всё болезненно напряглось, а опьяненный мозг покинула последняя разумная мысль, о том, что всё это очень не кстати и может грозить… Ну и черт с ним! Его первое мнение о ней было ошибочным. Нет, она не симпатичная. Эта нахалка невероятно красива. Видно, обстоятельства их встречи повлияли на его оценку внешности этой пигалицы в первые мгновения. И больше ни о чем не думая, Андрей жадно впился в аппетитные губы девушки, заглушив её возмущенный возглас…

Почувствовав, как чужой наглый язык собственнически вторгается в её рот, с жадностью встречая и лаская её собственный язык, Полина возмущенно уперлась своими ладошками в каменную грудь невообразимого нахала. Сейчас она влепит ему пощечину! Сейчас! Но его твердые губы продолжали пробовать её на вкус, смакуя и покусывая, посылая по телу миллионы искр, лишая воли, превращая мозг в клубничное желе… Сейчас… Его руки больше не удерживали предплечья Полины, а исступленно прижимали девушку к своему торсу, доставляя дискомфорт затвердевшим соскам, которые теперь бесстыдно упирались в мужскую грудь… Сейчас… Ещё секунду… Это было восхитительно! Восхитительно нежно и чувственно! Словно все нервные окончания Полины в этот момент сосредоточились на кончике её языка и опухших губ… Да и она сама была словно один оголившийся нерв…

А мужчина?… Этот нахал был как кофе, который она на свою беду опрокинула на него: крепкий, с приятной горчинкой и легко мог вызвать привыкание, вплоть до полной зависимости. Мысли Полины путались, и земля ускользала из под её ног… И вместо того, чтобы оттолкнуть незнакомца, девушка вцепилась в него обеими руками.

— Ниже, — прошептал вдруг мужчина, на мгновение оторвавшись от девушки. — Если хочешь приласкать меня, малышка, опусти руку ниже, — пояснил он и, взяв ладошку Полины, пристроил её на свой возбужденный член.

Её руку словно положили на угли, и девушка тут же отдернула её, медленно осознавая смысл только что услышанной фразы, а затем резко подалась назад, разрывая объятия. Боже, какой стыд! Она совсем потеряла голову! Воцарившуюся тишину разорвал звук пощечины…

— Не смей ко мне приближаться, мерзавец! — прорычала она и, оттолкнув мужчину с прохода, бросилась к зданию института, моля, чтобы у её позора не было свидетелей.

— Я тоже не в восторге, крошка! — прокричал глумливо Андрей ей вслед, потирая ушибленную щеку. — Целуешься, как последняя девственница королевства… — и тише сам себе добавил, — в ожидании дракона… И я уже здесь, милая…

Полина направилась прямиком в женский туалет, а там к раковине и включила холодную воду. Её тело там, где этот нахал прикасался к ней, горело словно на девушке поставили клеймо, губы пульсировали, и внизу живота разлился непонятный жар. Подставив дрожащие руки под струи ледяной воды, Полина посмотрела на своё отражение в зеркале: глаза лихорадочно сверкают, губы покраснели и опухли, а на груди по белой футболке расплылось огромное мокрое пятно, просвечивая тонкий кружевной лифчик и возбужденно торчащие соски девушки. Какой стыд!

Полины быстро умылась, метнулась к двери туалета и закрыла её на ключ, а затем сняла футболку и подставила её под сушилку для рук, надеясь так хоть немного привести её в порядок. Ноги по-прежнему были ватными, и девушка непроизвольно прислонилась всем телом к прохладной каменной стене. Она запретила себе думать о произошедшем инциденте. «Меня и раньше целовали! Не стоит предавать этому такое значение!» — дала себе мысленную установку Поля. Но обманывать себя было непросто, особенно, когда каждая клеточка её тела помнила тот невообразимый коктейль чувств, что она только что пережила в объятиях незнакомца. С Валентином ничего подобного у неё никогда не было, даже когда она позволяла своему парню большие вольности. Полина уже думала, что относится к тем женщинам, которые равнодушны к сексу, пока этот невообразимый нахал не пробудил в её груди настоящий вулкан.

Через пять минут, когда футболка стала выглядеть приличнее, хоть и чуть растянулась от попыток девушки просушить её побыстрее, Поля натянула на себя многострадальную вещицу и вышла из туалета, демонстративно игнорируя небольшую толпу, что собралась за дверью.

Она решительно направилась к кабинету ректора на второй этаж, прежнее волнение по поводу предстоящего обсуждения темы дипломной работы снова вернулось к девушке. Она постучала и получив от секретаря разрешение войти, проскользнула в приемную. Поля была первой. Отлично, чем быстрее она разберется с этим вопросом, тем лучше. Присев на низкое кресло и прикрыв свою футболку объемной сумкой, девушка принялась ждать.

С ухмылкой глядя в след улепетывающей девушке, Андрей тоже двинулся ко входу, но перед тем как подняться на второй этаж к ректору, место нахождения которого ему подсказал дружелюбный вахтер, мужчина решил заглянуть в туалет: уж очень подозрительно горела его скула.

Заглянув в зеркало, Смолкин зло выругался:

— Вот сука бешеная!

На его щеке алел след от женской ладони.

Но затем Андрей вдруг громко рассмеялся. В штанах до сих пор болезненно пульсировал возбужденный член, девчонка была — что надо! Так и быть, он простит её! Андрей вспомнил, как праведным гневом сверкали её удивительные глаза, как горели губы от его поцелуя, эта ненормальная точно не осталась равнодушной к его флюидам, хоть и пыталась эта скрыть. Значит, он отомщен.

Андрей снял кожаную куртку, пару раз приложил к горящей щеке ладонь, смоченную под холодной струей воды, осмотрел мокрую футболку, черный цвет которой скрывал пятно от кофе, и вышел из туалета.

Он поднялся на второй этаж и без стука зашел в приемную, обводя помещение оценивающим взглядом, который тут же наткнулся на ту самую девчонку. «Уж не жаловаться ли она на него пришла? — промелькнуло в голове Андрея. — Ну, и черт с ней!»

— Что ты здесь делаешь? — выпалила взволнованная Полина, увидев как незнакомец уверенно, по-хозяйски зашел в кабинет.

— О, крошка, даже не проси о продолжении, сейчас я очень занят, — ухмыльнулся самодовольно Смолкин.

— Как с таким раздутым самомнением ты только в дверь прошел? — закатила глаза Поля.

— Что вам, молодой человек? — вклинилась в перепалку секретарша.

— Меня ждут, — коротко бросил Андрей, нашел взглядом дверь с нужной табличкой и направился к ней.

— Эй, меня тоже ждут! В очередь! — Полина подскочила с места и бросилась наперерез мужчине.

К этому моменту в приемную вошло ещё несколько студенток, которые теперь стояли вдоль стены и с любопытством наблюдали за разворачивающейся сценой, сдерживая рвущееся глумливое хихиканье.

Полину Гусеву в институте недолюбливали, считая, что девушка слишком зазналась, много возомнив о себе. Поля, действительно, старалась держаться особняком, но совершенно по другой причине: красивая внешность и громкая фамилия деда здесь были не причем. Она с детства