А краска на лице?! Да у проституток из женского дома и то… А тут… И губы! И прическа…

— Что-то не так? — нервно спросила Теона.

— Кувшин с водой и таз, — велел Альтан служанке внезапно севшим голосом.

Требуемое возникло из ниоткуда в ту же секунду. Альтан сгреб Теону в охапку и заставил наклониться над тазом. Служанка лила воду на руки, и Альтан смывал краску с лица жены. К слову, Теона не сопротивлялась, притихла, как… мышка. Альтан ощущал, как она дрожит.

Умыл и дочиста вытер лицо жестким полотенцем. Прическа намокла и растрепалась, но ее все равно нужно переделывать. А вот платье…

— Другого наряда, как я понимаю, нет? — прорычал Альтан.

Теона сглотнула и отрицательно покачала головой. Он с удовольствием запер бы ее дома, сославшись, к примеру, на болезнь, однако не мог, Карл быстро раскусит обман.

— Разрез зашить. Немедленно! — рявкнул Альтан служанке. — И достать шали.

Теона молчала, закусив губу. Она не проронила ни звука, когда ей расчесывали волосы, спеша и от этого выдирая пряди. Безропотно позволила завернуть себя в шаль, совершенно не подходящую по цвету к платью. И только жмурилась, когда разгневанный муж подходил ближе.

«Боится, что я ударю, — догадался Альтан. — И ведь есть, за что! Как можно быть такой глупой… курицей?!»

— Я сожалею, милорд, — выдавила Теона, когда они сели в экипаж.

— Поговорим, когда вернемся домой, — мрачно пообещал Альтан.

Ее стоило отругать за глупость. Его жена никогда не будет выглядеть, как проститутка!

— Я спрашивала… вашего совета… — упрямо продолжила Теона. — Моя вина лишь в том, что я доверилась тем, кто не отказался… со мной поговорить.

— Позже, — раздраженно бросил Альтан.

И задумался. Девушка приехала из провинции, где вела уединенный образ жизни. Была ли она хоть на одном подобном приеме? Скорее всего, нет. Она нуждалась в помощи, а он перепоручил ее… служанкам.

Не глупая — наивная.

Альтан покосился на Теону: она сидела ровно, выпятив подбородок. В глазах — ни слезинки, хотя он весьма грубо с ней обошелся. И только руки, чинно сложенные на коленях, слегка подрагивают.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Мы ненадолго, — вполне миролюбиво произнес Альтан. — Я скажу его величеству, что ты неважно себя чувствуешь. Главное, чтобы нас увидели вместе.

— Как вам будет угодно, милорд, — сухо ответила Теона.

Над ней смеялись. Альтан слышал сам, как за спиной перешептывались, мол, у Лютого жена — замухрышка, чисто мышь… серая. Никакого вкуса. И Теона слышала: он видел, как она бледнеет и изо всех сил сжимает кулачки.

Знать осмелела. В другое время они побоялись бы открыто насмехаться над Лютым. А теперь что? У него нет силы — так, пустышка. Надо увозить Теону из столицы, иначе заклюют.

— Мне жаль, что ты приболела, Теона, — сказал Карл, когда до них дошла очередь. — Я хотел пригласить тебя на танец. — Он улыбнулся и подмигнул Альтану: — Если муж разрешит.

— Прошу прощения, ваше величество, — ответила Теона, склонившись в поклоне.

— Это я виноват, — добавил Альтан. — Не уследил.

Он придерживал Теону за талию, поэтому заметил, как ее передернуло.

Адский пламень! Кто бы ему еще рассказал, как загладить вину перед женщиной. Подарить что-нибудь? Золото? Отрез на платье? Меховую накидку?

Это противоречило обоим правилам. Альтан думал о Теоне, как о жене. Если бы ему было все равно, то он позволил бы ей ехать к королю накрашенной и полуобнаженной. Если бы ему было все равно, он не сожалел бы о том, что она кусает губы вместо того, чтобы улыбаться.

— Задержитесь ненадолго в столице, — попросил Карл. — Будет еще один прием, для иностранных гостей.

Альтан предполагал, что на обратном пути Теона устанет держать лицо, расслабится… и расплачется. Но она сидела так же прямо и так же дрожала, как будто дома ее ждало нечто ужасное.

— Тео, иди спать. Я распоряжусь, чтобы тебе подали что-нибудь легкое на ужин.

— Вы хотели поговорить со мной, милорд, — напомнила она.

— В этом нет необходимости. Ты предупредила, что ничего не знаешь о моде, я не сумел тебе помочь.

Она опустила взгляд и сцепила руки за спиной.

— Мне нужно кое в чем признаться…

Альтан открыл дверь в кабинет, и пригласил туда Теону.

— Милорд, все так, как вы сказали, кроме… платья, — выдохнула она скороговоркой. — Я вас обманула. Платье… это специально.

Отлично! У него под носом бунт, а он ни сном, ни духом!

— И зачем? — поинтересовался Альтан, устраиваясь за столом.

— Чтобы вы разозлились…

Девчонка определенно не понимает, что с ним нельзя играть в такие игры.

— Разозлился. И что дальше?

— Обратили бы на меня внимание… — почти прошептала Теона.

Он ждал извинений, но она молчала.

— Ты собираешься просить прощения, Тео?

— Нет! И если… если вы не приходите… если я вам не нужна…

Она одарила его сердитым взглядом.

«Взъерошенный мышонок», — с необъяснимой нежностью подумал Альтан.

— То что, Тео? Договаривай.

— Зачем вы взяли меня в жены? — Она в раздражении притопнула. — Если вам так противна моя мышка, то… то обошлись бы браслетом!

— Теона! — взревел Альтан, поднимаясь.

Как бы он не умилялся смелости мышонка, разговаривать с ним в таком тоне он никому не позволит.

Теона выбежала из кабинета и понеслась к себе.

— Тео!

Он пошел за ней, но негодница захлопнула дверь перед его носом. Это разозлило его сильнее, он ворвался в спальню… и замер на пороге. Упав на кровать, Теона плакала — горько, навзрыд.

И Альтан отступил — тихо шагнул назад и закрыл дверь, прощая ей эту выходку.



Мужчины не любят слез.