litbaza книги онлайнБоевикиОдин на один с металлом - Сергей Петрович Кольцов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 81
Перейти на страницу:
нет», – мудро ответил старец.

Благодаря деяниям самого высокопоставленного английского агента влияния Александра Романова, – при этих словах в глазах полковника сверкнули огоньки, – Россия потеряла в Наполеоновских войнах самую активную, лучшую часть своего мужского населения. Эти люди не оставили после себя потомства. Поэтому во время столкновения с объединенным Западом, во время Крымской войны, наша страна потерпела поражение. Это неудивительно, ибо те, кто служил в русской армии офицерами, родились от тех, кто в массе своей не рвался защищать Родину в тысяча восемьсот двенадцатом году. «Что мне честь, если нечего есть», – говорит боевому офицеру один из таких «полководцев» в «Севастопольских рассказах» Льва Толстого. А автор, боевой артиллерийский офицер, знал, о чем говорил.

В окно вместе с порывом ветра влетел зеленый липовый лист, оторвав меня от воспоминаний. Боль из груди до конца все-таки не ушла.

– Это вы Виктор Васильевич Черкасов? – раздался незнакомый властный голос.

Я обернулся. В кабинет уже вошли четверо в военной форме. Майор, два лейтенанта и капитан. «Почему же дверь не заскрипела?» – мелькнула у меня в голове нелепая мысль.

– Вы арестованы, гражданин Черкасов, – будничным равнодушным голосом объявил мне майор.

– Предъявите ордер прокуратуры на мой арест, – сглотнув комок в горле, как можно спокойнее ответил я, поднимаясь с подоконника.

Майор протянул мне лист бумаги. Бросилась в глаза первая страница; «В связи с участием в антигосударственном заговоре…». Бегло прочитав текст, я обратил внимание, что документы не имеют ни подписи, ни печати… По рассказам Романа Николаевича Кима [10] я знал, что в подобных документах обязательно должна быть подпись прокурора, завизированная печатью.

– Майор, это филькина грамота, а не документ, – посмотрел я прямо в глаза офицеру.

Майор на мгновение смешался, но затем, переглянувшись с капитаном, взял себя в руки.

– Гражданин Черкасов, мы выполняем приказ, поэтому попрошу вас проехать с нами. Все объяснения и соответствующие документы вы скоро получите.

– Ну, что же, как говорится, сила солому ломит, – согласился я.

– У вас есть оружие, гражданин Черкасов? – спросил майор.

Я отрицательно мотнул головой.

Ко мне подошел капитан и, выполняя формальную обязанность, нехотя похлопал по моим карманам. Было видно, что ему как-то не очень приятно обыскивать и арестовывать офицера, имеющего на груди две золотые и одну красную нашивку за ранения и орденские планки. Я достал из внутреннего кармана кителя удостоверение личности и партийный билет, а из карманов брюк вынул зажигалку, булавку и ключи от рабочего сейфа. То, что в сейфе находятся мои боевые награды, я говорить не стал. Сами найдут, благо что мой рабочий стол уже опустел. В общежитии МВД, в комнате, где кроме меня остановились еще два командированных офицера, искать нечего. Только смена белья и, как говорится, мыльно-рыльные принадлежности, да еще роман Достоевского «Братья Карамазовы», который я перечитываю второй раз.

– Снимите часы, Черкасов, – бросил мне майор, а потом обратился к капитану: – Останешься здесь и все осмотришь.

– Есть, товарищ майор, – по уставу с готовностью ответил тот, положив мои трофейные швейцарские часы вместе с остальными изъятыми у меня предметами.

Меня вывели из здания на улицу и посадили в закрытую тюремную машину. Я не мог точно определить, сколько длился наш путь. Машина доставила меня, как я узнал впоследствии, в тюрьму Лефортово. Хотя правильно будет не тюрьма, а следственный изолятор.

Меня обыскали, на сей раз по-настоящему, и нашли в заднем кармане брюк бумажник, который я забыл отдать в кабинете. Потом поместили в одиночную камеру. Она представляла собой клетушку метра три в длину и два в ширину. Зарешеченное окно находилось высоко, и увидеть, что за ним происходит, было невозможно. Привинченная к полу кровать, умывальник и унитаз. Такова была обстановка в моем узилище. Грубо оштукатуренные небеленые стены одним своим видом давили на психику. Мне рассказывали знающие люди, что участвовать в бою, даже лежать под артиллерийским и минометным обстрелом, гораздо легче, чем перенести пытки одиночкой. «Оказывается, наша родная камера ничем не отличается от немецких или американских застенков», – мелькнула у меня нелепая мысль.

Наступило время обеда. В камеру через окошко подали миску жидкого супа и два куска темного тюремного хлеба. Я с трудом заставил себя съесть все это, понимая, что силы мне еще понадобятся. Так начался мой первый тюремный день.

* * *

Почувствовав движение воздуха и шум, я рывком поднялся и сел на кровати, и только после этого окончательно проснулся. Обостренный, тренированный слух не обманул меня и на этот раз. Лязгнула отпираемая дверь, и в камеру вошли два надзирателя. Крепкие, плечистые парни, оба сержанты.

– Переодевайтесь, подследственный, – один из надзирателей бросил на койку тюремную робу. Только тут до меня дошло, что я до сих пор не только в своей форме, но и с погонами офицера морских частей пограничных войск. Для Лефортово это был явный непорядок. А говорить это может только об одном – в стране произошел переворот, и поспешно была произведена серия арестов тех, кто, на взгляд заговорщиков, мог представлять какую-либо опасность. Не совсем, правда, понимаю, каким образом я попал в их число, какой-то каплейт с Дальнего Востока. Поэтому сейчас ни о какой законности и даже формальностях заговорщики не думают.

Уже одетого в тюремную одежду меня повели на первый допрос. Оба мои охранника шли рядом со мной – один впереди, а другой сзади. Впереди шел человек с флажками и периодически подавал какие-то сигналы. «Все ясно, – сообразил я, – не одного меня этой ночью будут допрашивать, и мы не должны видеть друг друга». Мы долго шли какими-то коридорами, и я понял, что мы пришли в другое здание. Проведя мимо множества дверей, меня завели в кабинет. Бросился в глаза большой письменный стол, портрет Ленина на стене, два кресла, стулья и рядом столик. «Чай за ним, наверное, пьют или кофе», – машинально отметил я.

У рабочего стола стояли два человека. Один, высокий, в военной форме с погонами подполковника, другой, полноватый коротышка, был в сером костюме и галстуке. Кабинет ярко освещали две большие люстры.

– Свободны, – небрежно бросил подполковник охранникам. – Вы, Черкасов, хотели увидеть ордер на арест. Ознакомьтесь и распишитесь, – злорадно улыбнувшись, он протянул мне документ. – С этим тоже ознакомьтесь и распишитесь – это опись изъятых у вас при аресте вещей.

Подписав опись, я бегло пробежал глазами ордер. Обвинение то же самое, но уже более конкретное: «участие в заговоре Берии». Документ был подписан заместителем Генерального прокурора генерал-лейтенантом юстиции Китаевым. Прочитав документы, я расписался об ознакомлении.

– Вы даже представить себе не можете, какими доказательствами располагает следствие. Если вы хотите сохранить

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 81
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?