Жюль вытащил досье из конверта и пробежал глазами первую страницу – и узнал, что в Виктори происходит множество похищений, убийств и изнасилований. Город походил на часть страны третьего мира, заброшенную каким-то образом в центр Америки.

– Они тебя хотят, – заявил инспектор Лэделл. – У них идет реорганизация, и им необходим детектив. Перевод туда позволит забыть о твоем отстранении.

– Я отстранен?

– А разве я не сказал? – Керри Лэделл пожал плечами. – На данном этапе я должен наказать тебя или весь департамент, и я не стану делать вид, что передо мной стоит дилемма. Ты придурок. Но я готов тебе помочь, потому что ты талантливый детектив. Отправляйся в Виктори. И заверши там свою карьеру. Через четыре года сможешь выйти в отставку, вернуться сюда и швырять яйца в дом мэра.

– Пять лет.

Беттингер посмотрел на фотографию гетто, напоминающего Нагасаки после взрыва бомбы и населенное чернокожими уцелевшими узниками концлагеря.

– В какой-то момент ты можешь попытаться получить перевод, хотя я сомневаюсь, что у тебя получится – им катастрофически не хватает полицейских, – добавил его начальник.

Детектив подумал о жене и детях. Потер виски, посмотрел на босса, который переплел тонкие пальцы.

– Это клоака.

– Точно, – ответил инспектор Лэделл. – И ты ее заслужил.

Детектив вынес коробку с одеждой и книгами по юриспруденции через вращающуюся дверь и оказался на парковке. По дороге к своему зеленому седану он заметил валявшуюся на земле фляжку для виски.

– Беттингер, – позвали его откуда-то сзади.

Жюль обернулся и увидел встревоженное морщинистое лицо Силверберга, который однажды спас ему жизнь и чью жизнь он сам спасал дважды.

– Это неправильно, – заявил пожилой еврей. – Если гражданский хочет вышибить себе мозги, ему не следует мешать. Я это одобряю. Дарвин со мной согласился бы.

Беттингер пожал плечами, продолжая идти к своей машине в сопровождении коллеги.

– Куда направляешься? – спросил Силверберг.

– Домой.

– Позвони мне, если захочешь напиться. Или сходить пострелять. Или надраться в тире.

Опальный полицейский отпер дверь седана со стороны пассажира и поставил коробку на сиденье.

– Ты в порядке? – осведомился его коллега.

– В полном. – Детектив рассеянно захлопнул дверцу, обошел машину и потянулся к ручке водительской двери.

– У тебя есть моя карточка.

– Мы в расчете.

– Вовсе нет. Что угодно. В любое время. В любом месте. Можешь на меня рассчитывать.

Беттингер кивнул, распахнул дверь и сел на теплую обивку. Вставив ключ в зажигание, он посмотрел на Силверберга, одного из своих немногих друзей в участке.

– Береги себя.

– Что угодно. В любое время. В любом месте.

Жюль закрыл дверцу, переключил передачу и выехал с парковки у здания, где проработал восемнадцать лет.

* * *

И неожиданно оказался дома. Он не мог вспомнить, как ехал, – в памяти не отложились остановки, повороты и другие детали, – но когда посмотрел в ветровое стекло, то понял, что прибыл на место.

Седан медленно подъезжал к бежевому дому на четыре спальни, где детектив и его жена жили после рождения первого ребенка. Фасад постепенно увеличивался, пока не занял весь обзор.

Дети все еще были в школе, и Жюль понимал, что ему следует поговорить с женой до того, как они вернутся. Он выключил двигатель, и наступившая тишина обрушилась на него, словно головная боль.

Внезапно детектив обнаружил, что шагает домой, держа в руках ключи. Коробку со своими вещами из офиса он при этом оставил в машине. Три каменные ступени изменили его высоту над уровнем моря, и вскоре он уже стоял на площадке перед дверью, где ему пришлось повозиться с замком. А потом вошел в гостиную, где работал кондиционер, оставляя за спиной круглую тень.

– Жюль?

Беттингер услышал легкие шаги и обернулся. К нему шла жена, Алисса Брайт, женщина с кожей цвета темной карамели, с глубокими ямочками на щеках, большими глазами, маленьким носом и волосами, делавшими ее голову похожей на одуванчик. Ее подрезанные джинсы были испачканы ярко-синей краской – как и кончики пальцев левой руки, футболка университета Сьерра и острый подбородок, который она, сама того не замечая, потерла, изучая свое произведение.

– Всё в порядке? – спросила женщина, глядя на висевшие на стене часы.

– Меня отстранили от работы из-за одной глупости, и чтобы избежать увольнения, пришлось согласиться на перевод в Миссури.

Алисса была ошеломлена.

Через мгновение она подошла к мужу и взяла его за руки.

– Это окончательно?

– Да. Город называется Виктори. – Беттингер фыркнул. – Представь себе худшие трущобы, какие ты только видела, сорок лет поливаемые дерьмом, и ты поймешь, о чем речь.

Алисс взвесила тысячефунтовые глыбы информации, которые муж вывалил на пол гостиной.

– Я в детстве некоторое время провела в Миссури, – заметила она без малейшего удовольствия.

Детектив посмотрел в глаза жены.

– Мы поступим, как ты захочешь, и подумаем, как лучше для детей.

– Спасибо за то, что ты это говоришь, – сказала Алисса, сжимая его руки. – А нет ли какого-нибудь приличного города неподалеку от Виктори? Безопасное место, где мы могли бы жить?

– Стоунсбург. До него восемьдесят две мили.

– Есть автострада, соединяющая его с Виктори?

– Да.

– Ограничение скорости?

– Оно меняется, но в основном шестьдесят пять миль.

– Значит, тебе нужно будет каждый день тратить девяносто минут на дорогу в один конец?

– Около того.

Алисса потерла подбородок – очевидно, именно так туда попала синяя краска.

– Давай посмотрим на Стоунсбург в интернете.

– Если хочешь.

– Я вполне транспортабельна. Карен не любит школу, а Гордону не помешают новые друзья. – Хозяйка дома указала в сторону кабинета. – Нужно посмотреть, какие у нас есть варианты.

Уверенный, что женился на самой прелестной и прагматичной женщине на свете, Беттингер поцеловал супругу в губы и обнял за плечи, находившиеся пятью дюймами ниже, чем его собственные.

Они вместе вошли в кабинет.

Алисса нажала на кнопку выключателя, и торшер залил светом письменный стол со стоявшим на нем компьютером.

– Ты совсем не приспособлен к холоду, – сказала она мужу, – и тебе придется носить теплую одежду. В несколько слоев. Кальсоны и футболки с длинными рукавами. Перчатки и свитера. – Она включила компьютер. – Носки. Держать уши в тепле.