– Когда миссис Элмор сообщила мне о том, что едет машиной наЗападное побережье в отпуск, я сделал обычный перевод денег, тем более чтонезадолго до того на ее текущий счет по ее просьбе была переведеназначительная, даже весьма значительная сумма… Я не имею права называть вамточную цифру, но с полной ответственностью заявляю, что она превышаетпотребности моей клиентки. На всякий случай я ей напомнил, что процентноенакопление капитала – дело довольно медленное, поэтому крупные расходынепременно отрицательно скажутся на общем доходе. Однако миссис Элмор дала мнеуказание продать некоторые ценные бумаги, и вроде бы мое напоминание ее неогорчило. Вы слушаете, мистер Мейсон?

– Если позволите, я могу продолжить за вас, – улыбнулсяМейсон. – Предполагаю, что миссис Элмор выписала несколько крупных чеков, врезультате чего ее банковский счет упал до минимума… Банк, согласнодоговоренности, поставил вас в известность. Вы, используя свое праводоверенного лица, осуществили проверку банковских счетов и выяснили, что миссисЭлмор сняла огромную сумму наличными.

– Вы поразительно точно описали ситуацию, мистер Мейсон! – судивлением воскликнул Брент.

– Я прав?

– Так все и было.

– И вы обратились ко мне, – сказал адвокат. – Почему?

– Я приехал поговорить с миссис Элмор. Я приземлился ваэропорту два часа назад. Позвонил в отель, где она остановилась, и узнал, чтотам ее нет. Но в номере находилась ее племянница, мисс Кэлхаун. Я ей сообщил,что привело меня сюда, и мисс Кэлхаун, в свою очередь, откровенно обо всемрассказала.

– Про Монтроза Девитта?

– Да, про него.

– И все-таки почему вы обратились ко мне?

– Я хотел, чтобы у вас имелась определенная информация,которую, как мне кажется, я имею право вам сообщить. Правда, мне даже непришлось самому сообщать все факты. Каким-то непонятным мне образом вы знаетеих и так. Признаться, я этому очень рад. Редкий случай, когда, образновыражаясь, и волки сыты, и овцы целы… Однако же, мистер Мейсон, я хочу, чтобывы поняли, что, по моему мнению, положение в высшей степени серьезное, и с нимнельзя не считаться. Я бы просил вас держать меня в курсе решительно обо всем,что вы узнаете о моей клиентке и о мистере Девитте.

Мейсон отрицательно покачал головой.

– Нет? – спросил Брент.

– Нет, – ответил адвокат.

– Вы хотите сказать, что это невозможно?

– Я хочу сказать, что это не имеет смысла, – объяснилМейсон. – У меня нет клиента, и я не брался за данное дело. Единственное, что ясделал, – это рекомендовал мисс Кэлхаун надежное детективное агентство. Выобщаетесь с Линдой Кэлхаун, и поэтому я рекомендую вам в дальнейшем получатьвсе сведения от нее.

Брент медленно поднялся и сказал:

– Я понимаю… – И после минутного размышления добавил: – Яуважаю вашу позицию, мистер Мейсон. Вы не можете снабжать меня сведениями. Новы получили информацию, которую мне хотелось донести до вас. Благодарю. Досвидания.

– Всего хорошего.

Брент направился к двери в приемную, через которую вошел вкабинет.

– Имеется еще одна дверь, мистер Брент, – сказал Мейсон. –Так будет ближе.

Уже на пороге тот остановился, внимательно осмотрел кабинети двинулся к другой двери в коридор. Прикрывая за собой створку, он оглянулсячерез плечо и произнес:

– Благодарю вас, мистер Мейсон, и вас, мисс Стрит.

Надев шляпу, он поклонился и бесшумно закрыл за собой дверь.Мейсон и Делла Стрит посмотрели друг на друга и улыбнулись.

– Шеф, если поторопишься, ты успеешь на свой деловойзавтрак, – сказала секретарша, посмотрев на часы.

Мейсон с улыбкой покачал головой.

– Я лучше подожду несколько секунд, – ответил он. – Нетникакого желания спускаться в лифте вместе с Холандом Брентом и беседовать сним о чем-либо в неофициальной обстановке.

Около трех часов дня в дверь кабинета Мейсона, выходящую вобщий коридор, раздался условный стук Пола Дрейка. Мейсон кивнул Делле Стрит, иона открыла дверь.

– Привет, красотка, – приветствовал Дрейк секретаршу.

– Какие новости, Пол? – спросил Мейсон. – Узнал что-нибудьпо делу о Синей Бороде?

– Есть шанс, Перри, – серьезно посмотрев на адвоката, сказалдетектив. – Я бы сказал, что есть шанс один к десяти, что эти люди правы.

– Выкладывай!

– Девитт имел счет в банке, что-то около пятнадцати тысячдолларов. Он выписал чек на всю сумму, предупредил администраторшумногоквартирного дома, где он проживает, что, возможно, будет отсутствоватьмесяц или недель шесть, уплатил за квартиру за два месяца вперед и продал своюмашину за наличные, отбыв в автомобиле с довольно интересной особой. Обавыглядели возбужденными. Они заполнили багажом всю заднюю часть машины, накоторой был массачусетский номер.

– У тебя есть этот номер?

– Нет, известен только штат.

– Что ты узнал про этого Девитта?

– Он проживает в доме «Белла Виста» в Ван-Ньюсе околочетырнадцати месяцев. Говорят, что он довольно энергичный и франтоватый тип,носит на глазу черную повязку. Никому не рассказывал, когда и при какихусловиях потерял глаз… Никто толком не знает, чем он занимается. Вроде быработает коммивояжером и часто уезжает по делам, но опять-таки никому ничего нерассказывает. Удивительно скрытная личность. Похоже, что никаких женщин у негоне было. Администраторшу дома это обеспокоило. Вообще-то ей не нравятся дватипа жильцов: те, у которых слишком много приятельниц, и те, у которых их нет.Конечно, считается, что «Белла Виста» респектабельный дом, и когда кто-то изпроживающих в нем холостяков является в сопровождении особы противоположногопола, администраторша делает вид, что ничего не заметила. А сама, естественно,в курсе всех дел… Когда одинокий мужчина, в особенности холостяк, не имеет дамысердца, она особенно придирчиво следит за таким, по ее словам, ненормальным типом,справедливо полагая, что в тихом омуте черти водятся…

– Хорошо, – сказал Мейсон. – А ты не смог выяснить, куда онипоехали?

– Нет пока, но я выясню. Мои парни работают в этомнаправлении.

– Ты говоришь, что она интересная женщина, Пол?

– Как я понял, она не была желторотым цыпленочком и к томуже очень привлекательна, – ответил Дрейк. – Давай рассуждать так. Жила-былавдова, не настолько старая, чтобы пылиться на полке с нафталином. Онапознакомилась с мужчиной, который ее заинтересовал, возможно, только потому,что начал ухаживать за ней. И она расцветает, поверив во вторую молодость, итеряет голову, как девчонка.