— Ну делай как знаешь, — вздохнула она, это жетвоя дочка, тебе решать. Только, я надеюсь, ты не собираешься рассказывать ей онаших делах? И о том, кем мы друг другу на самом деле приходимся?

— А кем? — удивленно спросил Леня, так что Лолачуть не запустила в него подушкой.

— Дорогой, ты, кажется, забыл, что мы с тобой компаньоны, —сказала она, взяв себя в руки.

— Да-да, конечно, — рассеянно ответил Маркиз иушел к своей доченьке.

— Вот это мило, — вслух сказала Лола. —Оказывается, мы с Ленечкой только компаньоны.

А я-то по наивности думала еще, что мы — друзья, коллеги, в общем— близкие люди…

В это время она почувствовала, как по ноге скользнулпушистый хвост. Это кот Аскольд, прятавшийся в комнате у Лолы, выражал ей своюсолидарность. Сердце у Лолы тотчас защемило, она точно знала, что их ожидаютнеприятности, Аскольд умел предчувствовать их, как лягушки предчувствуютземлетрясение.

Причем неприятности эти будут по вине Леньки, оннесправедливо обидит Лолу, как уже бывало. Только в этом случае Аскольдстановился на ее сторону.

— Нас ожидают большие испытания, — сказала Лолакоту и Пу И, — мы должны держаться вместе.

Пу И согласно тявкнул, кот промолчал.

— Ну вот, милая, все улажено, — сказал Леня, входяв комнату, — ты можешь жить у нас сколько захочешь…

— Спасибо, папа, но.., ты знаешь, — Светапотупилась и принялась выводить пальцем по столешнице какие-то загадочныезнаки, — есть еще одна проблема… Дело в том, что я приехала не одна…

— То есть как это — не одна? — испугалсяЛеня. — А кто еще с тобой?

— Кузя… Я надеюсь, он тебе понравится…

И он не будет вам мешать…

— Кузя? Кто такой Кузя? Это что, твой друг? Нет,дорогая моя, ты — это одно дело, а твои друзья.., боюсь, что Лола этого неодобрит!

Света подняла глаза. Они были полны слез.

— Но он очень тихий! — проговорила она, доставаясвой платок. — И он очень мало ест!

— Да, но все-таки… — начал Леня, — совсем не вэтом дело… Много или мало он ест, не играет роли, но просто это как-тонеудобно… А ему что — больше не у кого остановиться?

— Кузе? — удивленно воскликнула Света. Но он безменя погибнет!

— Тебе не кажется, — осторожно началМаркиз, — что в вашем возрасте такие сильные чувства еще.., как-тонесвоевременны?

— В нашем? Что значит в нашем?

— Ну, я имею в виду — в твоем и Кузином!

Ведь вы с ним, я думаю, ровесники?

— Мы с Кузей — ровесники? — изумленно переспросилаСвета. — Что ты говоришь, папочка!

— А что, — Леня на всякий случай сел, — онстарше тебя? Намного?

— Да что ты! — девочка захлопала глазами. —Ему еще нет и года!

— Боже мой! — Леня схватился за сердце, — ктоже его отпустил с тобой? И где он сейчас?

— В коридоре, — спокойно ответила Света, в моемрюкзаке!

— Как? Леня выпучил глаза. — Он там.., все этовремя? Но ведь ему нужно есть и.., и многое другое! Неси его сюда, скорее, покас ним ничего не случилось!

— Да что с ним случится-то? — Света встала иотправилась в коридор. — Есть он может раз в неделю, а перед отъездом яего как следует покормила… Думаю, спит себе спокойно…

Леня сидел за столом в состоянии, близком к шоку. Наконец напороге кухни снова появилась Света. В руках у нее была маленькая картоннаякоробка.

— А где.., где Кузя? — взволнованно спросилМаркиз.

— Вот он. — Девочка поставила коробку на стол иоткинула боковую крышку.

— Здесь? — Леня уже перестал что-нибудь понимать.

— Ну да! Кузя, Кузенька, покажись нам! — и Светапостучала пальцем по стенке коробки.

Из коробки высунулось что-то черное и мохнатое.

— Что это? — Леня наклонился, чтобы лучшеразглядеть странное создание.

— Это Кузя! — и девочка снова постучала покартонной стенке.

Тут же на стол выбежал огромный черный паук.

— Кузенька! — заворковала девочка и ласковопогладила мохнатую черную спинку. — Правда, он очень красивый?

— Так Кузя — это паук? — проявил Леня удивительнуюдогадливость. — Боже мой, а я-то подумал.., но какой он большой!

— Да нет, что ты! Он еще совсем маленький! —девочка продолжала гладить паука, и Лене показалось, что он тихонькозамурлыкал, как Аскольд, когда у него бывает хорошее настроение. — Ты невидел больших! Он вырастет в половину этого стола! Ведь он — птицеед, а они —самые большие пауки на свете!

— Что это? — раздался вдруг за спиной у Светыиспуганный Лолин голос.

— Это Кузя, — хором ответили Леня и егоновообретенная дочь.

— Это — паук? — шепотом спросила Лола и тут же, недожидаясь ответа, оглушительно завизжала.

— Лола, Лолочка… — Маркиз подскочил к ней и попыталсяпогладить, но получил затрещину.

— Не приближайся ко мне! — кричала Лола, — нетрогай меня этими руками! Ты ими трогал это?

— Да не трогал я его! Лолочка, успокойся, я тебя оченьпрошу!

— И не подумаю! Сейчас же выкинь это в мусоропровод!Или нет, он оттуда выползет!

Лучше спусти в унитаз! Хотя нет, он и оттуда.., сейчас жеего куда-нибудь унеси!

— Кузю? — взвизгнула Света. —Кузю вмусоропровод? Кузю в унитаз? Тогда и меня можете выбросить туда же!

— Я бы с удовольствием, — пробормоталаЛола, — да вот этот идиот, которого тебе удалось обдурить, будетвозражать… — и она кивнула на Леню. — Кроме того, я боюсь, что момент ужеупущен — ты не пролезешь ни туда, ни туда…

— Лола! — воскликнул Маркиз. — Как ты можешь?Ведь это моя дочь!

— Дурак! — коротко бросила Лола. — В общем,так: чтобы через десять минут этой дряни здесь не было!

Не уточнив, кого она имеет в виду под «этой дрянью», Лола вовторой раз за это утро с гордым видом покинула комнату. Все ее намерениядействовать не силой, а хитростью и сменить тактику пошли прахом, как толькоона увидела мохнатое восьминогое страшилище.

Теперь Лола была полна ненависти и злобы.

Еще она была в ужасе. Лола с детства очень боялась пауков.Мышей она тоже боялась. И крыс.

И змей. А также ящериц и пушистых гусениц.

Но пауков Лола боялась, больше всего остального.

Света, проводив ее испуганным взглядом, склонилась надпауком и, всхлипывая, забормотала: