-Извини, Настя звонит.

Я понимающе кивнул, подхватив свою сумку и повернув к ближайшему киоску, продающему кофе. Быть свидетелем чужого разговора мне не хотелось: пожелает, потом сам расскажет. У нас со Стасом были крайне близкие отношения, наверное, самые… прозрачные для нас обоих внутри семьи. Мы знали друг о друге то, что порой хотелось бы скрыть от родителей, дабы не вызывать волну возмущения и волнения. Ромка тоже… не всегда был готов правильно воспринимать отдельные стороны нашей жизни. Нет, он никогда не осуждал по-настоящему, но в большинстве случаев не упускал возможности пройтись по чужим косякам бульдозером из сарказма и едких шуток. Впрочем, ещё были и такие ситуации, куда даже мне не хотелось лезть. Во-первых, как показывал опыт, ни к чему хорошему это не приводило, потом крайне импульсивному Стасу нужно было дойти до правильного ответа самостоятельно. Но в моменты напряжения его было лучше не трогать, он просто был неспособен воспринимать чужие советы. А во-вторых, ему самому потом было неловко за всё, что он творил.

Чего только стоил их любовный треугольник Вера-Стас-Настя. И пусть чувства сохранились только у одного вектора Вера-Стас, это всё равно не мешало брату чувствовать вину и стыд, хоть он и старательно это скрывал ото всех, возможно, даже и от самого себя. Но я слишком хорошо знал его, чтобы наивно полагать, что Стас смог отпустить эту ситуацию до конца. Ни черта не смог, вот и маялся, теперь ещё и съедаемый муками совести перед новорожденной дочкой. А то что всё происходило на наших глазах… лишь усиливало его самоедство. Вот поэтому лучше было порой отойти в сторону.

Кофе был готов, когда чужая рука легла на моё плечо.

-Поехали?

-Мхм, - кивнул я, протягивая ему свежеприготовленный эспрессо.

До стоянки мы шли в полном молчании, Стас плавал в своих мыслях, вертя в руках бумажный стаканчик, а я просто следовал за ним, неспешно потягивая свой капуччино.

Возле машины Стас интереса ради предложил мне сесть за руль, но я качнул головой. Он всегда так делал, отчего-то упорно веря, что однажды я соглашусь. Водить я умел, но не любил. В семнадцать лет это казалось чем-то прикольным, особенно в компании Сашки и Стаса, но по мере взросления, когда пришлось учиться водить машину самостоятельно, в голову всё чаще шла история моих кровных родителей.

Когда мне исполнилось восемнадцать и Черновы вручили мне документы на родительскую квартиру, я выпросил у Саши ещё одно одолжение - копию дела о смерти родителей. Не знаю зачем, но оказавшись снова в когда-то родных стенах, мне вдруг остро захотелось соприкоснуться с ними. Я ведь даже на похороны тогда не попал, запертый в стенах интерната. Уже гораздо позже, когда Сашки забрали меня к себе, Саня старалась привозить меня несколько раз в год к ним на кладбище. Многим это казалось странным, знаю точно, что бабушка, Сашина мама - Надежда Викторовна, тогда часто попрекала Саню тем, что она лишь бередит мои раны. Но Саня каким-то неведомым образом лучше всех остальных понимала, что нужно мне в этой жизни. А нужно мне было как-то совладать с чувством вины за то, что они умерли, а я вот остался. И в те нечастые визиты я долго мог сидеть возле родительских могил и смотреть в пустоту за горизонт, пока Саня терпеливо ждала в стороне, давая мне возможность вести внутренний диалог с папой и мамой, глотая горькие слёзы. Со временем стало легче, и я научился не только не спрашивать их о том, почему они ушли, но и просто рассказывать о себе, Черновых, буднях, вычленяя из жизни именно то, что, на мой взгляд, могло бы порадовать родителей.

Я уже и думать о той аварии почти забыл, но вот тогда, в восемнадцать, меня пробило. Пустая квартира, вычищенная от всяких вещей, из которых когда-то состояли будни маленькой, но очень гордой семьи, и виноватый Сашкин голос: “Извини, ничего не получилось сохранить, всё вынесли ещё до того….”. До того, как Саша в пух и прах разнёс тех уродов, что попытались завладеть квартирой мальчика, который в один страшный день стал сиротой. Сейчас мне уже сложно видеть в том мальчике себя, но ведь это когда-то было… Поэтому я выпросил копию дела. Авария, унёсшая жизни родителей, была описана сухим казённым языком, но на удивление подробным. И вот с тех самых пор, каждый раз, когда я садился за руль, ненужные мысли о том, как бы я поступил на месте отца, смог ли увернуться от удара, буквально заполняли всё моё нутро. Я невольно сравнивал, думал, анализировал, пока однажды на перекрёстке чуть не влетел в чужой зад. Вот тогда-то и решил, что так нельзя. И если я не в состоянии обуздать свои мысли, то и рисковать чужими жизнями у меня просто нет права. Всем остальным я обосновал это тем, что вождение - просто не моё. Один лишь Стас видел мои страдания и не терял надежд, что однажды я смогу перешагнуть через них. И в этом простом жесте, предложить мне сесть за руль, стояло столько всего, что порой становилось не по себе. Выходило, что он верил в меня сильнее, чем я сам.

Со стоянки выезжали долго, движение оказалось затруднённым и оставалось таким на протяжении всего нашего пути.

-Как съездил? - спросил Стас первое, что пришло в голову.

-Обычно, - пожал плечами, понимая, что и рассказывать-то особо не о чем. - А у вас тут как?

-По-маленьку, - брат сегодня тоже не особо был расположен к откровениям. - Полька растёт, прикольная такая стала, каждый день меняется, на выходных хочу её к нам попробовать взять. Приходи?

-Посмотрим, - кивнул головой, не уверенный, что я буду нужен там. Пусть сначала с Верой освоятся в новых ролях. Выступать буфером не хотелось, хотя возможно это и не было бы лишним. - Вера как?

-Страдает, что на учёбу скоро. Последний год бы продержалась, не сведя с ума деканат, мне порой кажется, что она их там уже всех до нервной икоты довела, - не без гордости заметил он. - Хотели тебя сегодня на ужин позвать, но она опять в бар ускакала, так что будем с тобой вдвоём.

Стас с Верой изначально познакомились в баре, где наша “синевласка” трудилась барменом, не забывая периодически влипать в истории и создавая головную боль своему лучшему другу и совладельцу бара Севе Игнатьеву. Правда, в последнее время тому стало гораздо легче, так как часть проблем с его плеч перекочевала к Стасу.

-Она же уволилась вроде как?

-Это мы с тобой так думаем, а вот у Веры с Игнатьевым на сей счёт своё мнение.

-Поругались, что ли? - нахмурился я.

-Да нет, - покачал головой Стас. - Просто, видимо, захотела развеяться. Я в последнее время занят часто бываю. Работа, Полька… Настя.

Он вроде как спокоен, но я-то знаю, что переживает.

-Тогда почему ты сегодня меня встречаешь, а не проводишь время вместе с Верой? - ну вот, не удержался от своих советов.

-Потому что она уже умотала в бар, перед этим назидательно указав в сторону аэропорта.

-Ах вот откуда такая щедрость! - прыснул я.

-А ты что думал, что я по тебе соскучился? - наконец-то немного расслабился брат. - Вера с чего-то решила, что мужской вечер не будет лишним в моём и без того загруженном графике.