Двери открылись, впуская его в небольшую комнату со стенами из шлифованной стали. Он остановился перед еще одной парой дверей и подождал, пока встроенные в потолок и стены сканеры закончат проверку на оружие, взрывчатку и неопознанные устройства.

Наконец двойные двери раздвинулись, открыв вход в продолговатое помещение с полупрозрачными светящимися ровным белесым светом плитками на полу и потолке. Перед Коннером рядами стояли серверы и устройства слежения. Красные, зеленые, желтые и синие огоньки мигали, как будто оркестр играл неслышную мелодию. Вокруг сновали технические работники – проверяли машины, заскакивали в сетчатые кабины. Нечеткие лица за сеткой напоминали кающихся в исповедальне.

Аналогия показалась Коннеру уместной. Этот зал и есть святая святых, алтарь благоговения, зарождения новой жизни – новой и для него, и для всего человечества.

Коннер прошел мимо серверов к стеклянной перегородке на другом конце зала. За ней находилась темная обширная камера, грот со стенами из вороненой стали, на дне которого над морем жидкости плавало разреженное белое облако. Пронизывая его, возвышалась сотня черных башен, напоминающих небоскребы без окон, – город будущего.

Коннер не мог налюбоваться на дело своих рук. Вскоре «Rook» оживет и освободит его из плена.

* * *

Покинув здание, Коннер двинулся по немощеной дорожке. Камуфляжные сети над головой немного защищали от гнетущей жары, в то же время выполняя куда более важную задачу – маскировали положение базы «Китиона». Военные суда США, Австралии, России и Японии с их БПЛА прочесывали южную акваторию Тихого океана, охотясь за Юрием и Коннером. Кольцо поисков сужалось.

Коннер остановился у внешних ворот, надеясь, что брат отреагирует на его появление. Дезмонд не оторвал взгляда от масксети над головой.

Коннер открыл ворота. Дезмонд не шевельнулся.

С тех пор, как его доставили сюда две недели назад, он не проронил ни слова – не попросил еды, не пожаловался на погоду.

Вчера пленника – против воли Коннера – подвергли допросу. Коннер не мог равнодушно наблюдать за этой отчаянной мерой. Но другого выхода у них не было – времени оставалось в обрез, а на карту поставлено слишком многое.

Под воздействием химических веществ Дезмонд признался, что не помнит, куда дел «Rendition». Он явно каким-то образом припрятал эту информацию, чтобы извлечь ее, когда наступит нужный момент.

Коннер отчаянно желал достучаться до брата, перетянуть его на сторону «Китиона». От этого зависело их общее дело. И не только оно – у Коннера просто не было другого близкого человека, без брата он чувствовал себя одиноким. Психологически он вернулся к состоянию, в котором пребывал до того, как Дезмонд обнаружил его в Австралии, – безысходности и потерянности.

Сам Дезмонд до воссоединения с братом испытывал те же чувства, находя утешение только в чтении. Книги помогли ему пережить детство. Одной из любимых была «Остров сокровищ» Роберта Льюиса Стивенсона.

Коннер прихватил с собой еще одно классическое сочинение того же автора – «Странную историю доктора Джекила и мистера Хайда» – и принялся читать.

* * *

Когда солнце село и читать при лунном свете стало неудобно, Коннер встал, запер за собой ворота и неторопливо направился по дорожке обратно. По своему обыкновению, Дезмонд ничего не сказал, не пошевелился и вообще никак не отреагировал на появление брата. Это задевало Коннера больше всего.

Внутри накрытого камуфляжем здания Коннер зашел в комнату программистов. Как всегда, она напоминала свинарник. Из мусорного бака на пол вываливались сплющенные банки из-под энергетиков и обертки от блюд для микроволновки. На длинном столе лежали серверные стойки со снятыми боковыми панелями и выпущенными кремниевыми кишками. Пол, как дорожка вокруг поля для гольфа, был усеян скомканными бумажными «мячами».

Одну из смятых бумажек Коннер раньше видел. Во время своего первого визита он заметил прилепленный к стене собственный портрет. Шрамы на лбу, левой щеке и подбородке были прикрыты имплантатами боргов[5]. Под изображением – надпись: «Сопротивление бесполезно». Трудно было сказать, что имелось в виду, стиль руководства Коннера или его представления о будущем человечества – он в любом случае не обращал внимания. Над ним насмехались всю жизнь, он давно привык.

Ничего, скоро насмешки прекратятся. Карикатура лишний раз подтверждала, что от программистов не скрылась его решительность.

Раз убрали ее, значит, боятся.

Главный разработчик поймал отражение Коннера в оконном стекле. Он снял с головы наушники, развернул кресло и вскочил. Высокого, нескладного парня с болезненно бледной кожей звали Байрон.

– Прогресс? – отрывисто спросил Коннер.

– В чем?

– С Хьюзом и «лабиринтом».

Программист сглотнул слюну.

– Невозможное дело.

– Ваша работа – делать невозможное возможным, – одернул его Коннер.

– Видите ли, это как черный ящик внутри другого черного ящика.

– В смысле?

– В том смысле, что это как бы…

– Мне нет дела до «как бы». Конкретнее – в чем проблема?

– Проблема в том, что нам неизвестен принцип работы приложения «Labyrinth Reality».

– Так декомпилируйте, исследуйте исходный код.

– Уже сделали. Пять дней назад. Загвоздка не в коде.

– А в чем?

– В территориальной привязке.

– Не понял.

Байрон потер переносицу, словно необходимость объясняться вызывала у него страшное раздражение.

– Приложение отправляет кодированные сообщения на имплантат в мозгу Хьюза, они разблокируют воспоминания, но исключительно в привязке к определенному месту на карте. Сначала мы думали, что оно использует встроенный интерфейс программирования координат, а теперь выяснили, что сверка осуществляется с внешним сервером. Приложение, видимо, использует вышки сотовой связи или, что более вероятно, частные спутники, чтобы…

– Хакните сервер. Хакните спутник. В чем проблема?

– Все не так просто. Сервер возвращает на мозговой имплантат кодированный сигнал, это – второй черный ящик. Кодирование осуществляется патентованным алгоритмом. Мы не знаем даже, с какой стороны подойти. Похоже на контрольную сумму для подтверждения действительности запроса. Отправка недопустимого кода может привести к непредвиденным последствиям.

– Например?

– Да к чему угодно.

– А если подумать?

Байрон вздохнул:

– В лучшем случае контрольная сумма не сработает, система поймет, что произошла попытка взлома, и полностью отключится. Мы потеряем все шансы, что к Хьюзу вообще когда-либо вернется память.