— Отстегни сына! — властно приказывает Влад.

Время как будто замедлилось. Я еще успеваю подумать: «Почему „отстегни“?! Разве не безопаснее быть пристегнутым во время аварии?» Но властность его приказа не позволяет ослушаться, и я отстегиваю ребенка, прижимая его к себе. Как в замедленной съемке, слежу за приближением прицепа, умом понимая, что нас сомнет.

Влад делает невероятное: он разгоняется и выворачивает руль, пробивая внедорожником ограждение моста, и мы падаем в реку. Из-за удара, по инерции я с ребенком полетела между сиденьями вперед, но рука мужа перехватила меня. Я уже видела темную воду и отражение нашей машины в ней, но в момент соприкосновения с водой Влад что-то говорит и вспыхивает яркий свет. Мы падаем, но уже по светящемуся тоннелю. Машина, река… все исчезло. Есть лишь чувство полета, от которого кружится голова, а еще на меня накатывает слабость.

Смотрю на мужа и не узнаю его. На лице застыло суровое, жесткое выражение. Он прижимает меня с ребенком к себе, но кажется чужим и незнакомым. Между бровей застыла глубокая складка, на лбу выступил пот. Он весь напряжен. Нас начинает потряхивать. Кажется, само пространство вибрирует, и муж еще больше мрачнеет.

— Прости… — вырывается сквозь крепко сжатые губы.

Я не успеваю понять, за что он извиняется, как сын вырван из моих рук, а саму меня завертело воздушным потоком тоннеля. Будучи в глубоком шоке и не в состоянии испугаться, закричать, хоть как-то отреагировать, оказываюсь не готова к тому, что меня с огромной силой впечатывает в землю. Сознание меркнет.

Ветер играл с моими волосами, бросая пряди в лицо, а закатное солнце дарило последние лучи уходящего дня, окрашивая обнаженную кожу в теплые тона.

— Как красиво! — выдохнула я, смотря на волны, которые набегали на берег в нескольких метрах от нас.

Море, пальмы и тишина… Такой никогда не бывает в городе. Этот остров на Сейшельских островах, где мы проводили медовый месяц, казался мне кусочком рая.

— Это ты у меня красавица. — Лениво поднявшись с постели, Влад поцеловал меня в плечо, садясь рядом. Согнув широко расставленные ноги, обхватил руками колени, тоже смотря на воду. Он чувствовал себя совершенно раскованно обнаженным, а вот я немного смущенно отвела глаза от его тела.

Двуспальная кровать с множеством цветных подушек располагалась под небольшим деревянным навесом, в окружении пальм. В ногах, возле столбиков, на полу стояли высокие стеклянные фонари.

— Мне кажется, что мы оторваны от мира и попали в сказку, — призналась я. Понятия не имела, что у Влада за друзья, которые предоставили нам этот частный остров для отдыха. Окружающая роскошь поражала. Здесь хотелось ходить и рассматривать каждую мелочь интерьера, так как она была со своей историей.

— Тогда добавим немного волшебства, — усмехнулся муж и сделал движение рукой, после чего в фонарях зажегся огонь.

— Влад?! — ахнула я и вскочила, от удивления забыв, что обнажена. Присев у фонаря, убедилась, что там горит настоящий огонь, а не лампочки. — Но как?! — обернулась я к мужу.

— Иди ко мне, и я поделюсь секретом, — загадочно протянул он, охватывая взглядом меня всю.

Недоверчиво глядя на него, я приблизилась, а он дернул меня на себя, и мы упали на постель.

— Огонь — это очень капризная стихия, — сообщил он, переворачивая меня и нависая, упираясь руками в постель у моих плеч. — Важную роль играет концентрация, — тоном лектора продолжил Влад, а сам склонился и поцеловал бьющуюся на шее жилку.

— Концентрация?! — как завороженная переспросила я.

— Это самое важное. — Его губы коснулись ключиц, а теплое дыхание щекотало кожу. — Ее ни в коем случае нельзя терять, — делился он, прокладывая дорожку поцелуев к моей груди, а потом неожиданно прикусил кожу.

— Влад!!! — вскрикнула я.

— Да, любимая? Ты даже не представляешь, как я люблю, когда ты кричишь мое имя. — Его колено вклинилось между моих ног, разводя их.

— Кто-то обещал раскрыть секрет, как он зажег огонь, — не позволила я отклониться от темы, хотя от его действий внизу живота разлилось приятное тепло.

— Какая же ты у меня нетерпеливая, — пожурил он бархатным голосом, — я как раз и показываю, как нужно разжигать огонь. — В противовес словам, его губы стали спускаться ниже, целуя живот, а потом еще ниже…

Не знаю, как он зажег фонари, но мое тело вспыхнуло с такой же легкостью, как и они, стоило его языку коснуться сокровенного.

— Вла-ад! — уже простонала я, отдаваясь власти его опытных губ и того наслаждения, что они дарили. Заниматься любовью под открытым небом было волнующе, но в то же время я казалась себе бесстыдной, лежа с раскинутыми ногами. Смущение заставило меня потянуть его на себя.

В наказание Влад чуть прикусил меня прямо там, но поддался давлению моих рук, и вот уже его губы накрыли мои.

— Скромница, — со смешком укорил он.

— Хочу тебя, — возразила я, обвивая ногами его талию. Пусть он был прав, но это не значит, что я тут же признаюсь. В душе мне хотелось быть более раскованной, сводить его с ума откровенными ласками, но пока в наших играх доминировал он.

Вот и сейчас он закинул одну мою ногу к себе на плечо, меняя позу, и медленно наполнил меня собой, замерев, войдя до конца. Нежный поцелуй в губы и неспешное движение назад, выходя почти до самого кончика, а потом обратно. Его движения приобрели размеренность, как и волны океана, что набегали на берег.

Мягко, нежно, сладко…

* * *

Не знаю, почему в самый тяжелый момент память воскресила счастливые воспоминания медового месяца. Возможно, это дало мне силы бороться за жизнь.

Временами я приходила в себя, но помню это урывками. Первый раз очнулась от холода, пронизывающего до костей. Была ночь. Я облизала собравшуюся на губах влагу. Попробовала пошевелиться и от боли снова потеряла сознание. Смутно помню, как кто-то меня трогал, переворачивал.

«Жива!» — услышала я мужской голос. С этим определением можно было поспорить. Когда меня подняли и куда-то понесли, я провалилась во тьму.

Потом помню, как металась в бреду. Меня то бросало в жар, то знобило. Лежала я на какой-то телеге, и постоянно трясло.

Слышала звуки сражения, звон оружия, крики. Хотя я была в таком состоянии, что это мог быть и бред.

В очередное просветление сознания отчетливо помню бородатого мужчину в шляпе с широкими полями и старинного фасона одежде. Он поил меня водой, а потом трогал мою руку, с особым вниманием рассматривая обручальное кольцо. Я думала, он его заберет, но нет.

— Кто ты? — спросил меня он, заметив, что я смотрю на него. Говорил он на странном языке, но я его понимала. Странно, ведь иностранных языков не знала.

— Вика, — с трудом произнесла я и опять уплыла во тьму.