– Леня? Кошмар! В голове не укладывается… Кому мешал? Такой тихий…

– Совсем вы поплохели, Юрий Петрович, как говорится, ум за разум… Вы Кружнева знать не должны, даже не слышали о человеке. А вы Леней его называете, оскорбляете покойника, тихим обзываете. Когда вы его на Артеменко натравили, тоже тихим считали?

«А ведь действительно, – вспомнил Лебедев, – у нас с сыщиком о Кружневе разговора не было! Как же это я? Больше ни одного слова. Я запутаюсь окончательно. Не отвечать ни на один вопрос. Если у МУРа против меня что есть, так и так возьмут».

Гуров посмотрел в боковое окно, затем оглянулся. Боря Вакуров на «Жигулях» держался на почтительном расстоянии.

– Вот и столица. Вам на Воровского?

Лебедев вздрогнул, не ответил.

– Решили молчать? – Гуров усмехнулся. – Только под протокол. К сожалению, мне заниматься вами не разрешили, так что продолжения сегодня не последует. Я человек не тщеславный, кто-нибудь из моих коллег вас прищучит.

Такси остановилось на улице Воровского у нового здания музыкального училища. Лебедев расплатился, забрал чемодан. Они не сказали друг другу ни слова. Гуров уехал домой. Оглянувшись, увидел, как Борис припарковал «Жигули».

Лебедев отпер все замки, вошел в квартиру, опустил чемодан на пол, сел в кресло, не снимая пальто и шляпы, и тихо заплакал.

– И чего им всем от меня надо? – бормотал он, кулачком, по-детски, вытирая слезы. – Сколько можно, я же не двужильный.

Вскоре, приняв душ, побрившись и сменив белье, он пил кофе на кухне, своей минутной слабости не стыдился, забыл.

«Надо спокойно разобраться, – рассуждал Юрий Петрович. – Ничего у муровского молокососа против меня нет, иначе бы не подсел и разговорить бы меня не пытался, все это блеф. А может, он оказался в аэропорту действительно случайно? Если он следил за мной, то не сел бы в машину, не раскрылся. И подполковники такой работой не занимаются. Он увидел меня случайно и решил хоть как-то отыграться за то, что у него под носом убили человека. Сопляк!»

Довольный своей проницательностью, Юрий Петрович выпил рюмку коньяка и решил о встрече забыть, однако известно, что благими намерениями устлана дорога в ад. Уже через несколько минут Лебедев вновь рассуждал.

«Подполковник умный, опытный сыщик, данный факт сомнений не вызывает. И покойный Володька говорил, что Гуров ас, и сам я это почувствовал, когда он явился ко мне в гостиницу. Глупо, да и опасно себя успокаивать, не он, а я рассуждаю как кретин. Он мог оказаться в аэропорту случайно, но уж подсел ко мне, конечно, с конкретной целью. Начальство не разрешило ему заниматься моим делом! Зачем сообщил мне? Умный человек не может рассчитывать, что ему поверят. Но зачем-то он это сказал? Если он не ведет расследование, то как узнал, что вчера застрелили Леню? Ясно как день: сыщик в аэропорту встречал именно меня. И зачем сел в машину, какую цель преследовал?»

Лебедев не знал, что Гуров подбросил ему задачу, которая решения не имела. Замысел профессионального розыскника отличался удивительной простотой. Любой кроссворд, наисложнейший, разгадывается. Человек зашифровал, человек может и расшифровать. Гуров во всех своих поступках и словах решил быть непоследовательным, противоречивым, пусть преступник пытается найти к этой бессмысленности ключ.

Человек, совершивший столько преступлений, не способен, приняв из рук сыщика загадку, выбросить ее и забыть. Преступник начнет искать решение, полагая, что от него зависят свобода и жизнь. Он будет искать ключ, которого не существует, мучиться и искать, сначала лишь теоретически, потом начнет действовать.

Гуров не располагал никакими доказательствами вины Юрия Петровича Лебедева. Полковник Орлов был прав, реальных улик в природе не существует. Значит, решил Гуров, задача состоит в том, чтобы заставить преступника создать необходимые улики, затем ими овладеть. Безысходным было бы только бездействие Лебедева. Если он сумеет забыть обо всем и хотя бы несколько недель ничего не предпринимать, подполковник Гуров приступит к выполнению своих служебных обязанностей, и Лебедев может спать спокойно.

Естественно, что убийцу Леонида Кружнева ищут, но путь от Черного моря до Москвы долог, да и ни один сотрудник уголовного розыска не знает о происшедших событиях столько, сколько знает подполковник Гуров. Точнее, не знает – лишь догадывается, фантазирует, а с таким легковесным багажом в главк не пойдешь. Выслушают, конечно, но выглядеть в глазах коллег будешь крайне несерьезно.

Все это Гуров отлично понимал, но отступить и забыть происшедшее не мог. Он, как и Лебедев, находился в своей квартире, только не сидел на кухне, не пил кофе, а расхаживал по гостиной с тряпкой в руке, вытирая пыль.

Почему он отослал Риту и Ольгу из Москвы? Лев Иванович Гуров, подполковник милиции, заместитель начальника отдела МУРа, проработал столько лет в розыске, сталкивался с такими парадоксами, никак не предсказуемыми катастрофами, что давно пришел к выводу: иную ситуацию нет смысла просчитывать, определять даже ничтожную степень риска. Риск необходимо исключить полностью, создав десятикратный, даже стократный запас прочности. Лебедев не только человек умный, циничный и жестокий, он один из немногих (да и кто знает точно?) оставшихся на свободе преступников, обладавших огромной властью и деньгами. Возможно, попытка Гурова закончится ничем, столкновение не состоится. А если старого финансиста, сегодня организатора двух убийств, удастся серьезно прижать? Как-то он поведет себя, что придет ему в голову? Главное, что могут предпринять неизвестные Гурову преступники, которые стоят за Лебедевым? Когда мужчины дерутся, женщины должны находиться за горизонтом.

И Гуров не только отослал своих девочек за Урал, но и попросил начальника уголовного розыска присмотреть за ними. А майор Серов, сыщик божьей милостью, понял все с полуслова.

Девочек нет, и пыль вытирать в квартире приходится самому. Гуров любил порой заниматься механической унылой работой: вроде бы и не бездельничаешь, и думается хорошо. Он уже с минуту бессмысленно тер пепельницу, хотя в доме никто не курил, и улыбался. Загадал он Лебедеву загадку, есть над чем подумать.

Гуров не имел четкого плана действий. Главное, не позволять Лебедеву жить спокойно, заставить суетиться, а там жизнь подскажет. Продолжая глуповато улыбаться, он протер телефонный аппарат, затем снял трубку и набрал номер Лебедева; после трех гудков раздался спокойный голос:

– Алло! Вас слушают. Алло! Вас не слышно, перезвоните.

Гуров положил трубку и пробормотал:

– А может, мне к врачу обратиться?

Он бросил тряпку, прошел на кухню. Ведь каждый сумасшедший считает себя абсолютно нормальным.

Лебедев поглядывал на молчавший телефон и думал, что, возможно, его уже подключили на прослушивание. Завтра будет звонить Иван. Юрий Петрович оделся и вышел на улицу, прошел мимо здания Верховного Суда, но сегодня привычного удовлетворения не почувствовал.

Боря Вакуров отпустил Лебедева метров на сто с лишним и медленно поехал следом.