в недоумении уставился на обрубок, а потом, позеленев ещё сильнее, сполз под парту.

— Что происходит?! Я спрашиваю, что вы только что сделали?! — глаза профессора расширились, а потом сузились и даже, показалось, наполнились слезами. — Исключить. Исключить этого подлеца. Сегодня же! А потом заточить в одиночной камере и применить самое строгое противочеловеческое наказание.

Против исключения Федя ничего не имел, а вот противочеловеческие наказания его очень даже смущали.

— Н-но руку же можно вылечить. Наверное…

— Да пёс с ней, с рукой, — в сердцах отмахнулась Поркупина, одним пассом возвращая утраченную конечность на место. — Но статуя! Это же был настоящий, непревзойденный, единственный в своем роде шедевр!

И тут Федя понял, что попал. Профессор сжала и разжала кулаки и надвинулась на молодого человека, нашептывая заклинание и делая пассы руками.

— Что здесь…

В клубах фиолетового дыма в аудитории появилась Авралия. Быстро оценив обстановку, схватила Фёдора за руку и так же внезапно исчезла с ним, как и появилась.

*

— Да что опять случилось-то? — Котопырь тяжело вздохнул, увидев девушку со змеями вместо волос под руку с Фёдором, который озирался по сторонам вытаращенными глазами.

Телепортация вышибла дух из Фёдора. Голова шла кругом, а пол качался и норовил уйти из-под ног. После первой в его жизни телепортации, когда молодой человек оказался на пороге Академии, он думал, что такое состояние вызвано Валиным поцелуем. А теперь понял, что дело было не только в нём.

— Спасибо, Авралия, — кивнул Криптозавр. — За оперативную доставку нашего избранного. Теперь, если не затруднит, попробуй отвлечь Поркупину, пока она снова не явилась к нам и не испортила более близкое знакомство.

Девушка кивнула и скрылась за дверью кабинета.

— Итак, Фёдор, правильно? — поправляя воротник фрака, спросил Котопырь, дождался, когда парень кивнёт, и продолжил: — Ещё раз. Мы перенесли тебя в наш мир для того, чтобы ты исполнил пророчество.

— Исполнил что? — сглотнул комок Федя. — Какое ещё пророчество?

— Видишь ли, наша академия разрушается по вине проклятия. А наше проклятие — ректор. Как только он появился, начались неприятности. Банши, привидения, упыри, пауки и змеи, лезущие из всех щелей, которых раньше, кстати, тоже не было. Близится полный крах. Уважаемая прорицательница Аракла предсказала приход Избранного — человека, который снимет проклятие. Я прошерстил тысячи анкет подходящих на эту роль молодых мужчин, и выбор пал на тебя.

— Но почему? — Федя поднял руки к лицу, не зная, то ли закрыть его, то ли выцарапать себе глаза, чтобы не видеть морд кота и дракона.

— Потому что у тебя пытливый ум и воображение. Чего только стоят твои посты о смысле жизни! Они пронзают сердце сложными переплетениями мотивов и оставляют пространство для фантазии. Я многое понял о себе и мире.

Феде стало стыдно. Он просто копировал слова любимых песен и публиковал на стене. Туда же скидывал цитаты и мемы с «Пикабу». Хотел возразить, но Криптозавр остановил его:

— Я провёл тщательный анализ активности на твоей странице и поразился количеству комментариев и высоким охватам. Ты действительно влияешь на людей и меняешь реальность.

— Э-э-э, — только и смог выдавить Фёдор. Ну не говорить же им, что все эти люди из лайк-чатов, а охваты набираются исключительно на хайпах. Ещё придется объяснять, что такое хайп…

— Так что ты подходишь к пророчеству Араклы по всем параметрам, — заключил Котопырь. — И должен сразиться с ректором!

— Чудовище — это ректор?! — не поверил ушам Федя.

— Да, — трагически кивнул вампирокот. — Именно с его воцарения всё и началось. Скоро сессия, и здание академии рухнет, если ректор продолжит свою деятельность.

— Но я не умею драться, — попытался защититься Федя. — И вообще не хочу ни с кем сражаться.

— Странно… А где вообще это пророчество? — стал рыться в бумагах на столе толстый дракон. — Я хочу убедиться. Не кажется мне этот парень подходящей кандидатурой. Что значит — не умеет сражаться?

Котопырь пригладил шерсть на голове, дёрнул ухом и достал из внутреннего кармана сложенный вчетверо лист пергаментной бумаги. Торжественно раскрыл его и выдал коллеге через плечо, даже не оборачиваясь.

— Так-так-так, — пробормотал Криптозавр, протёр очки и водрузил их на нос. — Появится Избранный из мира людей, с пытливым умом и открытым сердцем. Подходит. Он должен менять вокруг себя реальность. Есть.

Дракон зачитывал пункты пророчества, как приговор. Федя краснел, бледнел, зеленел. Опёрся о стену, чтобы случайно не упасть.

— Стоп! — резко крикнул Криптозавр. — А это ещё что написано мелким шрифтом?

Котопырь развернулся и вырвал лист из лап коллеги. Узкие зрачка-щелочками пробегали от строчки к строчке и вдруг расширились, став совсем круглыми.

— Не может быть, — пробормотал он. — Избранный будет брюнетом с зелёными глазами и родимым пятном между лопатками.

Он взглянул на Фёдора, на его рыжие волосы и светло-серые глаза. Подошёл сзади и бесцеремонно задрал рубашку, чтобы осмотреть спину.

— Эй! — возмутился Федя. — Вы бы хоть разрешения спросили!

— Нафиг мне твоё разрешение? — рявкнул кот, с силой опуская мятый край рубашки. — Здесь нет родимого пятна!

Фёдор почувствовал себя виноватым. Как он посмел не оправдать ожиданий двух странных преподавателей Академии другого мира? Он помотал головой, отгоняя бредовые мысли.

— Может, его это, прибить по-быстрому? — предложил Криптозавр. — И найти следующего кандидата?

— У нас нет на это времени, — отрезал Котопырь. — Будем работать с тем, что есть.

Он криво усмехнулся и хрустнул шеей. Федя сглотнул.

— Не бойся, парень, будет не очень больно.

*

Следующие полчаса были настолько унизительными, что молодой человек в последующем боялся о них даже думать. Предварительно обездвижив, преподаватели перекрасили Феде волосы в черный цвет, влили какое-то зелье в глаза и набили татуировку между лопаток.

— Ну вот, совсем другое дело! — довольно промурлыкал Котопырь, вытирая лапы полотенцем.

Криптозавр сбросил в утиль использованный картридж от тату-машинки.

— Я считаю, это успех, — сказал он. — Погляди на себя.

И повернул всё ещё обездвиженного Федю к пыльному зеркалу с отпечатками кошачьих лап. Оттуда на парня смотрел жгучий зеленоглазый брюнет. Между лопатками полыхало огнём.

— Слушай внимательно, — сказал Котопырь. — Это — парабеллум 1898 года, — кот достал пистолет и медленно вытащил семь патронов из магазина, оставив один-единственный. — Один выстрел. Либо в чудовище, либо в себя.

Федя скорчил страдальческое лицо, но никого этим не впечатлил. Котопырь проверил предохранитель и сунул пистолет Феде за ремень.

— Давай так его и отнесём в ректорат? — предложил Котопырь.

Криптозавр согласно кивнул, взвалил Федю на плечо и вышел из кабинета.

*

Они оставили его у входа в святая святых Академии, предварительно расколдовав. Коридор был тих и пах канцелярией. В дальнем конце выступала дверь ректорского кабинета. Федя неуверенно пошёл в его сторону,