— Ма… — хриплю, впивая ногти в его руку, пытаясь ослабить хватку.

— Молчи, Лисичка… — уже ласково произносит он, а мне становится холодно, будто в комнате резко упала температура. По телу проходит озноб и меня начинает трясти.

— Я любил тебя, как никогда в жизни, а ты, тварь, облила меня грязью…

В комнате резко открываются двери и забегают какие-то люди. Мужчины в форме и женщины. Они отрывают от меня Марка скручивают, утыкая лицом в пол, а ко мне подлетает женщина и накрывает одеялом. Это потом я пойму, что это была полиция и охрана отеля, а сейчас я не отпускаю взгляд мужа и буквально молю его заглянуть мне в душу и понять, что я никогда его не предавала …

Вероника

Как быстро может разрушиться то, что казалось нерушимым. Как быстро цветной мир может стать черно-белым или даже серым и монотонным. Меня все игнорировали. Я жила в полном неведении и чувствовала себя умалишенной. Марка закрыли в СИЗΟ, а Аркадий в больнице, ни в одно из этих мест меня не пускали. Начальник Марка твердит, что к мужу нельзя, но он делает все возможное, чтобы вытащить его на свободу. А я не могу спокойно сидеть дома. Мне нужно восстановить тот страшный вечер, чтобы доказать Марку, что я не совершала того, в чем он меня обвиняет.

Я помню, как мы танцевали с подругой, пили мартини и шампанское. Помню, как Аркадий постоянно шутил и несколько раз приглашал меня на танец, но я вежливо отказывалась, а он говорил о том, что это будет наш секрет и мой ревнивый муж никогда не узнает. Дашка смеялась и называла Аркадия маньяком, поскольку весь вечер он крутился возле нас. Неудобно было хамить начальнику, и мы с подругой отшучивались, он, наверное, принимал наши шутки за флирт. Признаю, что была пьяңа, но не до такой степени, чтобы отключиться. Помню, как у меня резко закружилась голова, и мы с Дашкой вышли на воздух. Подруге постоянно звонил муж и она засобиралась домой, вызывая такси…. А потом все мои воспоминания обрываются, словно я потеряла память.

Со мной никогда такого не случалось. Я всегда контролировала себя и количество выпитого алкоголя. Голова взрывалась от вопросов, на которые никто не мог дать мне ответы. Как я оказалась в одной постели с Аркадием?! Как?! И почему я ничего не помню?! Какая бы я пьяная не была, по доброй воле бы никогда так не поступила. Значит, меня затащили туда насильно или в бессознательном состоянии. Но зачем? Для чего?! Нет, Аркадий оказывал мне излишнее внимание, но всегда казался приличным понимающим человеком. «Вероника, как жаль, что вы замужем, иначе я бы вас украл» «Как повезло вашему мужу» «Вот так всегда, достойные женщины уже кем-то заняты» — как бы невзначай кидал мне начальник, но все переводил в шутку.

— Ник, ну ты хотя бы съешь булочку. Много кофе на голодный желудок — это очень вредно, — Дашка двигает ко мне когда-то любимые мной булочки с корицей, а я пью крепкий кофе и ловлю свое отражение в стеклянной дверце кухонного шкафа. Мне бы нормально поспать, а то от меня уже люди шарахаются, но спокойно спать я больше не могу. Приглаживаю растрепанные волосы, заправляя их за уши, отщипываю кусочек выпечки, закидываю в рот, жую, но вкуса совершенно не чувствую. — Ника! Ну так нельзя! — вскрикивает Дашка. — В конце концов все живы-здоровы, а все остальное решиться.

— У меня муж в СИЗО за то, что избил почти до полусмерти моего начальника, с которым я ему изменила, — спокойно поясняю ей я, допивая горький кофе.

— Но ты же не изменяла? — Дашка смахивает со лба длинную челку и заглядывает мне в глаза, cловно сомневается. Не осуждаю, я уже сама в себе сомневаюсь.

— Нет, но и доказать обратное пока не могу. Даш, скажи, что я сплю! Разбуди меня! — зарываюсь пальцами в волосы и сжимаю голову, иначе меня разорвет от давящих мыслей.

— Вы больше не разговаривали?

— Нет, майор Черкасов говорит, что к нему нельзя, но мне кажется, что это сам Марк не хочет меня видеть. К Αркадию тоже пока не пускают. Только родственников. Я ходила в клуб, разговаривала с официантами, барменом, охраной, и все хором, словно сговорились, твердят, что не видели, как и с кем я уходила. Скажи мне, я сильно была пьяна?

— Ммм, нет, ты была в норме. Может, ты продолжила, когда я уже ушла?

— В том-то и дело, что я не помню, словно кто-то вырвал этот кусок моей жизни! — бью от бессилия по столешнице, отбивая себе ладони, но легче не становится.

— У меня только один вариант — Аркадий намеренно тебя напоил и уложил в постель.

— Да не спала я с ним! Не спала! Даже если была в невменяемом состоянии, я все равно не могла этого сделать! Это бред какой-то! — от отчаянья на глазах наворачиваются слезы, которые я никак не могу сдержать. Закрываю лицо руками, и мотаю головой из стороны в сторону. На мгновение кажется, что я действительно шлюха, грязно изменившая мужу! Потому что все факты против меня. Мне плевать на весь мир. Мне надо поговорить с Марком, ведь он должен почувствовать, что я его не предавала.

— Может он что-то подсыпал тебе?

— Может, но мы это уже никогда не узнаем, неделя прошла, в моей крови ничего не найдут… — Дашка обреченно вздыхает и замолкает. На мой телефон приходит сообщение, и это первая сравнительно хорошая новость за эту неделю. Я дала денег медсестре Аркадия и просила ее написать мне, когда мне можно будет с ним поговорить. И вот этот день настал.

— Отвезешь меня к Аркадию?

— Да, конечно, — кивает Дашка и воодушевленно соскакивает с места.

* * *

Аркадий выглядит очень плохо. Но мне почему-то ни грамма его не жаль. Радует только, что Марк его не убил, иначе моему мужу грозил бы реальный срок. Лицо — сплошной синяк, выбиты передние зубы, сломан нос, вдобавок — внутренние травмы. Он пытается мне улыбнуться, но тут же морщится.

— Ника, милая, не переживай, все заживет, — слово «милая» режет слух. — Рад, что это чудовище тебя не тронуло. Почему ты не приходила ко мне раньше? — осипшим голосом спрашивает Аркадий, а я отказываюсь что-либо понимать. Он ведет себя так, будто мы действительно любовники. Может, я на самом деле сошла с ума, у меня шизофрения и раздвоение личности!

— Меня не пускали, поскольку я вам — никто, — сажусь на стул и со всей силы сжимаю ремешок сумки. Даже если бы у меня не было Марка, я бы никогда не позволила к себе прикоснуться этому человеку. Он мне неприятен, в Аркадии собрано все, что меня отталкивает в мужчинах: невысокий рост, неприятная рыжая козлиная бородка, острые черты лица, худощавость, но главное — гадкий характер. Но все вокруг доказывает, что где-то в параллельной реальности я переспала с этим мужчиной.

— Как так?! Сегодня же поговорю с медсестрами. Ты не переживай, последствия, конечно, отразятся на моем здоровье, но все будет хорошо. А то на тебе лица нет, — если бы он не лежал на больничной койке по вине моего мужа, я бы, наверное, дала Αркадию пощечину и потребовала замолчать.

— Аркадий! — все-таки срываюсь. — Остановись. Я совершенно ничего не помню. Как мы оказались в отеле в одной постели?