«Надо что-нибудь попроще применять, чем шлюпочный компас и со светящимися стрелками! Вот где только найти? Да и лаг не помешает! На земле надо просто вымерить расстояние шагами от места старта до вешки!» — сам себе наказал Федоров, не понимая, зачем он занимается такой ерундой.

Едва мешок сняли, Федоров, сощурив глаза, увидел, что он ушел влево на два метра.

Еще один лунатик, шатаясь из стороны в сторону, шел ко второй вешке, уходя все больше вправо.

— Разрешите еще раз выполнить упражнение? — спросил Федоров, глазами измеряя расстояние от места старта до вешки.

— Вы думаете, что лучше пройдете? — заинтересовался военврач, с интересом смотря на потное лицо Федорова.

— Попробую! Есть кое-какие мысли по улучшению ориентации в мешке, — ответил Федоров, вытирая потное лицо тыльной стороной правой руки.

Ничего не получилось. Пот по-прежнему тек со лба, заливая глаза. А вот рукав голландки прекрасно справился с ролью полотенца, и Федоров почувствовал себя лучше.

Да и поднявшийся ветерок быстро остудил разгоряченное лицо.

— Отдохни тридцать минут, а потом еще раз пройдешь по компасу! — махнул рукой военврач, поворачиваясь к следующему испытуемому инструктору.

Видя, что никто не обращает на него внимания, Федоров прошел от вешки до места старта и стал внимательно наблюдать за испытаниями.

Теперь уже установили три вешки, и инструктора по три человека, с надетыми на головы мешками пересекали поляну.

Пока трое шли по азимуту, остальные инструктора внимательно наблюдали за идущими краснофлотцами, стараясь определить ошибки и проделать упражнение как можно лучше.

Все испытуемые на метр-два уходили от вешки вправо или влево. Правда, один высокий старшина ушел на целых три метра от вешки влево.

Федоров отошел от вешки в сторону старта, считая шаги и внимательно смотря под ноги.

— Вечно ты, Федоров, себе приключения на задницу ищешь! — скривился широкоплечий рыжий старшина второй статьи, проходя к старту.

— Такая натура, Семен! Ничего с собой сделать не могу! — негромко огрызнулся Федоров, беря в руки компас.

Точно определив направление на левую вешку, Федоров кивнул головой.

Тут же на него надели мешок, противно пахнувший чужим потом.

— Внизу не завязывайте! Дышать тяжело! — попросил Федоров, переминаясь с ноги на ногу, как застоявшийся жеребец.

Снова надев мешок, Федоров медленно пошел вперед, ставя ногу на всю ступню и не сводя взгляда с компаса, который чуть освещала масляная лампочка с тусклым отражателем.

Десять шагов, пятнадцать, двадцать.

Федоров чувствовал, что идет точно к вешке и его не стаскивает в сторону.

Через тридцать семь шагов Федоров остановился и, высунув правую руку вперед из-под мешка, схватился за палку и одним рывком выдернул ее из земли.

Инструктора радостно заорали, приветствуя победу своего товарища.

— На берегу есть столовая, в которой можно поесть гражданской пищи! — заявил Курец, едва только семь краснофлотцев вышли за ворота КПП.

— Я хотел сходить в кино! — протянул Федоров, смотря на остановившуюся полуторку, из которой рукой махнул знакомый старшина, приглашая прокатиться на механическом транспортном средстве.

— До города километров восемь топать, а тут десять минут, и мы на месте! — предложил Курец, которого, оказывается, звали Филя, первым перемахивая через дощатый борт грузовика.

Удобно рассевшись на скамейке, спиной к движению[9]краснофлотцы тронулись в путь, с удовольствием рассматривая зеленые сопки, между которыми шла автомобильная дорога.

— Надо сходить в магазин! Взять чего-нибудь выпить! — внес предложение Филя, ловко раскуривая на ветру козью ножку.

— У нас в экипаже лучше кормят, чем в столовке! Лучше сходить в кино или в музей! — громко заявил Семен, пересаживаясь подальше от Курца.

Громкий хохот был ответом на предложение Семена, который недоуменно посмотрел вокруг.

Еще двадцать минут езды, и автомобиль остановился возле высокого двухэтажного каменного здания с сильно облупившейся штукатуркой.

Над двустворчатыми дверями висела покосившаяся вывеска, где синими буквами на когда-то белом, а сейчас белесом фоне было написано печатными буквами: «Столовая».

Федоров, последним спрыгнув с машины и минуту постояв, внимательно посмотрел на двугорбую сопку, где на вершине правой стоял белый щит, в рост человека.

«Зачем этот щит там поставили? Неужели по нему кто-то стреляет?» — промелькнула в голове совершенно посторонняя мысль, абсолютно неподходящая к ясному солнечному дню.

Уже подходя к высокой деревянной двери с облупившейся сверху и снизу краской, Федоров нос к носу столкнулся с потрепанным мужичонкой в засаленной рабочей куртке темно-зеленого цвета.

Красно-синий нос мужичонки, в котором роста было от силы метр сорок пять с кепкой, ясно показывал, какие интересы стоят у него на первом месте.

— Купи, старшина, немецкий компас! Сын из Германии привез! Сам бы пользовался, но деньги позарез нужны! — предложил мужичонка, обдавая застарелым перегаром и воровато оглядываясь по сторонам.

На вид странному персонажу было лет пятьдесят с гаком, и вполне реально, что у мужичонки имелся взрослый сын, который ходил в дальние плавания.

— Давай зайдем в столовую и там переговорим! — с ходу согласился Федоров, провожая взглядом отъезжающую полуторку.

Больше на немощеной улице не было видно ни одного человека.

Мужичонка, смешно шмыгнув носом и шаркая ногами в растоптанных кирзовых сапогах, двинулся к входной двери в столовую. Еще пять секунд, и неожиданный продавец исчез, открыв высокую дверь.

Проскочив вслед за любителем зеленого змия в здание, Федоров попал в обшарпанный вестибюль, стены которого были покрашены тусклой коричневой краской на высоту метр восемьдесят. Дальше шла побелка, которая с течением времени превратилась в серую и по углам вестибюля была облюбована пауками, в паутине которых висели сотни дохлых мух.

Видно было, что внешним видом вестибюля, как и вешалки, давно никто не занимается. Тем более что ни дежурного, ни одной одежки на захламленном поломанными столами и стульями хранилище верхнего платья не наблюдалось.

Зайдя за барьер, мужичонка приглашающе махнул правой рукой, показывая направление дальнейшего движения.