Микроавтобус плавно и беззвучно тронулся с места, набирая скорость. Мимо мелькали аккуратно подстриженные газоны, их зелень выглядела такой сочной и яркой, что невольно подкрадывалась мысль: а не эрзац ли это? Но сладкий аромат, проникающий в салон через опущенное боковое стекло, тут же отметал сомнения — трава была настоящей.

* * *

Над зданием космопорта трепетал на ветру флаг. Российский триколор с добавлением логотипа колониальной администрации — тускло-красного шарика планеты, опоясанного четырьмя кольцами орбит — по количеству секторов освоения и соответственно земных государств-метрополий. Устремлённая ввысь постройка, выполненная из стеклобетона, казалась массивной и в то же время какой-то полупрозрачной, изящной, — классический неомодерн сочетал в себе прочность бетона и дымчатую полупрозрачность стекла, а заключённая внутри арматура приобретала вид произведения искусства, сплетая в глубине массивных стен изящное кружево стилизованных фигур.

В сочетании с панорамой лесного массива и зелёными участками газонов комплекс выглядел просто потрясающе.

Багиров ещё не освоился с мыслью, что окружающие красоты никуда не исчезнут и он сможет любоваться ими как минимум полгода, а если повезёт, то и весь остаток жизни.

Он чуть ускорил шаг. Новые впечатления не освобождали от процедуры таможенного и паспортного контроля, к тому же за турникетом его наверняка ждут представители корпорации «Дитрих фон Браун», которые, собственно, и наняли Иннокентия Осиповича для работы в колонии.

«Да, тут всё удивительно, практически непостижимо с первого взгляда», — думал Багиров, пока офицер колониальной службы миграции проверял его документы и багаж.

Необычная для колонии профессия вновь прибывшего не могла не вызвать интереса со стороны проверяющего документы офицера, и он спросил:

— Вы прилетели к нам с целью получения работы? Это как-то связано с вашей профессией?

— Да, — кивнул Багиров, не видя причины скрывать очевидный факт. — Я археолог и прибыл по приглашению ведущей корпорации Евросоюза.

— То есть вы намерены заниматься раскопками?

Иннокентий Осипович пожал плечами.

— Археологическими изысканиями, — уклончиво ответил он, не желая выдавать личной неосведомлённости.

— В «Фон Брауне» предполагают, что на Марсе существовала разумная жизнь? — искренне удивился офицер.

Багиров смог лишь развести руками:

— Я не владею этим вопросом. Мне предложили выгодный контракт, и я согласился. Будет ли толк от моих изысканий, наверное, покажет время, а о побудительных причинах спросите вон у тех господ, за турникетом. Думаю, они ждут именно меня.

Офицер покосился в сторону двух молодых людей, которые успели примелькаться ещё до прибытия челнока, и вновь повернулся к Багирову:

— Почему вы прибыли через Российский сектор освоения? У корпорации есть свои межпланетные линии сообщения.

— Во-первых, я гражданин России, а во-вторых, меня торопили с прибытием, поэтому я воспользовался Услугами «Росаэрокосмоса».

— Понятно. — Офицер ещё раз взглянул на монитор компьютера, затем вытащил унифицированное удостоверение личности из сканирующего устройства и вернул его Багирову со словами: — Удачи вам. Будет сенсацией, если вы что-то обнаружите. Можете мне поверить, Марс никогда не был обитаем, — добавил он. — Я тут уже десять лет и ещё ни разу не слышал, чтобы при терраформировании был найден хотя бы намёк на какие-то артефакты.

Иннокентий Осипович машинально кивнул в ответ. Он сам не до конца понимал истинную причину, по которой ему предложили работать в колонии. Марсианская археология — такое словосочетание резало слух вопиющим новаторством, но Багиров, прочитав условия контракта, всё же согласился подписать его. Логика поступка была проста: он не рисковал ничем, его репутация в научных кругах могла приобрести разве что ореол чудаковатости, а вот возможность побывать в колонии, увидеть Марс своими глазами — такой шанс выпадал один раз в жизни, и рассчитывать на него могли немногие.

Ради такой перспективы стоило на время абстрагироваться от всех существующих теорий и заставить свой внутренний голос заткнуться.

Глядя на пятидесятилетнего учёного, сторонний наблюдатель видел стереотипный образ: хорошо, со вкусом одет, чуть вальяжен, имеет деньги и репутацию, но всё ещё смотрит на мир со здоровым любопытством исследователя. По большей части такая оценка соответствовала истине, но в дополнение к сказанному Багиров обладал рефлекторной осторожностью, доставшейся ему в наследие от прошлого рода занятий, поэтому командировка на Марс не могла не вызвать у него подспудного ощущения тревоги и недосказанности. Чего ради? — настойчиво спрашивал внутренний голос, напоминая, что нет дыма без огня, да и корпорация «Дитрих фон Браун» никогда не бросает деньги на ветер.

Вероятно, они что-то нашли, но держат это в строжайшей тайне, подсказывала логика.

Иннокентий Осипович не позволил разыграться собственному воображению.

«Время покажет», — философски рассудил он, проходя через турникет.

* * *

Два представителя корпорации немедленно направились к нему, как только Багиров миновал зону таможенного контроля.

— Курт Штиммель, — представился молодой высокий блондин в форме службы внутренней безопасности «Фон Брауна». «Истинный ариец», — мысленно охарактеризовал его облик Багиров. Вторым встречающим оказался низкорослый итальянец, одетый не так строго, как Штиммель: лёгкая куртка, свитер, брюки, спортивного вида обувь на толстой подошве. Гардероб Роберто Маскани (так отрекомендовался потомок гордых римлян) явно избежал внимания стилистов корпорации.

— Как долетели, господин Багиров? — задал Курт вежливый, риторический вопрос.

Иннокентий Осипович только пожал плечами.

— Много новых впечатлений, — ответил он.

— О, Марс будет долго удивлять вас… — интригующе произнёс Маскани, но тяжёлый взгляд Курта, брошенный на итальянца, заставил того прикусить язык.

— Иди, получи багаж, — распорядился Штиммель. — Прошу, господин Багиров, нас ждёт машина.

Гадать, кто здесь главный, стало излишним, и Иннокентий Осипович спокойно последовал за Куртом.

* * *

Три часа езды по отличным, тщательно спланированным дорогам слились для Багирова в одно непередаваемое впечатление. Первый раз их остановили спустя сотню километров, на границе секторов освоения, но проверка документов тут была чисто номинальной, в конце концов, в колонии не существовало отдельных государств, по крайней мере, де-юре.

В том, что фактическое положение вещей в корне не совпадает с общепринятым мнением, Иннокентий Осипович убедился, как только машина миновала контрольный пост российской стороны и оказалась в секторе освоения корпорации «Дитрих фон Браун», которая осуществляла свою деятельность на Марсе под юридическим патронажем Европейского союза.