешливым тоном пообещала просохшая красавица.

— Тогда назовите ваше имя.

— Зачем оно вам?

— Мне же надо как-то вас называть.

— Ну что ж, логично. Тогда называйте меня Натали. Вам нравится это имя? — Она еще раз произнесла его, негромко и со вкусом, как бы смакуя. — По-моему, звучит неплохо для сегодняшнего вечера и для этой обстановки. Во всяком случае, мне лично оно нравится.

Да, судя по улучшающемуся на глазах внешнему виду и живости речи, собеседница Стивена явно уже почти справилась с последствиями общения со стихией. Она вся казалась разогретой: розоватая кожа светилась и излучала тепло, волосы высохли и свернулись колечками. Непослушные локоны то и дело свисали ей на лицо, и она периодически отбрасывала их назад.

— Обычно мужчины выпрыгивают из своих ботинок, когда я прохожу мимо, — самонадеянно и равнодушно сообщила она. — И еще у меня репутация женщины жесткой, волевой и целеустремленной в учебе и работе.

— Да, но мы сейчас говорим не про учебу и работу, — напомнил Стивен. — И даже не уточняем, как вас зовут на самом деле. Мы также не затрагиваем вопросы политики, оставляем в стороне житейские проблемы и кричащие заголовки в газетах.