Сразу после этой фразы из-за поворота появился Макар с самым зверским выражением на лице. Не рассчитав скорость, он следом за мной чуть не врезался в постовых, но успел притормозить. Взглянув на меня, хищно улыбнулся.

Попала!

Пальцы снова свело судорогой от испуга, и они сжались в кулаки. Я быстро спрятала руки в карманы, лихорадочно соображая, что мне делать. Звонить папе? Вот он обрадуется началу карьеры родной кровиночки под его заботливым крылышком! Меньше недели назад ведь переехала!

– А вот и потерпевший, – обрадовался патрульный, потирая руки и глядя на Макара.

– Это я потерпевшая, – возразила решительно.

– Вы? – удивленно приподнял брови патрульный.

– Да посмотрите на нее, – встрял мажор, – врет она все!

Я громко выдохнула, пытаясь прожечь в Макаре дыру взглядом, но мажор выглядел совершенно невозмутимо. Он продолжал хитро улыбаться и только что руки не потирал от радости.

– Это он за мной погнался! – выпалила я. – Ненормальный какой-то. Выскочил из машины и полетел за мной!

– А причину не назвал? – полюбопытствовал патрульный.

– Вы думаете, что когда за мной несется парень с таким вот выражением лица, я буду уточнять причину? – воскликнула возмущенно.

– С каким – таким? – прошипел Макар, делая шаг ко мне.

– Зверским! – выдала я, сдерживая порыв показать ему язык.

– Молодой человек, документики предъявите, – попросил у мажора патрульный, вставая между нами живой преградой.

– Дома забыл, – буркнул Макар, сверля меня взглядом.

– И зачем Вы побежали за гражданкой… – патрульный повернулся ко мне и уточнил: – Тоже документов нет?

– Нет, – вздохнула тоскливо.

Патрульный кивнул головой, мол, так и думал, и снова развернулся к Макару:

– Гражданин неизвестный, зачем Вы преследовали гражданку?

– Он что-то про голоса сверху кричал, – вставила я, – что голоса ему диктуют цыганок ловить! Говорю же – псих!

– Я тебе голову откручу, – пообещал Макар.

– Вот! А теперь угрожает! Вы слышали, господа офицеры? Его срочно нужно задержать! Он опасен для общества!

По лицу Макара разлилась аристократическая бледность, глаза опасно сузились, а руки он сжал в кулаки.

– Это она воровка! – не выдержал мажор.

– И что гражданка у Вас украла? – полюбопытствовал патрульный.

– Здравый смысл, покой и совесть, – я снова не удержалась.

– Если ты не замолчишь… – предупредил Макар.

– Да, гражданка, помолчите! – поддакнул ему патрульный. – Проедемте в отделение, там разберемся, кто слышит голоса, а кто у кого что украл. И что вы оба принимаете!

Я закатила глаза, понимая, что путешествие в участок неизбежно. Тут из-за поворота появился обеспокоенный Сёма. Заметив меня в компании Макара и патрульных, широко распахнул глаза, кивнул мне головой в знак того, что он знает, что делать, и снова спрятался за поворотом.

«Только не папе!» – взмолилась я мысленно.

Нас загрузили в полицейский УАЗик плечом к плечу. Мне приходилось по-прежнему держать руки в карманах и стараться дышать ровно. Кулаки все еще не разжимались, и я мысленно пыталась убедить себя, что все будет хорошо.

– Говорила же: не выходи сегодня из машины, – сердито буркнула в сторону Макара, – вот тебе и дорога в казенный дом! А сидел бы в машине – спокойно бы домой уехал!

Он медленно повернулся ко мне, едва сдерживая ярость:

– Ведьма!

– Псих! – не осталась в долгу и постаралась отодвинуться подальше.

Но это весьма проблематично, когда сидишь между двумя крупными мужчинами. Справа от меня усадили Макара, слева сидел один из патрульных. Правый бок буквально жгла близость мажора. Он, словно издеваясь, придвинулся еще ближе. Я снова попыталась отсесть, практически вжавшись в патрульного. Пришла крамольная мысль попроситься служителю правопорядка на ручки, чтобы быть как можно дальше от мажора, но я вовремя себя остановила, наткнувшись на подозрительный взгляд полицейского.

– Что это Вы прячете в карманах? – спросил он. – А ну, покажите!

– Не имеете права, – спокойно произнесла я. – Сначала составьте акт и пригласите двоих понятых!

Два курса юрфака не прошли зря! Патрульный недовольно сжал губы и отвернулся.

– Приедешь в эту пятницу на гонки, – прошептал мне на ухо мажор, – на моей тачке. Проведем честный заезд – и я не напишу на тебя заявление об угоне.

– Приеду, – согласилась я, – на одном диске гонять проблематично, но я попробую, – мило улыбнулась ему, слыша скрип его челюсти.

– Сама порезала – сама заменишь!

– Не слушай голоса в голове, Макар, они обманывают, – посоветовала назидательно.

– Зараза!

– Хам!

– А ну, тихо! – не выдержал патрульный.

Мы пристыженно замолчали. Я опустила голову, сдерживая нервную дрожь. И сама не могла понять, отчего все тело лихорадит – от близости мажора или того, что меня везут в участок. Макар тоже был напряжен как струна и опасно на меня косился, барабаня пальцами по коленке.

Наконец, нас привезли к ближайшему отделению и под конвоем всех троих патрульных провели в участок. Дежурный встретил практически с распростертыми объятиями и указал комнату, куда нам надлежало пройти.

Мы шли по коридору, когда навстречу нам вышел молодой мужчина в джинсах и футболке. Высокий голубоглазый брюнет, в глазах которого, как и у Макара, сквозило осознание собственной привлекательности.

Заметив мажора, брюнет изумленно приподнял брови и хищно прошептал:

– Макар, какая встреча! В табор подался?

– Захар, – выдохнул мажор, сцепив зубы.

– Майор Давыдов, – поправил его брюнет. – За что приняли? – обратился он к дежурному.

Я поняла, что эти двое знакомы, и, судя по всему, майор Давыдов Макара недолюбливал.

– Вот умеешь ты с людьми отношение портить, – пошептала мажору. – С майорами дружить надо, а ты?

– Ты замолчишь когда-нибудь? – снова начиная заводиться, прорычал Макар.

– Наверное, – пожала я плечами, – в следующей жизни… – подумала и добавила: – Когда я стану кошкой…

– Ты станешь ею очень скоро, если не прекратишь острить, – пообещал Макар.

– За убийство сажают!

– За твое мне награду дадут!

Громко выдохнув, я резко повернулась к нему лицом. Мы смотрели друг другу в глаза, и мне казалось, что еще мгновение – и между нами сверкнут две молнии.