Андреа передернуло. Будь проклята Глория и ее длинный язык! Будь проклят и Шон! Нет, она не хочет говорить об этом. Тем более с ним.

— Не сейчас, — уклончиво пробормотала она. — Я могу идти?

— Хотел тебе напомнить, что решать чужие проблемы — моя обязанность, — буркнул он. Его жаркое дыхание обожгло ей ухо. — И не важно, будешь ты моей подругой или нет. Может, все-таки расскажешь, что тебя тревожит?

Андреа так и подмывало поделиться с ним... Но, мысленно велев внутреннему голосу заткнуться, Андреа плотно сжала губы. И чуть не упала в обморок, услышав то, что она меньше всего ожидала услышать.

— Это все из-за твоих ночных кошмаров, да?

Андреа обомлела. О кошмарах она не рассказывала ни Глории, ни Шону — никому. О них не знала ни одна живая душа... хотя Глория, возможно, слышала, как она плачет по ночам. Кошмары начались ровно через неделю после того, как она поселилась у Глории... с тех пор они мучили ее каждую ночь. Андреа понятия не имела, что значат эти видения и почему преследуют ее, — знала только, что все это, пугает ее до дрожи в коленках.

— Откуда тебе известно о моих кошмарах? — набросилась она на Шона.

— Оттуда, — буркнул он. — Ты забыла, что окна моей спальни напротив твоих. А на слух я пока не жалуюсь.

При мысли о том, как он по ночам пробирается в ее комнату, сидит возле ее кровати, глядя на нее, спящую, Андреа бросило в жар.

— Да особенно и рассказывать нечего, — уклончиво бросила она. — Просыпаюсь — и тут же выясняется, что ничего не помню. — Кроме собственного страха, мысленно добавила она. Андреа, сколько ни старалась, так и не смогла вспомнить, какие монстры преследуют ее во сне, но, вероятно, это было что-то чудовищное. — Послушай, мне действительно не хочется сейчас об этом говорить. Я... э-э-э... не в настроении. Может, потом?

Шон коснулся ее руки, и Андреа вся, с ног до головы, покрылась гусиной кожей.

— Хорошо, любовь моя. Только дай мне знать, когда будешь в настроении, хорошо?

Судя по внушительной выпуклости, распиравшей его тесные брюки, сам Шон был очень даже в настроении — так сказать, в полной боевой готовности. Во всяком случае, одна часть его тела точно.

Андреа словно бы случайно покачнулась — и прижалась к нему спиной. Ее тут же обдало жаром — внутри ее вспыхнуло обжигающее пламя, и все страхи, все ночные кошмары разом обратились в пепел. Андреа была уверена, что после Джареда станет бояться Шона... а вместо этого... вместо этого заигрывает с ним. Господи, как ему это удалось?!

— Ну, а теперь ты скажи мне, Страж, — низким, мурлыкающим голосом пробормотала Андреа. — Значит, вот где, выходит, ты держишь свой меч? Или ты просто рад, что я с тобой?

Черт... эта женщина будит в нем дикое желание. И похоже, даже не догадывается об этом!

Ягодицы Андреа идеально поместились между его чресел, ее тугие бедра дразняще терлись о его возбужденную плоть, едва не сводя его с ума. И от нее хорошо пахло... Лучше, чем просто хорошо. Даже чужеродная нотка, вплетавшаяся в запах ее тела и говорившая о том, что в ее жилах течет кровь фэйри, ничего не меняла. Острое обоняние оборотня подсказывало ему — это Андреа. И сознавать это было чертовски приятно.

Что-то рановато, скрипнул зубами Шон. Предполагалось, что это желание, сводившее его с ума, появится лишь после того, как во время торжественной церемонии вожак клана официально скрепит их союз перед лицом солнца и луны. Такой союз между оборотнями был чем-то вроде свадьбы у людей. После него они официально считались супружеской парой — и были вместе, до самой смерти. Самец мог предъявить свои права на самку — но это вовсе не значило, что он испытывает к ней желание. И тем не менее Шон вдруг понял, что находится на волосок от того, чтобы нарушить законы оборотней, которым привык следовать чуть ли не с рождения.

Сегодня вечером, собираясь на работу, Андреа стянула пышные темные волосы в хвост — тугие завитки щекотали Шону шею, доводя его до безумия. Нагнувшись, он осторожно укусил ее за шею — чуть-чуть выше ошейника.

— Не сейчас, — прорычал он.

— Намекаешь, что может быть позже, да, бастет? — все тем же низким, волнующим голосом промурлыкала Андреа.

— Возможно… если у тебя будет желание, — внезапно охрипшим голосом пробормотал Шон. И прикусил язык, чувствуя, что изнывает от желания попробовать ее на вкус.

«Она не имеет права пахнуть так хорошо!» — вдруг разъярился он. Проклятие, она всего лишь волколак... волчица — такая же, как Глория! Шон никогда не понимал отца, в свое время помешавшегося на Глории, но... Черт, Андреа сводила его с ума! Он глаз не мог оторвать от этой женщины. Она как будто этого не замечала, а потом вдруг раз — и выкидывала какой-нибудь фортель. Вот как сейчас...

У Шона чесались руки подмять ее под себя, сорвать с нее одежду, опрокинуть на диван... или на письменный стол и заняться с ней любовью. Но еще больше ему хотелось подхватить ее на руки, отнести домой и прямо с порога потребовать, чтобы Лайам назначил дату церемонии. «Перед солнцем и луной... объявляю вас...»

— Не сейчас, — хрипло повторил он. Скорее себе, чем Андреа.

Застыв, Андреа резко обернулась, прижалась спиной к двери и подняла на него потемневшие глаза. Заглянув в них, Шон чуть было снова не потерял голову.

— Я очень благодарна тебе за все, что ты для меня сделал, Шон. Ты ведь это знаешь, верно?

— Угу... Твоя вечная благодарность — это все, о чем я мечтаю.

— Правда? — Уголки ее губ дрогнули. Она насмешливо оглядела его с головы до ног.

— Конечно. — В голосе Шона звучала горечь. Ну и пусть, решил он. Тут уж ничего не поделаешь.

Шон не раз мысленно пытался представить ее себе — еще до того, как они впервые встретились. И почему-то всякий раз перед его глазами вставала волчица — жалкая, запуганная и покорная. Преисполненная благодарности за предоставленное ей убежище в Остине. Однако вместо этого он увидел перед собой красивую, чувственную и невероятно соблазнительную самку, смотревшую на него своими дымчатыми глазами — и в глазах этих не было ни страха, ни робкой покорности. Она не опускала голову, не пыталась отвести глаза в сторону, как сделал бы на ее месте любой другой волк стаи. Ощущение было такое, будто они были на равных. Можно подумать, Андреа забыла, что перед ней вожак. Или легкомысленно предпочитает не думать об этом.

— Пора идти, — услышал он вдруг собственный голос. — Иначе все начнут гадать, что мы тут делаем. Ты ведь знаешь: нет больших сплетников, чем оборотни.

— Да уж, — хмыкнула Андреа. — Сплетни тут распространяются со скоростью лесного пожара.

Итак, перед нею снова был Шон. Нагнувшись к ней, он слегка укусил ее за щеку.

— Я провожу тебя домой.

— Не нужно. Я вернусь с Глорией. Она перепугалась до смерти. Не беспокойся — со мной все будет в порядке.