— Не время, — оборвал его бессвязную речь толстяк, не очень сильно изменившийся за последние месяцы. Все те же обвислые щеки, мешки под глазами, как будто Тадеуш не спал несколько суток, крупные капли пота на лбу. — Я по делу, мистер Лоу.

— Какое же у вас дело, дорогой Верхольф? — все так же напряженно улыбаясь, поинтересовался Герхард. Он чувствовал, что разговор не принесет добрых вестей. Не зря Верхольф позвонил с анонимного коммуникатора, в котором отсутствовало обратное декодирование точки выхода в сеть общего доступа.

— Вам нужно срочно сворачивать бизнес, Лоу! — сообщил толстяк, вытирая пот со лба.

Сдавленный возглас изумления за спиной Герхарда заставил Верхольфа вздрогнуть.

— Что там у вас, Лоу? — спросил он. — В кабинете кто-то есть?

— Никого, — не моргнув глазом, соврал президент «Белинды». — За окном стая птиц на ветках. Орут, знаете ли, сволочи…

— Сворачивайте бизнес, Лоу! — повторил Верхольф. — Это приказ!

— Как это «сворачивать»? — передразнил собеседника Герхард. Он всегда недолюбливал потливого толстяка, терпел Верхольфа только потому, что так приказывал Хитроу. Была б воля Герхарда — давно отправил бы эту жирную свинью в блок Z…

— Все сворачивать! — раздраженно пропыхтел Тадеуш, вновь вытирая лоб. — Что тут неясного? Лаборатории — уничтожить! Рядовых сотрудников — уничтожить! Сеть посредников — законсервировать, но оставить лишь самых толковых.

— А саму разработку? — деловито осведомился президент «Белинды», уже точно зная, что выполнять приказ Верхольфа не станет.

— Разработку — также уничтожить! Вы же не сможете ее транспортировать в другое место?

— Нет! — подтвердил Лоу. — Пока не умеем. Не научились еще. Слишком сложная форма, выживает только при определенных условиях. Один раз перевозили ее, чуть не погубили. Но тогда она была маленькой.

— Вот я и говорю: уничтожить! Сохранить образец, документацию! И тех «яйцеголовых», что способны двигать процесс дальше, создавать новые модификации.

— Как-то все слишком неожиданно, — глубокомысленно изрек Лоу, выстукивая пальцами мелодию на крышке стола.

— Я не спрашиваю, чего вы ожидали, а чего нет! — разозлился Верхольф. — Я отдал приказ!

— Приказ? — задумчиво протянул президент «Белинды», уставившись куда-то в сторону.

— Приказ! — раздраженно повторил толстяк. — Не забывайте, что в Системе я занимал положение выше вас!

— Да, — согласился Лоу. — Но… В связи с известными нам обоим обстоятельствами Системы больше нет.

— Герхард, не надо играть с огнем! — потеряв терпение, прямо сказал Верхольф. — Сворачивайте разработки. Иначе придется свернуть их вместе с вами! Даю один день на размышления!

Экран погас.

— Слышал? — поинтересовался президент «Белинды», оборачиваясь к своему заместителю, застывшему на стуле в углу кабинета. — Нам отдали приказ все свернуть…

— Уничтожить лабораторию… — тоскливо заныл Бреме. — Ликвидировать сотрудников. И разработку. Мы столько времени ее выращивали, откармливали. Герхард, а…

— Что «а»? — с иронией глядя на замолчавшего коммерческого директора, спросил Лоу.

— А нам обязательно выполнять приказ? — осмелился закончить Матиас.

Президент «Белинды» захохотал, откинувшись в кресле.

— Ты словно мои мысли прочитал! — заявил он, вытирая слезы. — Ну конечно, мы не станем выполнять идиотский приказ Верхольфа! Системы больше нет. Мы коммерческая структура, которая приносит прибыль. У нас есть заказы?

— Да, — подтвердил Бреме.

— Вот то-то. Взять хотя бы Артура Мнояна. Там кто заказчик, жена? Матиас кивнул…

— Как я понимаю, уже внесла предоплату? Коммерческий директор снова кивнул.

— Мы не кидаем клиентов! — заявил Лоу, стукнув кулаком по столу. — Клиентов надо любить и уважать! Так что, Матиас, продолжаем игру!

— А Верхольф?

— Пусть катится к дьяволу! Системы больше нет. Теперь каждый сам за себя! Усиль охрану «Белинды» и скажи Джеку Стампу, что, если его обезьяны будут спать на вахте, я их живьем скормлю… Впрочем, я и сам скажу! Усиль охрану! Особенно блок «Зет».

— Все понял, босс! Можно идти?

— Вали! — разрешил Лоу.

«Каждый сам за себя», — повторил Бреме, покидая кабинет босса. Безусловно, Герхард Лоу был прав. Клиента, оплатившего заказ, обманывать не стоило. И Лоу, и Бреме отлично знали законы бизнеса. Они всегда отвечали за свои слова.

Вызов на домашний коммуникатор прозвучал в тот момент, когда Дженнифер Рол уже собиралась покинуть квартиру. До теоретических занятий во втором отделе Звена было еще около получаса, а потому Багира остановилась на пороге. Помедлив, вернулась обратно в гостиную, уселась возле видеофона, давая подтверждение на прием.

— Да! Алло, — ответила девушка, еще не видя собеседника.

И радостно подпрыгнула на стуле, когда на экране появился Тагор Рол.

— Папка! — закричала она. — Как я рада тебя видеть! Как ты? Как дела, как здоровье?

— У меня все нормально, — усмехнувшись, ответил Тагор. — Сегодня выписывают из госпиталя, наконец-то курс лечения закончен, и я могу вернуться на Лауру.

— Здорово! — просияла девушка, испытывавшая угрызения совести.

За время, что ее отец, начальник центра спецсвязи Лауры, находился в госпитале Звездного Надзора, она выбралась туда лишь один раз, и то после размолвки с Рамом Митревски. А ведь они неоднократно намеревались вдвоем навестить Тагора в госпитале, да вот так и не собрались…

— Вот думаю завернуть к вам, посмотреть, как живете, — пристально глядя в глаза дочери, заявил Рол-старший.

— Папа, — промямлила девушка, на ее щеках выступили красные пятна. — Ты извини, сейчас не лучшее время. Я, конечно, буду рада тебя видеть, но у Рама беспрерывные тренировки, боевые вылеты, он и дома-то почти не бывает. Так что…

— Значит, все правда, — горько вздохнул Тагор, и Дженни показалось, что отец как-то скукожился, стал меньше.

Он сгорбился в кресле, подперев голову руками.

— Что «правда»? — цепляясь глазами за узор на столе, обреченно спросила Багира.

— Ты так и не научилась врать, девочка моя… — объяснил отец.

Дженни опустила глаза, ее щеки полыхали ярким огнем.

— Чего молчишь? — Рол-старший сурово смотрел на дочь, которая прятала от него свое лицо.

— А что сказать? — едва слышно ответила девушка.

— Значит, все правда. Вы поссорились с Митревски. Я думал, это только слухи. Здесь, в госпитале, целый рой сплетников и сплетниц. Их хлебом не корми — дай поперемывать косточки известным личностям. А ты и Рам — после историй с Фонетти и Хитроу — теперь почти что звезды экрана. Вас знает весь Межгалактический Союз.