Дженни посмотрела Одри прямо в глаза:

– Ты видела, что написано на автобусе? Это было в моемсне. Я видела в самолете сон. Пока Майклу снилась Саммер, мне снился плакат.

Одри задумалась, прикусив нижнюю губу.

– Это вполне естественно. В твоей голове могли всплытьвоспоминания о парке, так как ты бывала там, вот и все.

– Это может означать и что-то другое, –предположила Дженни. – Что-то… не знаю даже… что-то типа послания.Послушайте, а кто-нибудь из вас думал о том, что Саммер могла действительноумереть?

Одри выглядела удивленной.

Ди сухо заметила:

– Мы уже целый месяц говорим это полицейским.

Но Майкл возразил, окончательно проснувшись:

– В моем сне она была живая. Она разговаривала со мной.

Дженни почувствовала себя неловко.

– Что она сказала?

– Она злилась, что мы оставили ее. Ей было страшно.

Дженни стало еще хуже.

– То есть ты думаешь, что оба сна связаны между собойили что-то вроде того? И что это своего рода послание? – не унималасьОдри.

– Я не знаю. Все так запутано… И я даже не знаю, зачемкому-то понадобилось, чтобы мы ехали в парк аттракционов… – Дженничувствовала, что силы покидают ее.

– Не бери в голову, – усмехнулась Ди и похлопалаее по спине. – Ты идешь на поводу у своих ощущений. Это, возможно, иправильно. Но даже если это было не послание – что из этого? Парк аттракционов.Отлично! Повеселимся! Правда, ребята?

– Я бы предпочла пройтись по магазинам, – заметилаОдри, – Но парк – тоже способ убить время.

Майкл тяжело опустился на сиденье и уперся коленками вспинку переднего ряда.

– …И покончить с нашими деньгами. Я когда-нибудьрассказывал вам ночной кошмар о парке аттракционов, который я видел в детстве?

– Заткнись, Майкл, – хором отозвались все трое, ион замолчал.

Это был долгий и скучный переезд к Вест-Миффлинзу.Джойланд-парк, казалось, был одним из немногих работающих мест в округе, хотя ирасполагался обособленно. Было удивительно обнаружить его здесь, посредипустого пространства.

Майкл издал испуганный возглас, когда они вышли из автобуса.

– Боже мой, – прошептал он. – Это Ноевковчег.

– Это «Дом смеха», – поправила его Дженни. –Вход с другой стороны.

Даже при солнечном свете она почувствовала себя странно,когда они вошли в ворота.

«Может, потому, что все изменилось – подумала она. –Это место действительно изменилось. «Дом смеха» остался таким же, но многоестало другим».

Старые вагончики заменили на новые, как в шахте, и назвалиаттракцион «Рудник». Появились новые американские горки «Стальной демон» иновые водяные – там, где вы скользите по огромным трубам.

Самое большое впечатление произвел новый зал игровыхавтоматов. Его было видно издалека – светящиеся видеореклама, голограммы –настоящая виртуальная реальность. Дженни скучала по прежней галерее, темной,пугающей, призрачной, с автоматами начала века – из красивого резного дерева инастоящей меди, а не из стали и неоновой дряни.

Но потом она перестала обращать на это внимание. Она ничегоне могла поделать – парк был чудесный. Она наслаждалась запахом попкорна, колеснойсмазки – и чего-то еще, что было похоже на запах, но не являлось им. Ощущениевосторга от вкуса сладкой ваты.

– Я не понимаю, почему Саммер хотела, чтобы мы пришлисюда? – недоумевала Одри, когда они остановились, чтобы купить варенуюкукурузу.

– Я не думаю, что это было послание. – Дженни быларада произнести это.

С какими бы ужасными вещами им ни пришлось столкнутьсяночью, сейчас они могут наслаждаться.

Блаженная улыбка Майкла, евшего кукурузу, на секундуисчезла.

– Может, лучше пойдем туда? – опасливо произнесон, – Я бы предпочел умереть, чем быть как Саммер в том сне.

Они отправились на американские горки, Дженни с крикомраспустила на ветру волосы. «Стальной демон» был хорош, но все согласились, чтостарые деревянные горки, скрипящие, грохочущие, были лучше.

– Они страшнее, – с удовольствием сказалаДи. – Такое ощущение, что они могли в любую минуту сломаться.

Аттракцион «Рудник» тоже должен был казаться жутким.

– Это золотой рудник? – скептическипоинтересовалась Одри, пока огни ярко мигали, имитируя взрывы.

– Включи воображение, – улыбнулся Майкл,потихоньку обнимая ее.

Дженни отвернулась. Она так соскучилась по Тому, что ейпришлось часто-часто поморгать, чтобы не дать волю слезам.

«Дом смеха» действительно пугал. Стена, выгнутая в виде бочки,поворачивалась вокруг своей оси до тех пор, пока никто, кроме Ди, уже не могдвигаться прямо: пол зашатался и ушел из-под ног. Майкл в шутку пригрозилпожаловаться на администрацию – или сдаться.

– Иди сюда! – весело крикнула Ди Дженни.

Сквозь стеклянную стену можно было смутно разглядеть краснуюфигурку. Как только Дженни остановилась, чтобы посмотреть, картинка потемнела.Девушка наклонилась, почти уткнувшись носом в стекло, и тут фигурка устремиласьпрямо на нее с ужасным криком. Она спустилась по проволоке и врезалась встекло, Дженни с визгом отпрянула назад.

– Здорово, очень весело, – хихикала Ди, покаподруга, потрясенная, стояла, прислонившись к стене.

Дженни погрозила в ответ кулаком, но в этот момент краснаяфигурка снова привлекла ее внимание.

Это был дьявол – с рогами, раздвоенными копытами и хвостом.Красный с головы до ног. Но вот его глаза, глаза были синими! И… перед тем какдвинуться назад по проволоке, он подмигнул ей.

Руки Дженни задрожали.

После этого все в парке стало казаться ей неправильным. Узазывалы на аттракционе, где бросали обручи, странно блестели глаза. Даже Лео,лев, пожирающий бумагу, выглядел немного зловещим.

– Господи, что это? – спросил Майкл, тяжелоопустившись на скамейку.

Он уставился на сооружение, которое напоминало цирковойвагончик с красной крышей и серебристыми решетками. Между прутьями решеткипросунулась голова льва, его морда растянулась в широкой дружелюбном улыбке.

– Я Лео, лев – пожиратель бумаги! – Голос звучалвесело и бодро.

Дженни похолодела: чем-то вроде ледяного кубика провели поее шее.

– Я ем любую бумагу, – продолжал голосрадостно. – Я также ем картон, фантики, апельсиновую кожуру, пакеты из-подпопкорна. Покорми меня.

– Это мусорный бак, – объяснила Ди, стараясьзаглянуть в пасть льва. – Он засасывает отходы, как пылесос.