Как правило, они даже не особо отличались друг от друга, различаясь лишь названием и цветовой гаммой внутреннего освещения. Даже напитки в многие из них поставляли одни и те же компании. Но «Теберия» всё же имела одно очень важное и значительное отличие. И заключалось оно в том, какая клиентура была основой этого заведения.

Заподозрить неладное можно было ещё на подходе. В отличии от большинства подобных мест, рядом с «Тиберией» было на удивление чисто и малолюдно. Местные словно обходили это место стороной, практически не задерживаясь у входа и расположенных на широких окнах вывесках своих взглядов. Вокруг не было видно обычного контингента, привычного для подобных баров, а на входе, стоял плечистый охранник, который был как минимум вдвое крупнее самого Блаумана.

Когда Риваль подошёл ко входу, охранник лишь скользнул взглядом по его лицу и коротко кивнул, сохранив на лице бесстрастное и холодное выражение. Его уже знали в лицо, а потому позволили беспрепятственно пройти внутрь. Двоих молодых людей за его спиной, уже явно выпивших и искавших заведение, где они могли продолжить веселиться, вежливо, но твёрдо завернули прочь. Их пьяные, возмущенные голоса ещё пару секунд доносились до Блаумана, пока он проходил через стоявший внутри сканер, что также было обязательным условием для всех, кто посещал заведение.

Центральный зал «Тиберии» был частично разделён на две половины длинной барной стойкой, за которой работало сразу трое барменов. Вокруг стояло большое количество столиков с удобными на вид стульями. Сейчас время уже было вечернее, поэтому большая часть из них была заполнена. Но, несмотря на это, внутри была спокойная и тихая обстановка, какую совсем не ожидаешь увидеть в баре после окончания рабочего дня. Сидящие за столиками люди пили кофе, пиво или же другие напитки, запивая ими простую, но явно вкусную еду, приготовленную на местной кухне. В воздухе звучали тихие и спокойные джазовые мелодии, доносившиеся из скрытых от глаз динамиков.

И у каждого из присутствующих было с собой оружие.

Подобное было трудно себе представить, особенно в последнее время, когда после начала войны с Рейнским Протекторатом и случившегося теракта во Франксе, во время которого погиб Дэвид Остерленд, были ужесточены законы по обороту гражданского оружия.

Но ответ на эту загадку был прост. Ни один из присутствующих в заведении посетителей не был простым гражданским. Все они относились либо к городской службе безопасности, либо к сотрудникам Шестого специального отдела министерства внутренних дел, чья штаб-квартира располагалась всего в нескольких сотнях метрах отсюда, в одной из возвышающихся над поверхностью планеты башен.

Заметив Риваля, один из барменов движением головы указал в сторону дверей в дальней части бара. Блауман благодарно кивнул в ответ и прошёл в указанном направлении.

Когда он открыл дверь, сидящий за единственным столом в помещении мужчина поднял глаза от лежавшего на столе планшета.

— Опаздываешь, Риваль.

— Простите, мистер Эйхарт, — извинился Блауман, — задержался.

— Садись. Хочешь что-нибудь выпить, — предложил ему начальник Шестого отдела МВД, указав на свой собственный бокал, доверху заполненный колотым льдом и бурбоном.

— Нет. Может быть позже.

— Хорошо.

Ричард Эйхарт дождался, пока его гость сел за стол и развернул к нему планшет.

— Я ещё раз проверил все медицинские карты Алексея Лазарева, — начал он. — Там практически ничего об этом нет, но моим ребятам удалось взломать удалённый сервер, на котором хранилась карта, составленная его психологом. У него действительно была острая форма Акрофобии. Проще говоря...

— Боязнь высоты, — кивнул Риваль, — да я знаю, что это такое.

— Если бы Лазарев захотел покончить с собой, то он бы никогда не сбросился с крыши.

— Тогда почему этих данных не было во врачебных картах, — Блауман притянул к себе планшет и принялся перечитывать заключение психолога.

— Понятия не имею, — пожал плечами Эйхарт. — Мои техники прошерстили сервера врача, который наблюдал Лазарева. Там нет ни единого слова об акрофобии. Вообще ни единого упоминания. На самом деле, всё это выглядит так, словно у него никогда не было с этим проблем. Или же, что кто-то подчистил медицинские данные.

Риваль нахмурился.

— Допустим. А как тогда сохранилось заключение психолога? Если эти данные кто-то удалил, то...

— Ну, тут ситуация двоякая. Когда мои ребята шерстили всех, кто был хоть как-то связан со здоровьем Лазарева, не важно, с физическим или же психологическим, то вскрылся один любопытный факт. Его психолог имел привычку сохранять дела на свой домашний сервер. Видимо парень любил брать работу на дом вопреки требованию не выносить дела пациентов из центра, где он работал, — предположил Эйхарт, — в любом случае, это единственное несоответствие в его смерти.

Доктор Алексей Сергеевич Лазарев был одним из ведущих учёных кибернетиков в Вердене. А возможно и во всём мире. Можно было без преувеличения сказать, что он являлся светилом в данной области. Тот факт, что его научные работы и диссертации имели большую популярность не только в Вердене, но и в Рейнском Протекторате, а также на территории Земной федерации лишь доказывал этот факт. Ещё одним доказательством гениальности этого человека служило то, что он был одним из немногих людей, которые были приглашены в закрытое пространство Лиги Реформации Человечества. Закрытого государства, основанного на заре Эры Колонизации выходцами из Азии с Земли.

Но в данном, конкретном случае, важно было не это.

Алексей Лазарев работал с Шестым отделом по одному делу, произошедшему год назад. Оно было связано с кражей финансовой информации из бюро поставок верденского флота. Сначала Эйхарт, как и аналитики Шестого отдела, считал, что это был рядовой случай корпоративного шпионажа. Торговля закрытой информацией о поставках для того, чтобы нужные корпорации могли получить более выгодные сделки.

Лишь позднее, когда к этому делу неожиданно подключилось РУФ с подачи Дэвида Остерленда, оказалось, что похищенная информация касалась тайных каналов для отмывания денег, использующихся в «чёрных» проектах управления флотской разведки. На эти деньги Остерленд финансировал те действия управления, которые никогда бы не получили официального финансирования через верденский конгресс.

Или же в тех случаях, когда никто не должен был знать об этих проектах.

В данном случае, дело касалось счетов, деньги с которых использовались для действия агентов «нелегалов», находившихся в чужом пространстве.

Привлечение же Лазарева потребовалось в тот момент, когда один из подозреваемых оказался под завязку набит кибернетическими аугментациями, которые на порядок превосходили всё, что до этого момента можно было представить. Он в одиночку перебил штурмовую группу Шестого отдела, которая попыталась схватить