Женщина с усилием сглотнула и ответила мне слабой улыбкой:

– Я как раз собиралась уходить. Не волнуйтесь, я не стану вам надоедать.

Она, похоже, нашла в себе мужество, и глаза ее дерзко сверкнули.

– Я здесь не для того, чтобы просить вас уйти.

Ее взгляд бросил мне вызов. Он говорил, что она не верит, будто я не возражаю против ее присутствия в церкви.

– Вам нужна помощь?

Она моргнула, словно всерьез удивленная этим вопросом.

– Нет… Мне ничего не нужно.

И вновь она заговорила дерзко, и голос ее был резким, а плечи напряженными. Она утверждала, что ни в чем не нуждается, но я знал, что она лжет. Пыталась выглядеть равнодушной, но я видел отчаяние в ее глазах. Эта женщина нуждалась в помощи, но гордость не позволяла ей просить.

– Вы не могли бы сказать мне, почему вы оказались здесь?

– Ах… нет, то есть да.  – Она путалась в словах, словно не зная, с чего начать.  – Автобус высадил меня прямо перед церковью.

– Автобус,  – повторил я, не в силах проследить за ходом ее мыслей. Она вскинула голову, глядя мне прямо в глаза.

– Сегодня утром меня выпустили из тюрьмы.

И, словно ожидая, что теперь я точно ее выгоню, она потянулась к чемодану и повернулась к двери.

Несколько лет назад я проповедовал в тюрьме, но работал всегда только с мужчинами.

– Пожалуйста, не уходите,  – сказал я и жестом указал на скамью.  – Вы определенно пришли в церковь не без причины. Давайте поговорим.

Она помедлила, как будто меньше всего ожидала от меня таких слов.

– Это займет много времени? – спросила она с тем же резким неуверенным надломом в голосе.

– Вовсе нет.

Она пожала плечами, как если бы делала мне одолжение, и уселась на скамью рядом со мной. Не зная, с чего начать, я ждал, что заговорит она. Я был терпелив, зная, что, если буду ждать достаточно долго, она объяснит мне свои обстоятельства.

– Вы должны знать, что я осужденная преступница.

Я пожал плечами.

– Я и не думал, что вас бросили за решетку только за то, что вы неправильно перешли улицу,  – сказал я, отмахиваясь от ее слов. И улыбнулся в попытке ее подбодрить: – Вам есть где жить?

Она вновь напряглась и покачала головой.

– Нет.

– А как насчет работы?

На этот раз она дольше медлила перед ответом.

– Нет.

Ее плечи опустились вперед, прежде чем она вновь быстро выпрямила спину. Для меня не составило бы труда просто пожелать ей удачи и отпустить. Она не ожидала никакой помощи, и, судя по всему, ей не хотелось отвечать на мои вопросы. Еще одна заблудшая душа, влетевшая в двери церкви. Я мало что мог для нее сделать: мы не ведали приютом, и мои ресурсы были ограниченны. Мне следовало пообещать молиться за нее и позволить ей уйти. Я открыл рот, чтобы поступить именно так, и вдруг понял, что не смогу. Даже зная, что пресвитеры не одобрят этого. Но я чувствовал, что не сумею отмахнуться от ее беды.

– Идемте со мной.

Она вскинула голову, словно заподозрив меня в скверном намерении.

– Куда вы меня ведете?

– У меня есть знакомые, которые, возможно, вам помогут.

Она поднялась, поморгала, а затем снова села. Прижав руку к сердцу, она выдохнула и резко побледнела.

– Мисс?

– Простите, у меня приступ головокружения. Я в порядке.

Приступ головокружения?

– Когда вы в последний раз ели?

– Вчера.

– Вас не кормили в тюрьме?

Глупый вопрос: я знал, что кормили.

– Я была не голодна.

Правда, скорее всего, заключалась в том, что она слишком нервничала перед освобождением и не смогла проглотить ни кусочка.

– Неудивительно, что у вас закружилась голова.  – У нас была небольшая кухня в служебном помещении церкви, но продуктов мы там практически не держали, только кое-что для легких завтраков.  – На нашей кухне найдутся сэндвичи.  – Я не стал упоминать о том, что они предназначались мне на ланч.

– Мне ничего не нужно.

Эта женщина была слишком горда.

– Пожалуйста, мне не хотелось бы обижать Мэри Лу.  – Когда она взглянула на меня с недоумением, я пояснил: – Это она приносит сэндвичи. Делает их мне на ланч и всегда добавляет несколько про запас.

– Она – ваша жена?

– Нет, моя ассистентка. Моя жена умерла несколько лет назад. Мэри Лу готовит мне ланч, дабы убедиться, что я хоть раз в день сделаю перерыв на обед. Так что вы окажете нам обоим услугу.

– Ага, конечно.

К моему предложению она отнеслась с настороженностью. Я сомневался, что кому-то удалось бы навешать лапши на эти уши.

И я зашагал к кухне, ожидая, что она последует за мной, а затем провел ее через боковую дверь, ведущую к моему кабинету.

Мэри Лу подняла взгляд от экрана компьютера и посмотрела на молодую женщину, сопровождавшую меня.

– Мэри Лу, я хотел бы представить тебе… – Я помедлил, осознав, что так и не спросил, как зовут эту женщину.

– Шей,  – подсказала она.  – Шей Бенсон.

– Здравствуй, Шей,  – сразу же ответила Мэри Лу.

– Я познакомился с Шей в нашей церкви. Ты не проводишь ее на кухню? Мне нужно позвонить кое-кому.

– Конечно.

Мэри Лу поднялась из-за стола и повела гостью по узкому коридору, а я направился в свой кабинет.

– Да, Мэри Лу! – окликнул я ее.  – Ты не достанешь заодно и сэндвичи? Шей присоединится ко мне за ланчем.

Мэри Лу согласилась без промедления. Она взглянула на Шей.

– Будьте добры, идите за мной.

Эта женщина была настоящим сокровищем. Та легкость, с которой она приняла мое решение отказаться от ланча, заставила меня ценить ее еще больше.

Войдя в свой кабинет, я закрыл дверь, сел за стол и потянулся к телефону. Как я чувствовал на тот момент, Шей могли помочь только в «Центре надежды», которым управляло агентство евангелистских миссий в нашем городе. У них были высокие стандарты, и это означало, что Шей придется пройти тщательную проверку и тест на наркотики.

Женская группа в церкви раз в месяц устраивала обед для жительниц «Центра», и я знал Кевина Форестера, директора, уже несколько лет. И уже не мог вспомнить, когда в последний раз мы с ним разговаривали. Пришло время это исправить. Я позволил слишком многому, включая дружбу, ускользнуть из моей жизни с тех пор, как потерял Кэти.