– Но что мы тут забыли? – прокричал Джошуа.

Кловис ему не ответил и быстрым шагом направился к полю. На протяжении одного долгого мгновения Джошуа раздумывал о том, чтобы вернуться на тропинку, ведущую к отелю. Кловис ушел достаточно далеко и не смог бы ему помешать. Это была единственная возможность спастись от обморожения. Но что-то внутри него не хотело уходить. С момента пробуждения в номере 81 Джошуа чувствовал, что все идет не так, а Кловис мог дать ему хоть какие-то ответы, пускай и самые невероятные.

Он повернулся к горе, подышал на замерзшие ладони и напряг мышцы, чтобы следовать за своим таинственным гидом. Через несколько минут Джошуа достиг маленького служебного здания, стоявшего около трассы для бобслея, и взобрался по ступенькам к двери. Он надеялся, что внутри будет тепло.

Кирпичный дом состоял из двух комнат. Главная оказалась раздевалкой. Она была заставлена шкафчиками из ржавого железа, скамейками и рядами вешалок. На одной из них уже висел пиджак Кловиса. Джошуа увидел, как тот осторожно открывает дверцу и достает теплые вещи.

– Оденься! – бросил ему Кловис, держа в руке лыжные брюки и серый пуховик с капюшоном.

– Чьи это вещи? – спросил Джошуа.

– Для начала, они твои. И я бы посоветовал в них переодеться, потому что в пункте твоего назначения не жарко.

Кловис застегнул брюки, пытаясь заправить края рубашки внутрь.

– Я не понимаю. Зачем ты меня привел сюда? Что это за место?

– Это?! Это же олимпийская трасса, построенная для Игр 1976 года. Ты их не помнишь? В отеле тогда остановился весь высший свет, толпа народу… Мы думали, что не переживем зиму, столько всего навалилось.

– Ты же мне сказал, что я не работаю в отеле.

– Все верно, но я же не говорил, что ты не знаешь его историю. Ты ее знаешь – и очень хорошо, – ответил Кловис с той самой странной улыбкой, которая перечеркивала его лицо от края до края.

– Этот парень спятил! Хоть сейчас в психушку, – очнулся от спячки Шамину, и Джошуа не нашелся с ответом, опровергнуть это он не смог. Он посмотрел несколько мгновений на вещи, которые ему выдали. Казалось, что размер должен ему подойти. Джошуа решил раздеваться. «Прекрати следовать за безумцем, не то сам таким станешь,» – сказал он себе. Кловис уже застегивал молнию на парке.

– Если я не работаю в отеле, то почему у меня бейдж на имя охранника? Посмотри, – предложил он Кловису и протянул ему карточку, висевшую на пиджаке. – Это же я на фотографии. Ты меня узнал?

Кловис наклонился, чтобы рассмотреть черно-белое фото.

– Да, это ты. Сотрудник службы безопасности… восхитительно.

– Восхитительно?

– Я говорю, это хорошая идея.

Он замолчал и поднял рукав пиджака, чтобы посмотреть на часы.

– Ого! Надо спешить, иначе опоздаем.

– Опоздаем куда?!

– Я же уже тебе сказал, есть вещи, которые следует делать в определенное время. Жду тебя наверху.

Без единого лишнего слова он развернулся и пошел в темноту кабинета, прилегавшего к раздевалке. Джошуа услышал, как стукнула дверь, а гигант стал спускаться по металлическим ступенькам. Оставшись в раздевалке один, Джошуа вдруг почувствовал, что холод усилился и теперь пытался проникнуть еще глубже, заморозить все его тело. Он снял ботинки, чтобы помассировать пальцы ног, и вихрь покалываний, будто от тысячи иголочек, почти заставил его кричать. Циркуляция крови мало-помалу восстанавливалась. Он надел лыжные брюки, шерстяной свитер, обнаруженный в шкафчике, а также пару утепленных ботинок, которые нашел под лавкой. Вся одежда села на него как влитая, включая парку. Ее он застегнул аж до подбородка. «В пункте твоего назначения не жарко». Что бы это могло значить? Джошуа чувствовал, что скоро обо всем узнает – так или иначе.

Выйдя из здания и направившись вперед, он взобрался на маленькую площадку, возвышавшуюся над трассой для бобслея. Под ним начинали расползаться ледяные щупальца, стремившиеся к низу долины. От их движений кружилась голова. На площадке в полной готовности стояли двое саней.

Кловис возвышался у первых, внимательно посматривая на часы.

– Я выезжаю через минуту. Залезай в другие сани.

– А что, мы едем не вместе?

– Конечно нет! Мы направляемся в разные стороны!

Разные стороны? И тщетно Джошуа вглядывался, трасса нигде не разделялась, а следовательно, у них не было ни единой возможности приехать не в одну и ту же точку.

– Тридцать три секунды… когда я уеду, досчитай до двадцати и трогайся, ладно?

Джошуа кивнул, чтобы показать, что все понял.

– Это очень важно! До двадцати, ни секундой больше!

– Есть вещи, которые нужно делать в определенное время, я помню, – сказал Джошуа, чтобы успокоить Кловиcа.

– Я вижу, ты понял… Семнадцать. Настала пора прощаться. Прощай, Джошуа, и спасибо за все, что ты для нас сделал.

– Нас? О ком ты говоришь, Кловис?

– Девять… Ты поймешь чуть позже. Шесть… Кловис схватил стальные сани огромными руками и начал толкать их к склону, а потом забрался внутрь.

– Три… Делай как я! И закрой глаза!

– А ты-то куда едешь? – прокричал Джошуа.

– В ночь.

Через мгновение маленькая красная колесница Кловиса скатилась по склону и испарилась, как будто ее и не существовало вовсе. Джошуа напряг слух, чтобы уловить шум от спуска, но ничто не нарушало бесконечную темноту, поглотившую горы.

– Двадцать… Девятнадцать… Восемнадцать… – считал голос Шамину в его голове. Он действительно должен был следовать инструкциям Кловиса и ехать за ним по незнакомому маршруту? Если судить по перепаду высот, трасса будет сложной и быстрой, а он не имеет ни малейшего опыта в бобслее. – Тринадцать… двенадцать… одиннадцать… – После пробуждения в ванной комнате его всю дорогу преследовали странности. У Джошуа вдруг сложилось впечатление, что он оказался в пирамиде со стенами, покрытыми иероглифами, в которых он совершенно не разбирался. Ему не хватало ключа от этого шифра, Розеттского камня[3] Шампольона, чтобы мир наконец сделался чем-то цельным и ясным. Мало было надежды и на то, что ключ обнаружится внизу этой безумной трассы для бобслея. Джошуа чувствовал, что и без того уже отправился в путешествие, которое ему не по силам. – Семь… Шесть… Пять… – Джошуа схватил холодную сталь саней и напрягся изо всех сил, чтобы столкнуть их с места. Они поехали на удивление легко, он как можно быстрее запрыгнул внутрь и улегся. – Три… Два… Один, – услышал он, сворачиваясь внутри. Сани доехали до края пропасти и полетели в темноту.

Сначала пришло чувство скольжения по черно-белому туннелю, потом – давление неизвестной массы на каждую клетку его тела. Джошуа спускался по невидимой трассе, не зная, куда она ведет,