Марта впорхнула в зал, как яркая, экзотическая птица — с огненными волосами, уложенными в витиеватую прическу, в синем узком платье под цвет глаз, с алой помадой на губах. Царственно кивнув проходящему мимо официанту, госпожа Рузина двинулась к нам с чарующей улыбкой на устах.

— Алевтина, Полина, рада вас видеть. Прекрасно выглядите, — пока девочки обменивались комплиментами и дежурными фразами, я успела заказать салат из индейки и бокал вина. Приближалось время обеда, но в свете последних событий я четко ощущала, что мне необходимо выпить.

— Итак, по какому поводу мы тут собрались? — перешла Марта к делу, по-прежнему улыбаясь. Аура счастья вокруг Рузиной прямо так и колыхалась, заражая все вокруг. Я подумала, и заказала второй бокал вина.

— Слышала новости? — заговорщически прошептала Тина, склонив голову набок.

Чарующая улыбка Марты вмиг пропала, а взгляд синих глаз стал цепким и напряженным.

— Конечно. Ты про Макса? Мирон с утра наведывался к моему брату.

— И как Виталик пережил его приход? — хмыкнула Тина.

— Терпимо, — уклончиво ответила Марта. Я недоуменно посмотрела на Рузину — неужели Мирона все так боятся?

— Как думаешь, это дело рук кого-то из претендентов на пост мэра?

— Может быть, — очередной туманный ответ. Тина, кажется, начала злиться, потому что посмотрела на собеседницу раздраженно, нисколько не скрывая эмоций. Я пнула подружку ногой под столом, поскольку в беседе не участвовала.

— Так ты хотела встретиться, чтобы просто обсудить новости? — не выдержала Марта.

— Да нет. Хотела кое-что рассказать. Я знаю, что у вас с Гриней вроде как отношения, — запела Тинка, слащаво улыбаясь. Марта напряглась еще сильнее, а синие глаза потемнели.

— И? — изогнула Рузина свою идеальную бровь. Я невольно залюбовалась — не женщина, а мечта.

— У Грини новая секретарша, — бросила бомбу Тина. — Ему-то, конечно, по барабану, но девчонка втюрилась в него и везде ходит хвостом. Даже в командировку с ним на днях ездила. Из женской солидарности предупреждаю.

Мне в солидарность Тинки по отношению к Марте верилось слабо, однако я сидела и помалкивала, доедая свой салат и попивая красное сухое.

Марта выглядела рассерженной.

— Да? Ну что ж, спасибо за информацию. Уверена, там ничего серьезного. Если это все, то я пойду, у меня еще встреча запланирована. Рада была увидеться, Алевтина, Полина.

— Иди-иди, — совершенно невежливо пробурчала Тина.

Уже встав и накинув черное пальто из кашемира, Марта обернулась и посмотрела Тину долгим взглядом. Голос ее снизился до шепота, когда она проговорила:

— Говорят, это дело рук Юсова. Побереги братьев.

И ушла. Я так и зависла с вилкой в руке, пережевывая салатный листик, а Тина яростно долбанула кулаком по столу.

— Так и знала, что это старый хрыч! Все не успокоится, гаденыш. Ничего, я с ним разберусь.

— С кем разберешься? — второй бокал вина дал о себе знать, и я облокотилась на спинку кресла. — Что за старый хрыч?

— Степашка, — прошипела Тина, оставляя деньги на столе. — Степан Кириллович Юсов. Ему уже лет семьдесят, а он все в мэры лезет, нет бы успокоиться и внуков нянчить. Старый маразматик. Пошли.

— Куда? — пискнула я, но послушно встала и засеменила за подружкой. Мы вышли на улицу, и тут же побежали к машине — стоял неимоверный для октября холод, такой, что у меня уши и щеки вмиг покраснели.

Устроившись в теплом салоне, Тина продиктовала водителю адрес, и уставилась в окно, сосредоточенно грызя ноготь.

— Прекрати, — не выдержала я. — Глисты заведутся. И скажи на милость, куда мы едем?

— А? — обернулась подружка. — Сейчас старого знакомого навестим. Брата Марты.

— Зачем?

— Послушаем, что о Мироне расскажет. Ну и на травмы полюбуемся.

— А с чего ты взяла, что травмы есть? Не станет же этот твой Мирон средь бела дня на человека нападать? — усомнилась я.

— Ты Мирона видела?

— Нет.

— Вот и не говори, раз не знаешь, — отрезала подружка.

Путь до дома Виталика занял минут десять. Все это время я пялилась в окно, а Тина нервно обгладывала ногти, выкрашенные красным лаком. Машина притормозила у большого особняка, выкрашенного в кремовый цвет и щеголяющего резными колоннами. Подъехав вплотную к лестнице из мрамора, ведущей к массивной двери из красного дерева, автомобиль затих, а водитель робко спросил:

— Мне с вами, Алевтина Борисовна?

— Сиди, сама разберусь, — отмахнулась подруга. — А ты чего сидишь? Со мной пошли.

И я пошла. Внутри дом оказался еще более роскошным — натертый до блеска паркет, красивые статуи и яркие картины, однако все было обставлено со вкусом — никакой похабщины или вычурности.

— Марта дизайн придумывала, — шепнула Тина, кривя лицо. Нас встретил пожилой мужчина в черном костюме, которого я сначала приняла за хозяина дома. Оказалось, что это помощник Виталика, который, как величаво сообщил мужчина, спустится к нам в малую гостиную.

Брат Марты произвел на меня неизгладимое впечатление. Как и сестра, он был очень красив — пухлый рот, синие глаза, обрамленные густыми ресницами, волевой подбородок. Волосы у Виталика были рыжие, но не такие яркие, как у Марты, а приглушенного благородного оттенка. Вплыв в малую гостиную, Рузин, завидев меня, улыбнулся, показав белые зубы и две ямочки на щеках, придавшие ему ангельское очарование.

— Тина, дорогая, привет, — пропел хозяин дома, усаживаясь напротив и подавая знак помощнику. — Дамы, желаете что-нибудь выпить? Чай, кофе, может быть саке или мартини?

— Нет уж, спасибо, — отрезала Тина. — Мы по делу.

Виталик взглянул на меня заинтересованным взглядом.

— А что за прелестная гостья рядом с тобой? Не представишь нас?

— Это Полина, моя подруга, — закатила глаза Тина, уже привычная, что все особи мужского пола так реагируют на меня.

— И где же вы были раньше, Полина? Я бы заметил такую красоту, и впредь бы не выпустил из виду, — Виталик, кажется, решил продемонстрировать уроки обольщения.

— Она не из нашего города, недавно приехала, — нагло влезла в разговор Тина. Ну, как разговор — я упорно молчала и улыбалась, делая вид, что смущена от комплиментов.

— И что же привело двух очаровательных девушек ко мне домой?

— Сегодня случайно пересеклись с Мартой, она рассказала мне новости, — небрежно дернула плечом подружка, а я даже рот открыла от восхищения: ну надо же так врать и не краснеть?

— Да-да, — Виталик тут же заметно помрачнел. — Ты о Максе?

— Конечно, — Тина уже натурально изображала потрясение и испуг. — Говорят, кто-то его похитил, представляешь? Что за дела творятся в городе? Сегодня Макс, а завтра кто-нибудь еще?