– Мне просто интересно, почему ты всегда одна, – наконец ответила она.

Я удивленно на нее уставилась:

– С чего ты это взяла?

Она снова рассмеялась – словно нежно зазвенел рядом хрустальный колокольчик.

– Трудно не заметить. Все остальные кучкуются, а ты стараешься оказаться подальше от людей.

– Может, мне просто никто не нужен, – бросила в ответ с досадой, порожденной ее внимательностью.

– Так не бывает, – решительно заявила Даша.

– Откуда тебе знать?

– Ну, с кем тогда сплетничать? – беззаботно пожала она плечами. – А все любят это дело! Ну так что, понравился тебе тот парень, внизу?

Я одарила ее тяжелым взглядом и, кивнув в сторону одной из аудиторий, зачем-то сообщила:

– Мне сюда.

– Какое совпадение, мне тоже!

Она так и последовала за мной, точно хвост, и это отчасти даже раздражало. Но вместе с тем… я начинала понимать, что от ее пустой болтовни мне все же становится немного легче.

По уже выработанной привычке я направилась на самый верхний ряд в расчете на то, что никто сюда больше не полезет. Но пока пробиралась на эту Джомолунгму, умудрилась зацепиться сумкой за выдвинутый стул, и все ее содержимое тут же оказалось на полу.

Даша мгновенно оказалась рядом. Несмотря на то, что я не обронила ни слова, не говоря уж о просьбах о помощи, стала активно помогать мне подбирать рассыпавшиеся вещи. Подхватив мой студенческий, она, не задумываясь, тут же его раскрыла и улыбнулась:

– Злата, значит. Красивое имя.

Я выхватила из ее рук свой билет и, коротко бросив «спасибо», почти бегом поднялась на последний ряд и забилась там в угол. Даша за мной не последовала, зато пару минут спустя нежданно привалила новая напасть.

Кто-то резко отодвинул соседний стул и стройная, но мощная фигура с шумом приземлилась со мной рядом.

Я удивленно подняла глаза на того, кто посмел нарушить мое уединение. Сердце нервно дернулось и подскочило к горлу, когда я обнаружила так близко от себя того, за кем недавно наблюдала.

– Я не разрешала садиться рядом со мной, – прокомментировала неприветливо, пытаясь под этой резкостью скрыть свое идиотское, неуместное волнение, вдруг накатившее на меня волной.

Он откинулся на спинку стула, без стеснения оглядел меня с головы до пят и спокойно выдал:

– А я и не спрашивал разрешения.

Я дернулась было, чтобы уйти, но обнаружила, что с одной стороны от меня – стена, а с другой – этот наглец, который явно не собирался меня пропускать.

Я закусила губу, не зная, как быть в этой ситуации. Разрываемая двумя полярными желаниями разом – остаться рядом с тем, кто притягивал мой взгляд, или уйти ради своей же собственной безопасности.

– Сядь обратно, – лениво протянул он. – Я видел, как ты на меня смотрела – и если это было не приглашение, то что же тогда – да?

Я растерянно опустилась обратно на свой стул, возмущенная и смущенная его словами одновременно.

– Не обольщайся, – огрызнулась, отворачиваясь к стене. – Я просто смотрела вниз, а не на тебя лично.

– Ну да, ну да, – насмешливо поддакнул он и я ощутила, как внутри зарождается какое-то очень противоречивое чувство… Я не могла понять, чего хочу больше – послать его куда подальше или продолжить этот странный, раздражающий, интригующий диалог…

От этой мысли даже стало стыдно. Она казалась какой-то кощунственной и неправильной сейчас, в этот момент времени, когда еще переживала тяжелое расставание и очередное разочарование от того, что снова потеряла того, к кому осмелилась привязаться.

– Меня зовут Валера, – вмешался в мои размышления густой, низкий голос, от которого по коже мурашки неслись стадом. – А ты – Злата, можешь не отвечать, я и так знаю.

Удивленная, я резко повернулась к нему лицом.

– Откуда…

Он рассмеялся и дрожь, и без того предательски расползавшаяся по телу от его близости, усилилась многократно.

– У меня просто есть уши, вот и все.

Я невольно посмотрела на этот упомянутый им орган, а потом не смогла удержаться от того, чтобы пробежаться взглядом по всему лицу – такому красивому, что казалось возмутительной несправедливостью то, что оно досталось парню.

Он неожиданно склонился ко мне – так близко, что его дыхание коснулось моей кожи…

– А еще я знаю, что ты будешь моей…

Настоящее время

Я резко распахнула глаза и тут же зажмурилась от неприятно ударившего по ним света – накануне не нашлось сил даже на то, чтобы зашторить окна.

По привычке кинула взгляд на подушку рядом с собой и с трудом сглотнула резко вставший в горле ком.

Соседняя половина постели была не смята – Валера так и не вернулся домой. Если, конечно, мучимый чувством вины, не решил лечь спать где-нибудь на кухне или в соседней комнате.

Но по вчерашнему поведению мужа трудно было заподозрить, что он вообще считает себя передо мной виноватым. Конечно, он всегда был тем человеком, который с трудом признавал свою неправоту – как и многие другие мужчины – но это ведь был совсем иной случай!

Я не знала, как повела бы себя, узнай обо всем заранее. Смогла бы простить? Смогла бы понять? Трудно было даже предположить, учитывая, что мне вообще ничего не было известно об обстоятельствах появления Миши на свет. Была ли это единоразовая ошибка? Или речь шла о годах обмана и лжи?..

Да и имело ли это вообще значение? Один раз он мне изменил или это продолжалось несколько лет, один факт оставался неизменным: муж меня предал.

Самый близкий, самый родной человек, с которым провела вот уже половину своей жизни… Первый, кому сумела довериться и кто доказывал каждый день, что не зря…

И что в итоге? Я лишь придумала себе эту идеальную жизнь, а на деле… На деле в моей гостиной спал маленький испуганный мальчик – плод предательства и измены.

Я отчаянно растерла лицо руками и обнаружила, что оно влажное от слез. Вздохнув, попыталась собраться с мыслями. Нужно было поговорить с кем-то обо всем этом. С кем-то, кому могла доверить самое сокровенное.

Помимо мужа, в этом мире у меня был только один такой человек.

Даша.

По телу бежала нервная дрожь, а во рту стояла противная горечь, пока набирала номер лучшей подруги, каждую секунду готовая сбросить этот звонок.

Как же больно, как невыносимо было признаваться в том, что многолетний и крепкий, как казалось, брак, вдруг обернулся фикцией. Рухнул, как карточный домик после первого же порыва ветра.

Пока слушала долгие гудки, невольно ловила себя на мысли, столь свойственной многим русским женщинам – а не была ли я во всем виновата сама? Неужели ему чего-то во мне не хватало, раз такое случилось с нами? Может, его что-то не устраивало, а я этого просто не замечала?