– Вариантов у нас два, – подытожил многочасовое обсуждение Первый, – запросить одобрение у куратора или действовать на свой страх и риск.

– Есть и третий, – сказала Вторая. – Попросим помощи у Девятого. Думаю, его опыт тут крайне пригодится. Придётся нарушить инструкцию и обменяться контактами. Место для встреч я обеспечу.

IV

Рязанская область, Когривед, внешний контур.

Пересвет сидел в раскладном стуле и тщательно пережёвывал галету. Он всегда говорил, что самое главное в солдате – не умение стрелять или бегать, это приходит с тренировками, а его, солдата, зубы. Если с ними всё в порядке, боец сыт, здоров, не испытывает боли и дискомфорта. Когда наоборот…

Спорить с Пересветом не хотелось. Глядя на сто двадцать килограммов мощных костей и огромных мускулов, собеседник сразу соглашался. Не из страха. Просто было очевидно, что у такой махины с зубами полный порядок.

Раньше Пересвет возглавлял целый отряд, где позывными были исключительно имена былинных и сказочных богатырей. Назывался он незамысловато – «Витязи». Но постепенно его соратники отправлялись в Ирий, рай древних славян, погибая на различных заданиях. Дольше всех продержались Святогор и Муромец. Семь лет назад во время наведения порядка в Бенгази не стало и их.

Пересвет вздохнул. Славные были времена! Ладно, сейчас у него в команде парни не хуже. Он поднял бинокль и осмотрелся. Пересвет сидел в зарослях недалеко от ворот в начале зоны отчуждения. Со стороны его не было видно, зато он мог прекрасно контролировать местность. Надо отдать должное тем, кто проектировал НИИ и прилегающие коммуникации: дорога сюда была абсолютно прямой на протяжении нескольких километров и отлично просматривалась. И только за сотню метров от ворот она делала резкий изгиб и снова распрямлялась. Мудро. Даже если кто-то решит разогнаться и пойти на прорыв, на этом участке он будет вынужден сбросить скорость, иначе улетит в кювет и размажет себя об деревья.

Такая предосторожность была отнюдь не лишней: экотерроризм рос бурным цветом, унося жизни как простых людей, так и учёных. Пока счёт погибших шёл на десятки. Террористы больше предпочитали диверсии, осуществлять которые становилось всё сложнее, поэтому однажды начнутся массовые убийства. Вооружённая охрана и защищённый периметр не были прихотью корпорации. Без них атака врага рано или поздно случится.

В подчинении Пересвета было тридцать человек, но на охране объекта находилась ровно половина. Бойцам надо отдыхать, тренироваться, ездить на стрельбы. Их командир, напротив, выходные брал редко: дома его никто не ждал, а тягать железо можно и на посту. Главное – не забывать держать всё на контроле. Пересвет это умел, и спортивные занятия никак не сказывались на его боеготовности.

Раз в две недели он уходил в «увольнительную» и отправлялся к своему старому другу, державшему тренировочный полигон в Подмосковье. Там Пересвет мог уже как следует размяться, попалив из пулемёта, пошвыряв гранаты и погоняв на БМП. Заканчивалось всё купанием в родниковой воде и баней. Возвращался он отдохнувшим и помолодевшим, чтобы ещё четырнадцать дней кормить комаров и не сводить пристального взора с окрестностей подведомственной территории.

Не то что в этом была большая необходимость, ведь везде понатыкали камер, но Пересвет считал, что зоркий глаз даст сто очков вперёд любой автоматике. Да и вывести камеры из строя умелыми руками не представляло сложности.

Ожила рация.

– Ястреб – Пересвету. Прошу разрешить смену позицию.

– Пересвет – Ястребу. С какого хрена? – поинтересовался Пересвет. – Муравьи зажрали?

– Ястреб – Пересвету. Никак нет. Дети вскрыли мою позицию.

– Дети? – от удивления Пересвет даже нарушил протокол. – Какие ещё дети?!

– Местные, институтские, – Ястреб тоже решил немного «сократить басню». – Шарились у забора и меня обнаружили.

– Чего они там забыли-то?

– О, – Ястреб хмыкнул. – Видел бы ты. Там такой малинник за забором… Я уже все слюни по веткам развесил.

– Малину не трогать, дислокацию сменить! – скомандовал Пересвет, которого почему-то разбирал хохот.

– Так точно! Всё лучшее – детям! – отрапортовал Ястреб.

Сеанс связи закончился, и Пересвет наконец-то заржал.

V

Рязанская область, Когривед.

Знайку тоже разработали инженеры «Заслона». Зачем пользоваться сторонними системами искусственного интеллекта, когда можно сделать свою, заточенную под специфику института? Он строил математические модели, обобщал данные исследований, подтверждал или опровергал гипотезы. А ещё в него был встроен поведенческий модуль, поскольку в будущем планировалось с помощью Знайки обучать практикантов и вводить в курс дела новых сотрудников. Именно по этой причине у него появилась речь.

Василий первое время испытывал небольшой дискомфорт от этой функции Знайки. Да, умные дома и колонки, голосовые помощники давным-давно встроились в жизнь людей, но конкретно этот ИИ так хорошо научился имитировать живого человека, что порой было и не отличить. Возникало ощущение, будто он и правда обладает разумом.

Вот и сейчас. Островский настолько погрузился в чтение отчётов, что совершенно перестал контролировать время. Внезапно дверь скрипнула, и раздался тихий крик:

– Обед!

Василий подпрыгнул и посмотрел на дверь. Разумеется, она была закрыта, и никто, кроме самого Островского, не мог её открыть. Голос же доносился из акустической системы кабинета. Он принадлежал Знайке.

– Не делай так больше! – Василий шумно втянул воздух.

– Мне показалось, что будет забавно, – ответил Знайка.

– Признаюсь, не очень.

– Хорошо, я учту. Обед идёт уже пять минут. Пора в столовую.

Островский открыл приложение, отметил, что хочет на обед, и произвёл оплату. Появилось сообщение: «Вы недобрали 300 ккал. Добавить мясной салат?» Он свайпнул его вниз, тут же получил предложение десерта, выругался и пошёл в столовую.

Глава 3.

I

Побережье Баренцева моря, научная станция «Иней».

– Привет, чудо голубоглазое! – поздоровался с экрана Хлебников.

Оксана молча помахала ему рукой. Она запоздало ужинала, когда поступил звонок от мужа. С набитым ртом говорить было не очень удобно.

– Ты ешь, не отвлекайся. Я просто поболтаю в фоне. Короче, у нас тут… Так, подожди, у тебя же допуск четвёртого уровня?

Продолжая жевать, Оксана показала три пальца.

– О, повысили? – обрадовался Сергей Сергеевич. – Ребята из биотеха хороших результатов добились. Теперь Pleurotus ostreatus не нужно обрабатывать фунгицидами. Гриб сам борется со своими естественными врагами. Конечно, на земных грибных фермах мы его сажать не станем. Он всё же сапротроф. Попадёт вдруг в живую природу, будет борщевиком в мире грибов. А вот в космосе одной головной болью меньше. Сейчас думаем, как это решение на борьбу с плесенью в приборах перенести.

– А есть перспективы? – Оксана, наконец, закончила есть.

Хлебников пожал плечами.

– Предстоит выяснить. Упираемся в диэлектрические свойства мицелия. У вас-то как