природу (хотя и распавшуюся) истинного слова и только ею и держится; «без такого слова нет у нас и никакого другого слова» [Там же: 83 – 84]. Отсюда проистекает, что и весь мир есть имя и слово, или имена и слова, поскольку всё в мире – люди, животные и растительные организмы, неодушевленные предметы, весь физический мир – есть только смысл и его выражение. Космос – «лестница разной степени словесности» [Там же: 164]. Разной степени ономатизма, «именитства», разной степени сущего, бытия.

Тезис 3. Обычное – «нормально-человеческое» – слово представляет собой один из видов слова в широком понимании, т.е. слова как выраженного смысла и разумеваемой сущности. Оно занимает срединное положение на лестнице «именитства». Сохраняя в себе основной признак слова (т.е. выраженность смысла), такое слово «резко» и глубоко отличается от всех других типов слова тем, что оно содержит все моменты слова как такового в измененном виде. Поясняя эту мысль, А.Ф. Лосев пишет:

«И человеческое слово не есть только умное слово. Оно пересыпано блестками ноэзиса и размыто чувственным меоном. Оно – или в малой, или в средней, или в высокой степени – мышление, но никак не мышление просто, и никак не умное выражение просто» [Там же: 179].

Всякое нормальное человеческое слово, будучи разумной идеей, обрастает особыми качествами, заимствованными из разных диалектических стадий имени, как, например, звуковым телом, значением hic et nunc и различными психологическими вариациями. Поскольку нормальное человеческое слово содержит в себе все моменты слова как такового, хотя и с определенными модификациями, то его адекватное описание невозможно без раскрытия всего спектра бытия слова (имени) как такового.

Тезис 4. Всякое подлинно человеческое общение (т.е. общение в разуме) с миром и людьми возможно только при помощи имен. Живое слово – стихия разумного общения живых существ. Имя (слово) есть сама жизнь, «живой нерв реального опыта», стихия разумно-живой, реально-практической жизни. Живой человек не может не вступать в разумное общение с живой действительностью и при этом не размышлять о ней. В имени обоснована вся глубочайшая природа социальности во всех бесконечных формах ее проявления. Тайна слова заключается в общении с предметами и другими людьми. Как пишет А.Ф. Лосев:

«Без слова и имени человек – вечный узник самого себя, по существу и принципиально анти-социален, необщителен, несоборен и, следовательно, также и не индивидуален, не сущий, он – чисто-животный организм, или, если еще человек, умалишенный человек» [Там же: 68].

В слове человек выходит из узких рамок своей индивидуальности и обращается к миру.

Живое слово, по А.Ф. Лосеву, «таит в себе интимное отношение к предмету и существенное знание его сокровенных глубин» [Там же: 67]. Оно – орудие общения с предметами, поле сознательной встречи с их внутренней жизнью. Поэтому, считает мыслитель, «знать имя вещи значит быть в состоянии в разуме приближаться к ней или удаляться от нее. Знать имя значит уметь пользоваться вещью в том или другом смысле. Знать имя вещи значит быть в состоянии общаться и других приводить в общение с вещью» [Там же: 194]. Слово – это не просто звук, но «постигнутая вещь», с которой «осмысленно общается человек» [Там же: 187]. А имя и есть «сама вещь в аспекте своей понятности для других, в аспекте своей общительности со всем прочим» [Там же: 194]. Без имени в мире было бы «бессмысленное и безумное столкновение глухонемых масс в бездне абсолютной тьмы» [Там же: 176 – 177]. А это означает, что

«человек, для которого нет имени, для которого имя только простой звук, а не сами предметы в их смысловой явленности, этот человек глух и нем, и живет он в глухонемой действительности» [Там же: 41].

Слово действенно, оно – фактор самой действительности, «могучий деятель мысли и жизни» [Там же: 52]. Могущество и власть слова невозможно отрицать. Слово всесильно, оно поднимает умы и сердца, движет народными массами и представляет собой единственную силу, где, казалось бы, уже пропали всякие надежды на новую жизнь.

Тезис 5. Человеческое слово тесно связано с мыслью, образуя двуединство «мысль – слово». Слово тесно связано с мышлением. Слово (имя), по Лосеву, есть вообще наиболее напряженный и показательный результат мышления. Оно – главный продукт мысли, ее необходимый результат. В нем мысль достигает своего высшего напряжения и значения. Без слова мышление не могло бы вообще осуществляться. А так называемое «бессловесное мышление», в принципиальном понимании этого выражения, есть просто отсутствие всякого мышления, его полная недоразвитость. Что же касается нередко встречающегося в обычной жизни мышления без использования слова, то такое бессловесное мышление не только не представляет собой недостаток слова, его недоразвитость, но, напротив, являет собою момент преодоления слова, восхождения на высшую ступень мысли. За исключением случаев явной патологии, полагает А.Ф. Лосев,

мы «не упраздняем слово, а поднимаемся над ним; и оно продолжает играть в мышлении свою великую роль, хотя уже в невидимой форме фундамента и первоначального основания» [Там же: 52 – 53].

Это «не упразднение слова, но – утверждение на нем и надстройка над ним еще более высоких степеней мысли» [Там же: 52].

Без слова и имени нет также и самого мышления вообще.

Тезис 6. Изучение имени (слова) есть вместе с тем и постижение всех возможных форм науки и жизни. Моменты слова составляют, по А.Ф. Лосеву, и моменты научного сознания. Всякое человеческое знание и всякая наука есть знание и наука не только в словах, но и о словах. Ведь слово есть смысл, а всякая наука есть наука о смысле, или осмысленных фактах.

«Всякая наука есть наука о смысле, или об осмысленных фактах, что и значит, что каждая наука – в словах и о словах» [Там же].