«Латушкин Андрей Николаевич», — гласила надпись.

Дурдом продолжался.

Я сам — Латушкин. И тоже, кстати, Николаевич. Отчество распространенное, а вот фамилия… На весь город — всего двое, я точно знаю. Кроме Станислава Латушкина существует только Латушкин Кирилл, мой брат. Наши родители живут в другом городе.

Я с подозрением взглянул на Андрея, тот вроде и не замечал ничего. «Ты что, мой тайный родственник?» — так и подмывало спросить. Но почему-то удержался.

Так мы и дошли до Светиного подъезда. Она попрощалась и убежала. Андрей Латушкин предложил меня подвезти, но я отказался. Хватит на сегодня, сам дойду.

Шагая по лесу, я немного пришел в себя. В конце концов, ничего же не случилось. Ну, пообщался с фантомом. Ну, покатались на лодке с заездом в некий заповедник. И невредимые вернулись домой. Как говорили зверюшки в одном советском мультфильме: «И никого не встретил». Нормально все. Фамилия? Да мало ли…

Сейчас приду — спать завалюсь. Нет худа без добра.

Не тут-то было…

Выходя из леса, своего дома я не увидел.

Сначала не понял ничего. Ускорил шаг, вытягивая шею. Наша одноподъездная башня всегда выглядывает из-за верхушек сосен. Сейчас же ее просто не было. Страшная догадка осенила меня. Подходя ближе, я все еще надеялся, что ошибаюсь. Но вот уже показались развалины…

Боже! Не может быть. Теракт! Взрыв! Там же люди! Кирюха!

Я побежал. Возле останков здания, груд раскрошенного бетона и битого стекла, возились какие-то мужики — рабочие, по-видимому. Один совсем молодой, другой в возрасте, бородатый.

— Что?! Что случилось? — внезапно охрипшим голосом спросил я.

Двое работяг с лопатами абсолютно равнодушно покосились на меня, ничего не ответив. Как же так можно!

— А «чо случилось»? — отозвался третий из кабины бульдозера, — не видишь — дом снесли.

И двинул заревевшую машину прямо на развалины.

— К-как «снесли»? — пролепетал я, лихорадочно оглядываясь. Ни одной «Скорой». Ни милиции, ни МЧС. Только рабочие.

— Как-как! — грубо передразнил один с лопатой, тот, что помоложе, — как по всему городу сносят. По плану.

— Двадцатидвухэтажку?!

Да что они, издеваются! Что тут происходит?

— Нет, почему же. Пяти. Это вон, в одиннадцатом, — второй мужик кивнул на микрорайон через дорогу, — двадцатидвух. А тут старенькие дома были. Ты не местный, что ль? Ищешь кого? Так в жилищный муниципалитет обратись или в паспортный стол. Всех уж неделю как переселили, — деловито разъяснил он, высморкавшись в пыль.

На лице второго парня явственно читалось: «Ходят тут всякие лохи»…

Может, на свете и есть эмоции, которые годятся в данном случае, но у меня они на сегодня закончились.

«Неместный». Чудненько. Пятиэтажка? В двенадцатом районе? Супер. Всех переселили неделю назад? Замечательно.

Не считая того, что в этом городе я родился и живу уже без малого двадцать семь лет и большую часть из них — на тринадцатом этаже дома, который у меня на глазах сгребают бульдозером. Причем утром я из него вышел — отнюдь не из пустующего. Да еще он на поверку оказался пятиэтажкой…

— Поберегись! — крикнул первый мужик с лопатой. Бульдозер рявкнул и развернулся. Я на негнущихся ногах отошел в сторону. Потом медленно повернул голову вправо, затем — влево.

Башни, которые стояли вокруг, не были привычными мне с детства. Это были стартовые дома нового типа, украшенные радостным оранжевым и зеленым орнаментом, такие сейчас возводят на месте снесенных. Значит, наш дом был последним. Теперь здесь тоже построят стартовый.

Шизофрения. Галлюцинации и бред. Психдиспансер. Я буду изолирован от общества. Не смогу работать.

Медленно спустившись с возвышенности, на которой раньше стоял дом, к детской площадке, я сел на скамейку. Может, еще не все потеряно? Может, переутомление, стресс? В конце концов, есть же современные антидепрессанты, транквилизаторы…

Вынув из кармана мобильный телефон, я набрал номер брата.

— Але! Кирилл!

— Ну? — послышалось недовольное сонное бурчанье.

— Ты где? — упавшим голосом спросил я.

— Дома! Сплю я! — раздраженно ответил брат.

Я повернулся лицом к развалинам. «Дома»?

— Ну, чего тебе надо? — нетерпеливо воскликнул Кирилл.

— Да нет, все нормально, — почти прошептал я и отсоединился. По крайней мере с ним все хорошо, чего не скажешь обо мне. Я вытер пот со лба. Может, сразу вызвать «Скорую»?

Тут мобильник зазвонил.

— Стасик! — почти плакала в трубку Светка. — Ты очень занят?

— Нет, не очень, — моментально пришел в себя я. — Что там у тебя?

— Ты можешь прийти? — всхлипнула она.

— Конечно! — вскочил я. Похоже, плохо не одному мне.

— Послушай, а ты… где? — вдруг спохватился я.

— Дома! Приходи, пожалуйста!

— Иду! Давай!

Все-таки что-то происходит. И не только со мной. Как хорошо, что она позвонила! Уж не знаю, что там у нее стряслось, но по крайней мере это позволит мне не думать какое-то время про психушку.

Все-таки в гости иду. Не зарулить ли в магазин? Но все дело в том, что по магазинам я хожу долго и обстоятельно. Со мной никто не выдерживает. Ну не привык я хватать первое попавшееся, предварительно не обдумав: а стоит ли? А это ли мне нужно? А нет ли чего поинтереснее? А вдруг вон там, через дорогу, в два раза дешевле? Нет, я не жадный. Но ведь в случае меньшей цены можно на одни и те же деньги купить гораздо больше! К счастью, на моем пути была лишь палатка, а не супермаркет. Иначе проторчал бы до вечера. А так — купил только коробку зефира в шоколаде, двухлитровый пакет персикового сока, две банки «Джин-тоника», связку бананов и большую коробку мороженого со сгущенкой. А больше там и не было ничего. Путевого.

Дверь мне открыла Света. Лицо у нее было бледное, глаза казались огромными. Рядом вертелась беленькая кудрявая девочка лет четырех-пяти. Я не успел поздороваться, как ребенок звонко спросил:

— Мама, а что это за дядя?

Вот тебе на! А я и не знал, что у нее есть дочь! Думал, может, племянница.

— Это дядя Стасик, — слабым голосом ответила Света.

— Привет! — Я присел на корточки. — А как тебя зовут?

— Катя! — с важным видом ответила кроха.

— А мы сейчас будем есть бананы! — уверенно заявил я, достав из пакета гроздь. Знал бы, что ребенок, — «Киндерсюрприз» купил бы.

Мы дружно потащились на кухню. Я выудил из пакета гостинцы. Катя с одобрительным возгласом сразу же завладела мороженым. Света сидела на табуретке, терпеливо дожидаясь, пока я вымою бананы. Обычно она более деятельная.