говорит о том, что в одиночку некоторые задания не выполнить. Поэтому я и обратился к тебе. Ты можешь привлечь к выполнению задач столько людей, сколько позволят правила. Я же со своей стороны буду помогать всеми доступными мне средствами, а их у меня, уж поверь, достаточно.

В это Игги искренне верил.

— Платить тебе буду частями. За каждое из первых двух выполненных испытаний получишь по пять сотен. За третье — десять. Те три сотни, о которых мы уже договорились, можешь не включать в общую сумму. Это на расходы. В своем отряде будешь делиться по собственному усмотрению. Люди твои и решать тебе.

Джуба кивнул. Все выглядело хорошо. И предложение казалось весьма щедрым. Это пугало.

— Сын мой, естественно, отправится с вами. Ты сможешь познакомиться с ним завтра на площади во время объявления первого испытания…

— Вопрос, — перебил Игги. — Кто будет командовать в отряде? Если ваш сын, то могут возникнуть сложности. Как, кстати, его зовут?

Крив не колебался ни секунды.

— Командовать будешь ты. Тут не сомневайся. Но с тебя и спрашивать буду, если что… А зовут его Кудр.

— Еще вопрос: почему обратились именно ко мне? Не думаю, что в вашем распоряжении не имеется десятка-другого хороших бойцов.

Крив кивнул.

— Ты прав, бойцов у меня хватает. Но я хорошо знаю Громослава. Он постарается придумать что-то такое-этакое, заковыристое и особое. Тут одной силой не обойдешься. У меня ребята крепкие, но недалекие умишком. А о тебе я собрал сведения. Люди говорят, по умению выкручиваться ты не имеешь себе равных. Говори, согласен ли ты?

Джуба колебался. Все это предприятие весьма дурно попахивало, а уж нюх у Игги был развит превосходно. Такой, как Крив, не слезет с шеи, и будет требовать больше и больше, а в итоге оберет до нитки и пустит по миру. Нет, доводить эту историю до столь печального финала Джуба не собирался, и держать ухо востро придется в любом случае. И все же несколько секунд сомнения в правильности своего выбора он пережил. А так ли сильно он любил деньги?

Сильно!

Решено! Спокойное время уходило в прошлое. Двадцать сотен — это двадцать сотен…

Игги кивнул.

— Согласен!

Крив улыбнулся своей неприятной улыбкой, будто и не ожидал другого ответа, и громко хлопнул в ладоши три раза.

В дверь, опять же не спрашивая разрешения — проходной двор, честное слово! — тут же ввалился дюжий малый, едва протиснувшийся в проем, с дубинкой у пояса и довольно увесистым на вид домотканым мешком в руках. Как видно, это и был один из тех самых крепких, но обделенных. За его широкими плечами мелькнул и второй, стороживший снаружи.

— Твой аванс. Триста! В серебре.

Мешок перекочевал в руки Джубы. Весил они чарующе много. А ведь, и за меньшее убивали без раздумий. Охранник боярина, передав деньги, тут же вышел на улицу.

— Итак, все обговорено. На этом я тебя покидаю. Но помни — не пытайся меня обмануть! В случае чего, достану тебя даже из-под земли!

Они плюнули на ладони и скрепили сделку крепким рукопожатием, иначе любым судом она была бы признана недействительной.

После чего Крив кивнул на прощание и вышел, оставив Игги размышлять о том, во что же он ввязался.

Угроза боярина была осязаемой и реальной. Приняв аванс, Джуба взял на себя обязательства. И было понятно, что неудача никак не устроит Крива, он не простит порушенных надежд и потраченных впустую денег. Поэтому придется победить и заполучить для боярского сынка царевну вместе с ее приданым.

Вот только как?

Сработанной команды у Игги не было. Почти все свои прошлые задания он выполнял в одиночку, только изредка прибегая к помощи других людей. Делиться гонорарами он не любил, но в данном случае не видел иного выбора. Одному тут не справиться.

Нужно искать соратников. И с ними все же придется поделиться. Грустная, но непреложная истина.

Игги бережно спрятал мешок с деньгами в заговоренный тайник*, открыть который кроме него, по идее, никто не смог, пересыпав предварительно часть монет в карман. По крайней мере, плюс в том, что обретя серебро, сразу ощущаешь себя человеком. Минус — что придется отрабатывать это ощущение по полной программе. Быть человеком сложно!

*Как обещал заезжий заклинатель-предсказатель, за весьма щедрую плату нашептавший защитные слова. Правда, веры ему было мало, потому как на обратной дороге предсказателю на голову упал непредсказанный камень, который за какой-то странной надобностью переносил в клюве аист. Переносил и случайно уронил, прервав жизнь великого человека.

После этих манипуляция Джуба достал из ящика стола связку пожелтевших от времени берестяных свитков и положил первый перед собой на стол. Оттуда же добыл несколько перьев и изрядно подсохшие чернила. Разбавив чернила водой в достаточной мере, чтобы появилась возможность использовать их по прямому назначению, Игги начал старательно выводить на листе своим корявым почерком человека, далекого от искусства каллиграфии:

«Объявление! Срочно! Набирается группа смелых людей для выполнения важных дел. Хорошую оплату гарантирую. Обращаться по адресу: терем в два этажа на улице Лип. Контора Игги Джуба».

Это послание он решил повесить в «Жрi и пѣй». Лучшего места и придумать невозможно.

Выглянув на улицу, он подозвал первого же из пробегавших мимо мальчишек, и, пообещав ему мелкую монету за услугу, подробно объяснил, куда нужно отнести послание и что при этом передать хозяину харчевни.

В том, что Осьма разместит объявление на самом видном месте и при необходимости прочтет его вслух тем, кто сам читать не умеет, и укажет вдобавок, как быстрее добраться до терема, указанного в записке, Игги не сомневался.

Мальчишка обернулся за четверть часа и получил честно заслуженную серебряную монетку. Это было щедро, но сегодня Джуба мог себе это позволить.

На полученную монету мальчик купил двух поросят, откормил их, таская с кухни отборные помои, и после продал, выручив уже целых три монеты. На них, в свою очередь, он приобрел теленка, для которого воровал в соседском коровнике сено, при этом ни разу не попавшись хозяевам. Неизвестно, чем бы все закончилось. Вполне вероятно, что мальчик сумел бы расширить свое предприятие и вскоре стать самым богатым человеком Велиграда, или же он развил бы в себе до совершенства талант непревзойденного вора, но конец всему положил его родитель, узнавший, что сын завладел неучтенной скотиной. Теленка родитель тут же отнял, продал, а деньги пропил. Сыну же купил леденец на палочке и изрядно отхлестал хворостиной, чтобы впредь неповадно было.

Остаток вечера Игги провел, натачивая самозатачивающийся