Король кривенько так усмехнулся. Хорошо, хоть не расплакался – негоже королям плакать. И умеют ли они это?

– Я надеюсь на вас, герои, – бодро произнес он.

Потом резко развернулся и удалился, стараясь держать спину прямо.

Утром мы запаслись достаточным количеством воды и провизии. Котигорошек мог унести немало. Купили теплые вещи, веревки, некоторые предметы быта и приготовились к спуску.

Черный провал пугал и манил одновременно. Зачем принцесса в него прыгала, если здесь есть лестница? Знала, что не глубоко и не боялась сломать шею? Или ее толкнул колдун? Я лично не собираюсь проверять на себе, как там глубоко. Есть лестница – уже хорошо. Не люблю лишние сложности придумывать.

Первым начал спускаться Котигорошек. Неприятно было спиной к возможному врагу оказаться, но по стремянке по-другому спуститься не получится. Проблема возникла с булавой: как ее по стремянке-то спускать? Тяжелая, я ее и с места сдвинуть не могла. Бросить вниз тоже неправильно – вдруг понадобится? Кто ж его знает, что там внизу. Кое-как к поясу приспособили. К началу лестницы привязали веревку, Котигорошек за нее дернул, сообщая, что до твердой поверхности добрался, и я начала спускаться, а потом и провизию спустили.

Сошествие вышло неспешное, но оказались мы с Котей на дне, а может, и не на дне, а на чем-то еще этой самой ямы. Огляделись. Странно – даже не темно. Свет какой-то рассеянный, мертвецов не видно, и вообще никого не видно – ни принцессы, ни солдат. И пусто вокруг, только столб стоит с надписью: «Направо пойдешь – принцессу не найдешь, налево пойдешь – себя не найдешь, прямо вообще дороги нет».

– Что там написано? – полюбопытствовал Котигорошек.

– Ты что, и читать не умеешь? – удивилась я.

Парень шмыгнул носом.

– Не-а. Матушка научала, но я только буквы запомнил, а читать даже по складам пока не научился.

Вздохнула. Что поделаешь, не все в его возрасте и буквы знают. Рассказала, что написано, и призналась, что ничего особо не понимаю и куда лучше идти – не знаю. Вроде бы, как можно предположить, что идти нам следует налево, не себя же мы искать отправились, да и что значит – себя искать?

– Маманька, когда меня воспитывала, часто приговаривала: когда вырастешь, не ходи налево, это плохо, ну и разное другое правильное говорила. Но что значит это «налево» – не рассказывала. Может, и сейчас туда не следует идти?

– Что твоя матушка под «налево» подразумевала, не знаю, но как мы принцессу найдем, если тут четко сказано, что направо пойдешь – принцессу не найдешь? Наверно, придется идти в это самое «налево». Есть другие мысли?

– Мыслей у меня вообще мало, а сейчас особенно, – признался Котигорошек. – Они сначала как бы приходят в голову, а потом, никого не застав там, уходят. Так мне матушка говорила.

– Умная у тебя матушка. Ее бы к нам сюда, мы быстро вопрос решили бы. Все, идем налево. Решено. Бери свою булаву, пропитание и идем. Может, что и найдем.

Хорошо, что светло, правда, откуда свет – неясно. Он как будто просто существовал, как и все вокруг, непонятное и таинственное.

Шли мы, шли. Немного погодя вдоль дороги стали появляться кустарнички, серо-зеленая травка и небольшие деревца непонятной породы. Наконец, вдалеке привиделось нам как будто озерцо, и мы прибавили шаг. Мучила жажда, да и отдохнуть хотелось на берегу.

Почти пришли и собрались расслабиться, как откуда ни возьмись, прямо перед нами возник дракон трехголовый. Смотрит на нас, из ноздрей пар валит, глаза прищурил, что думает – непонятно. Наверное, решает, с кого начать обед: я маленькая, не наешься, а Котигорошек слишком большой, им и подавиться можно.

Вдруг Котигорошек, недолго думая, бросил наши пожитки, поднял булаву и кинулся на дракона, крича что-то воинственное. Дракон, как мне показалось, немного удивился, но нападать не спешил, но когда первой головы лишился, тоже начал наступать на Котю. Однако даже без одной головы дракон сражался хорошо. Рубашка на Коте изодралась, местами прожглась огнем драконовым. Бились они долго, часа два, а может, и три, не следила я за временем. Ударит Котигорошек булавой – у змея лапы по колено в землю уходят, ударит змей – и Котигорошек в землю по колено зарывается. Так они весь берег перековыряли. Надоело мне на это смотреть, и я как закричу во все свое маленькое горло:

– Гражданин дракон и ты, Котигорошек, стойте и объясните, пошто вы бьетесь?

Бойцы опешили и перестали друг друга колотить.

Тут дракон и говорит:

– Он первый драться начал. Вы сюда сами пожаловали и драться начали. А я живу тут. А что вы, собственно, хотели?

– Да мы водички испить и переночевать на бережке хотели, а тут ты.

– Ну и пили бы, кто мешал?

– Так ты на нас смотрел хищно, съесть, поди, собирался, – опешил от его слов Котигорошек. – Ты же дракон.

– Ну и что? Не все, что видишь, истинное. Запомни: в этом мире реальность и видимость реальности легко перепутать можно. Я вообще не хищник, травой питаюсь. Травоядный то бишь.

Он хмуро посмотрел на Котигорошка.

– Это ты меня первый головы лишил, попробуй ее теперь прирастить. Она мало того, что в лепешку, так и мозг в ней, поди, весь сотрясся. А как я с таким мозгом думать буду? Да и лапы у меня сейчас дрожат. Как такими голову к шее пристраивать?

– Уважаемый, – не растерялась я, – мы сейчас вам голову приставить попробуем, чего время терять. А что в ней мозг сотрясся, так и у Котигорошка мозг, поди, тоже того, вон ты его как по голове шарахал.

– Нечему там сотрясаться, – хмуро сказал Котя, – со мной все нормально. Ну, размялись малость, бережок потоптали. Ошибочка с тобой, дракон, вышла, с кем не бывает. Ты, трехголовый, силен. Уважаю.

– И я тебя уважаю, – добродушно ответил дракон.

После соединения головы с шеей они мирно уселись на бережке, обнялись по-братски и стали обсуждать что-то свое, богатырское. Может, про достоинства булавы беседовали.

Я попила, поела и в сон клонить стало. Но вопрос, куда дальше путь держать, меня все-таки волновал больше, чем вопрос преимущества булавы перед палашом. Поэтому встряла в мужской разговор и принялась приставать с расспросами, не видел ли дракон принцессу.

– Да была тут девица – здоровая, толстая да злющая. Меня за хвост дернула и на лапу наступила, хотя учитель сказал ей, что я не опасный.

– А кто этот учитель и что он тут делает?

– Да кто его знает. Учителей у нас множество на каждом уровне. Поди, каждый второй обитатель нашего мира учитель. Одни учат, как правильно жить. Другие учат, как неправильно жить. Некоторые учат, что и не надо жить вообще, а надо стремиться к нирване или чему-то там такому. Вы с ними еще встретитесь. Говорю, это мир всеобщего ученья.