— Я нашла точку.

— Теперь раздвиньте средний и указательный пальцы как крылья бабочки.

Она заметила на его пальце след от обручального кольца, но удержалась от комментария.

— Теперь правая рука. — Лиэм плавным движением протянул ей ладонь. — Вы, наверное, видели, как люди танцуют, крепко взявшись за руки. В бальных танцах это мешает поворотам, поэтому ваши пальцы должны свободно лежать поверх моей руки, а переплетены могут быть только большие.

Он не был готов к острым ощущениям от ее прикосновения. Откуда взялось желание взять ее за руку и увести из зала куда-нибудь, где они смогут переплести не только пальцы?

Они здесь для того, чтобы работать. Он не должен позволять Полли так сильно отвлекать — или привлекать? — себя.

— Теперь ноги. Короткий шаг назад правой… — Лиэм тяжело вздохнул, когда она шагнула левой. — Я сказал — правой, Полли.

— Неудивительно, что я путаю право и лево, когда вы во мне дырки глазами прожигаете! Я думала, вы совсем другой!

— Какой? — нахмурился Лиэм.

— Возможно, я избалована, но ребята из «Калейдоскопа» в жизни оставались такими же, как на экране. А вы — нет. Когда я смотрела «Танцы со звездами», вы всегда вели себя… мило.

— По-моему, я и сейчас достаточно мил.

— Ну конечно, — фыркнула Полли. — Не сказали мне ни одного доброго слова.

— Хотите, чтобы я хвалил вас за ошибки? Так вы ничему не научитесь.

— Можно подумать, вы умрете, если улыбнетесь.

— И это говорит женщина, которая улыбается, когда ей нужно притвориться, что все прекрасно.

Но это не было притворством. Полли верила: если изо всех сил делать вид, что все в порядке, рано или поздно так и будет.

— Вы не слышали фразу: «Улыбнись, и мир улыбнется тебе»?

— Ерунда.

— Имитируй, пока не почувствуешь, — заявила Полли. — Притворяйся, пока не поверишь. Не надо скепсиса, это работает.

Лиэм закатил глаза:

— Мне надо, чтобы вы сосредоточились на уроке. Полагаю, вы хотите остаться в шоу?

— Мне это необходимо, — призналась она.

— Тогда работайте, Полли. Правая нога назад.

Она прищурилась:

— В газетах писали, что вы хотите проводить мастер-классы для актеров. Даже не беритесь. Вы так нетерпимы к людям, что никто не придет к вам на второе занятие.

— Может, профессионалы будут учиться, вместо того чтобы бессмысленно улыбаться.

После этого Полли, наверное, следовало уйти, хлопнув дверью. Однако конкурс был ее лучшим шансом найти хорошую работу и наладить безупречную жизнь. Бежать от него было бы глупо.

Она сжала челюсти:

— К вашему сведению, я знаю, что неуклюжа, и до смерти боюсь все испортить. Ваше отношение мне ничем не помогает. Давайте договоримся: вы на меня не гавкаете, а я стараюсь делать то, что вы от меня требуете, как можно лучше.

Лиэм не ожидал, что маленькая мисс Ясно солнышко даст ему такой суровый отпор. С точки зрения конкурса хорошо, если за ее сладкой улыбкой скрывается характер!

И в чем-то она права — в прошлом доброе отношение к партнершам помогало научить их самым сложным движениям. Конечно, тогда он был более уверен в себе, а сейчас злится, что приходится снова завоевывать прежние позиции, но это не повод вымещать злость на Полли. Она не виновата, что его одолевают приступы вожделения.

— Извините, я был несправедлив, — признался он. — Вам, должно быть, очень трудно, если вы раньше не танцевали.

— Спасибо, что понимаете. А я хорошо представляю, как вас расстраивают бестолковые ученики. Ошибки не всегда происходят от невнимательности, но от этого не легче.

— Вероятно, мы оба сегодня встали не с той ноги.

— В прямом смысле.

Лиэм ответил на ее улыбку, на сей раз вполне искреннюю.

— Попробуем в паре. Вам будет легче, если я поведу?

— Я теряюсь, когда вы стоите слишком близко. Я не привыкла к такому плотному контакту с человеком, с которым едва знакома.

Неужели она серьезно? Боится, что он начнет ее домогаться?

— Вас успокоит, если я процитирую вам слова главного героя «Грязных танцев» Джонни Касла о том, что в танце у каждого есть свое пространство?

В ее глазах замелькали веселые искорки.

— Я обожаю этот фильм, но никогда не смогу танцевать как Бейби. Если вы заставите меня повторять шаги на поваленном дереве, я упаду и сломаю ногу.

— Во-первых, мы ограничимся паркетом. Никаких поваленных деревьев. Во-вторых, Джонни и Бэйби не занимались бальными танцами. В-третьих, я рекомендую вам забыть обо всем, что вы якобы не можете делать, и довериться мне.

— Как, если я вас совсем не знаю?

Справедливо. Он тоже не доверял ей или кому-либо еще.

— Вы же сами говорили: «Имитируй, пока не почувствуешь». — Сарказма в его голосе хватило, чтобы Полли недовольно поморщилась.

— Хорошо, я сделаю вид, что верю вам.

— Договорились. — Он сжал ее правую руку. — Сначала шаг вот этой ногой. Правой, Полли. И назад. Такое же движение левой ногой назад, — диктовал Лиэм. — Теперь маленький шаг в сторону правой. И приставить левую. Обе ноги вместе. Ну вот ваши первые танцевальные движения.

Полли кашлянула.

— Что?

— Молодец! — подсказала она.

Лиэм закатил глаза:

— Полли, вы сделали всего четыре шага. Похвалу надо заработать. Теперь вы двигаетесь вперед. Готовы? Вперед, вперед, вбок, вбок.

К удивлению Полли, она не споткнулась и не наступила ему на ногу. Может, Лиэм дал ей добрый совет, даже если не улыбался при этом?

— Соединяем движения. Идем вперед, потом назад.

Полли не знала, что именно испытала — изумление или восторг, когда правильно сделала все восемь шагов. Благодаря его подсказкам, терпению и тому, что они оба сделали над собой усилия.

— Теперь послушаем ритм. Под музыку двигаться гораздо легче.

Полли наблюдала за ним, пока он шел через комнату к музыкальному центру, восхищаясь походкой танцора — легкой, пружинистой. Она постаралась избежать слова «сексуальной», которое напрашивалось, но в последнее время не вызывало у нее положительных эмоций.

Зазвучали первые аккорды.

— Будем повторять движения, которым научились, на всю длину зала. Готовы?

Она кивнула.

— Начали. Медленно-медленно, быстро-быстро.

Полли казалось, что она летит. Никогда в жизни ей не доводилось испытывать ничего подобного.

— Господи, вот уж не думала, что способна на такое, — вздохнула она, когда музыка смолкла.