и объявленный заранее наследник мог спокойно и не дожить до совершеннолетия, но твой отец достаточно своенравен и может поступиться любыми традициями. Тем более давно изжившими себя. – Главный стратегический советник Палатира устало вздохнул и подошел к люльке. Малыш мирно посапывал, распластав руки и ноги. От вида ребенка Артуру стало легко и спокойно. Осторожно прикоснувшись к нежной коже малыша, Артур первый раз за день улыбнулся. – Надеюсь, первое слово, что он скажет, будет не папа, произнесенное стражнику, дежурящему у покоев. Я буду очень скучать по нему. И по тебе, моя милая.

– У нас есть еще целый вечер, чтобы мы могли сказать друг другу все самое приятное, – Елена подмигнула и поманила Артура в гостиную. – Я предусмотрительно распорядилась, чтобы тебя сегодня не беспокоили, даже если небеса обрушатся на землю. А ужин принесут через полчаса.

– Что бы я делал без тебя.

– Подметал бы каменные мостовые Палатира.

– Ах вот ты как обо мне думаешь, – Артур подхватил Елену за пояс, прижав к себе. – Значит, я без тебя ни на что не способен? Как ты думаешь, где я научился этому, – со страстью поцеловав мягкие губы Елены, Артур не выпускал ее больше минуты. – Теперь поняла? Что без тебя я бы не пропал.

– Поняла, – послушно кивнула Елена, в глазах которой горели огоньки озорства. – Подметал каменные мостовые и целовал уличных девок.

– У «достопочтенного» императора Адельта есть дочери? Может мне стоило стать жениться на одной из них.

– Главный стратегический советник, вы совершенно не владеете информацией. – Елена ущипнула Артура за бок, но тот даже не шелохнулся. – У так называемого императора, сожги его проклятье, не дочери, а сыновья. Но раз я вас не устраиваю, то можете жениться на любом из них.

– Уже ревнуешь? Правильно, мужа лучше меня найти в Сартариуме невозможно.

– Самоуверенное заявление для человека, который передо мной однажды плюхнулся в грязь лицом.

– Я оступился о камень! Сколько можно тебе повторять, что там лежал большой камень.

– Верю, верю, – рассмеялась Елена. – Пусть ты весь день занят в государственных делах, но вечером ты приносишь мне сплошную радость и удовольствие. Мне будет не хватать тебя эти дни, пока ты будешь в Тире.

– Надеюсь, что это ненадолго. Мне всего лишь нужно кое-кого поймать, кое с кем поговорить и кое-что проконтролировать. А потом я вернусь к тебе и Арену.

– Берегись. Ты нажил много врагов, которые только мечтают о том, чтобы ты оступился. Некоторые сразу вцепятся тебе в горло, – Елена моментально стала серьезной.

– Пока у меня есть ты, никакие препятствия мне нипочем, – еще один затяжной поцелуй окончательно вернул хорошее расположение духи и Артур с удовольствием поужинал в компании с Еленой. За время ужина к советнику порывались принести бумажные доклады, но стража ни кого не впустила, сославшись на приказ дочери короля. Выпивая вино, Артур расслабился и постарался позабыть обо всех тревогах, оставив на это будущие дни, а пока стоило провести последние часы со своей прекрасной женой, от которой Артур был без ума, как и в первый день встречи.

Поглядывая на дорогие механические часы, которые сконструировал один из знаменитых инженеров Палатира, Артур старался не проявлять нетерпения. Когда настали нужный час и минута советник поманил свою супругу на балкон, где свободно могло уместиться с десяток человек. Балкон выходил во внутреннюю часть дворцовой площади, где виднелся освещаемый фонарями комплекс фонтанов, вокруг которого росли кусты серебристой амалии. От ее лепестков отражался свет факелов, создавая уникальную иллюминацию. Впервые попавшие во дворец поздним вечером люди непременно останавливались у фонтана, чтобы насладиться необычным эффектом.

– Закрой глаза, – Артур прикоснулся к руке Елены и повел ее ближе к ограждению. – Если откроешь до того, как я скажу, то скину вниз.

– Покушение на королевскую особу карается смертной казнью через сожжение. Говорят это самая мучительная смерть, особенно если палач при помощи проклятья придерживает тебя в сознании.

– Думаю, что я и без костра жаркий мужчина. Не оступись. – Пара приблизилась к краю балкона. – Еще немного постой с закрытыми глазами.

– Ты раздеваешься что ли. Помилуй, чего я там не видела.

Главный стратегический советник махнул рукой, давая знак заранее подготовленным людям. В небо взмыл бесшумный фейерверк, который создавался проклятьем человека, найденного на рынках Палатира. Большинство из жителей дворцового комплекса были предупреждены о грядущем представлении, поэтому уже стояли на площадках в саду, наслаждаясь красочным заревом над дворцом. Небо переливалось множеством цветов, плавно перетекающих друг в друга, создавая достаточно необычное зрелище. В цветах можно было различить контуры фигур и завихрения, от которых во все стороны расходились фиолетово белые лучи.

«Надеюсь, старик не выдохнется и не сгорит у всех на глазах».

– А теперь можешь посмотреть, – сказал Артур, положив свои руки на плечи любимой.

– Невероятно красиво, – первую минуту Елена просто молчала и с восхищением смотрела на происходящее в небе, стараясь не моргать, чтобы не упустить ни одну деталь. – Никогда подобного не видела. Ни один военный салют не сравнится с этим. Я хочу познакомиться с человеком, который владеет таким даром.

– Предвидел это, – Артур обнял жену, прижавшись к ее спине и чувствуя тепло ее тела. – Он немного отдохнет в гостевом крыле, а завтра днем сможешь поговорить с ним. Интересный старик.

– Ай, – притворно воскликнула Елена, когда Артур подхватил ее на руки и понес в спальные покои. Мускулистый советник с легкостью занес супругу и положил ее на кровать, осыпая поцелуями, которые видели только Стольбрид и Аммок медленно выплывающие на темный небосвод.

2. Скрывающиеся в тенях

На темном небосводе медленно выплывали Стольбрид и Аммок – две луны, получившие свои названия в честь богов. В Тарнбальде особо почитали Стольбрида, который покровительствовал императору Адельту, объявившему себя наместником бога на Сартариуме. По всему Кольму – столице империи Тарнбальд – стояли статуи, посвященные Стольбриду, изображенному в виде немолодого мужчины с длинными волосами и острым носом. Возле каждой статуи были расставлены молельни и сосуды для подношений, чаще всего денежных. Сосуды опустошали ежедневно, не оставляя ночным ворам ничего, хоть и мало кто рисковал воровать у самого бога, пусть и замершего в камне.

Стоя перед одной из таких скульптур и опираясь о стену, Ксавий пытался совладать с мучительным приступом неведомого зова, шедшего одновременно со всех сторон. Мужчине казалось, что его умоляют сотни голосов, пытаясь докричаться до него, но ни одного слова Ксавий распознать не мог. За последние дни зов становился только сильнее, вызывая головные боли, от которых спасала Синешерстка. Гвардейцы с опаской поглядывали на замершего у стены Ксавия, ожидая