Рыжий, по-прежнему стоявший рядом со мной, быстро и умело разрывал свою робу на полосы. Я решил последовать его примеру. Если так делают все, значит, так надо. А тратить время на попытки узнать причины столь нелепого поведения не хотелось. Интуиция подсказывала, что, если я не спрячу лицо, в будущем это принесет мне множество проблем.

– Внимание! – продолжали надрываться динамики. – Всем заключенным приказано немедленно собраться в десантном отсеке. Посадка через три минуты. Внимание! Всем…

Когда мы закончили сию нелепую процедуру, я решил, что пришла пора познакомиться с моим рыжим попутчиком поближе. Протянув ему руку, сказал:

– Спасибо за помощь, приятель. Меня зовут Максим Се…

– Ты что, больной? – вздрогнул рыжий. – Не называй мне своего настоящего имени! Вообще никому его не называй, даже охранникам.

– Эм… – опешил я, – ты серьезно? Это какая-то тюремная проверка или юмор заключенных?

– Нет, ты точно больной, – покачал замотанной головой рыжий.

– Ладно, ладно, понял, – я примирительно поднял руки. – Лицо никому не показывать, имя не называть. А как обращаться к другим?

– Прозвища, никнеймы, – перечислил мне варианты собеседник. – Меня вот Рэдом кличут.

Рыжий протянул мне руку. На секунду я задумался. Возможно, он действительно хочет мне помочь.

– А меня Пересмешником. – Я пожал ему руку, после чего ткнул пальцем в повязку на своей голове. – Скажи, для чего все прячут лица?

– Так ты новенький. – Рэд даже не спросил, а поставил мне своеобразный диагноз. – Значит, ты не в курсе, какие порядки царят в «К12»?

– Откуда мне знать? – пожал я плечами. – Вся информация об этой тюрьме засекречена, а знакомых в криминальных кругах у меня нет. Ну, по крайней мере, раньше не было. Ты первый.

– Понятно. Ну, тогда слушай, новичок…

– А-а-а-а!

Наш диалог прервал новый крик боли. Все собравшиеся в отсеке оглянулись на огромного мускулистого мужика в оранжевой нейлоновой робе, который умудрился отломать от стены небольшой кусок обшивки, по форме напоминавший узкий клинок, и теперь полосовал им собственное лицо.

– Что этот псих делает? – Я почувствовал, как волосы у меня на затылке встают дыбом. – Он что, не додумался использовать эту железяку для того, чтобы просто нарезать свою одежду?

– А, не обращай внимания, – как-то удивительно спокойно отмахнулся Рэд. – Это боец из меченых.

Я недоуменно приподнял левую бровь и только потом сообразил, что мое лицо скрыто от собеседника полосками ткани. Но Рэд и сам все понял.

– Ты и о бандах ничего не знаешь? Ох, парень, туго же тебе здесь придется. Не знаю, как они называют себя на воле, но в «К12» их именуют мечеными. Это банда с окраин Республики. Они промышляют разбоями и грабежами, кошмарят небольшие колонии поселенцев на спутниках. Для того чтобы найти своих в «К12», меченые до неузнаваемости режут себе лица, это у них что-то вроде опознавательного знака. Понятно?

– Если честно, я ещё больше запутался, – ответил я.

Здоровяк тем временем закончил самоистезаться и теперь смотрел на окружающих сквозь кровавую маску, вызывавшую ужас.

В этот момент наш шаттл тряхнуло, многие заключенные рухнули на пол, и помещение наполнилось отборной руганью. Мы с Рэдом избежали подобной участи, так как стояли у стены, и нас лишь несильно приложило о неё спинами.

– Добро пожаловать в Ад! – воскликнул Рэд.

К каждому человеку нужен особый ключ – и, разумеется, небольшая отдельная камера.

Мечислав Шарган

– Заткнись, – раздалось в ответ со всех сторон.

Моего попутчика это ни капли не смутило. Хлопнув меня по плечу, он махнул в сторону гостеприимно распахивающегося люка.

Заключенные уныло потянулись на выход. Первыми вышла та самая троица белобрысых крепышей в карнавальных масках. Я поспешно указал на них Рэду и спросил:

– А кто эти парни, знаешь?

– Где? – Рэд посмотрел в указанную мною сторону и кивнул. – Конечно знаю. Авиаторы.

– Авиаторы? – удивленно переспросил я.

– Ну да, так они себя называют. Несколько веков назад «авиаторами» называли людей, занимающихся незаконным перевозом товаров через границу, контрабандистов. Без понятия, почему так. Те времена давно прошли, а название осталось. Они продают маски и следят за тем, чтобы пассажиры не отнимали их товар или самодельные маски друг у друга. Или покупай, или делай сам, или выходи с открытым лицом.

Кстати, как я успел заметить, вся эта кутерьма с укрыванием лиц была в диковинку не только мне, но и ещё десятку заключенных. Они смотрели на происходящее вокруг с непониманием и удивлением, однако даже не додумались последовать примеру остальных и порвать свои робы.

– А что будет с теми, кто оставил лицо открытым? – задал я спутнику мучивший меня вопрос.

– Ничего не будет. Или смерть. Как повезет, в общем.

– Внимание! Всем пассажирам надлежит немедленно покинуть шаттл. Через пять минут активируется протокол очистки помещений. Внимание! Всем пассажирам надлежит немедленно…

– Пойдем, скорее! – сразу засуетился мой собеседник и потянул меня на выход.

Пассажиры группами и поодиночке спускались по трапу и ступали на бетонную посадочную площадку «К12». Я по привычке ожидал удара яркого света по глазам, но ошибся. Небо затянули низкие серые тучи, из-за которых невозможно определить, день сейчас или ночь. На площадке, помимо шаттла, техники больше не было, зато толпился народ. Странно, но я не увидел ни одного охранника или надзирателя. Люди, пришедшие встречать нас, скорее всего, были такими же, как и мы, заключенными. Различие лишь в одежде и, конечно же, в масках.

Жители «К12» носили одежду привычную обитателям дальних колоний: ботинки на толстой подошве, штаны военного покроя и кожаные куртки или дубленки с куцыми меховыми воротниками. Куртки носили не потому что холодно, температура на улице была не ниже двадцати градусов. Как позднее объяснил мне Рэд, верхнюю одежду использовали для того, чтобы скрывать оружие и носить мелкие вещи в многочисленных карманах. А вот маски отличались разнообразием: пластиковые, тканевые, деревянные, металлические, гипсовые, кожаные, изготовленные из папье-маше. Большинство были явно самодельными, но попадались и фабричные карнавальные маски наподобие тех, что предлагались авиаторами.

Интересно, подумалось мне, где обитатели тюрьмы умудрились раздобыть столько театральных, карнавальных, ритуальных и даже погребальных масок? Вон даже парочка Чумных Докторов мелькает! Неужели сделали своими руками? Вкладывают ли они в них какой-то смысл? Вопросы, одни вопросы. И пока что ни одного ответа. Похоже, мой замысел с каждой минутой становится все более невыполнимым. Готовясь к пребыванию в «К12», я прочел всю доступную информацию об этой тюрьме, но там не было и слова о традиции носить маски. А вот Рэд и остальные заключенные об этом знали. Откуда? Надо бы его как следует расспросить.