– Ты разговаривать вообще умеешь?! – предприняла она очередную попытку. – Ты знаешь, что нужно отвечать, когда тебя спрашивают?!

Катя невозмутимо продолжала жевать яблоко. Лиза в сердцах схватила стопку учебников с парты и огрела зазнайку Снегиреву по голове.

На следующий день в школу явилась Любовь Сергеевна. Потрепанное пальто, старомодная прическа, какие-то красные стекляшки в ушах. Лиза поежилась. Одно дело Катька, и совсем другое – ее мамаша из трущоб.

– Лизонька, – вдруг сказала женщина ласково. – Не бей, пожалуйста, больше Катюшу по голове, ладно? У нее в детстве косоглазие было, могут начаться проблемы с глазками.

И все. Больше ничего не сказала. И учительнице жаловаться не стала.

Лиза ошарашенно кивнула и больше Катю действительно не трогала. А в третьей четверти даже врезала портфелем Ваське Симакину, который вздумал дергать ее соседку по парте за длинную косу.

И Катя понемногу привыкла к ней. К концу учебного года девочки, наконец, стали подругами. Причем всех остальных Катя по-прежнему сторонилась, мальчиков и вовсе стеснялась, а вот с Лизой могла болтать без умолку.

Они часто смеялись, вспоминая «романтическое» начало своих отношений. «Мало я тебя учебниками била!» – фыркала иногда Лиза. Они были будто с разных планет, но в детстве это не имеет большого значения. Лиза прятала Катю с сестрами у себя дома, когда начинал бушевать очередной отчим и Кристина Валерьевна ничего не имела против. Более того, в том, что касается ареста Виктора, не обошлось без участия зампрокурора. А Любовь Сергеевна, в свою очередь, всегда старалась вкусно накормить Лизу (Каменовская-старшая вечно пропадала на работе, и питались они в основном полуфабрикатами).

Лиза мечтала стать ветеринаром. Как-то раз зимой они с Катей нашли на чердаке Лизиного дома крошечных, слепых еще котят. Весь вечер кормили малышей молоком из пипетки и те ели, а значит, шанс на выживание был. Вот только где их держать? Кристина Валерьевна настрого запретила тащить их домой, а у Катиной мамы на кошек была страшная аллергия. На улице – тридцатиградусный мороз, это верная смерть. Да и на чердаке оставлять опасно – если уборщица баба Маша пронюхает, на мороз выставит, прямо с коробкой. Эта не пожалеет, баба суровая.

Выход неожиданно нашла Катя. В их дворе жил мальчик Миша, сын автомеханика. Вот он-то и убедил отца выделить каморку для котят. Евгений Петрович был добрым, хоть и пьющим. Он просто перенес все инструменты, освободив самую маленькую подсобку. Вот там юные ветеринары и устроили свой штаб. Котят они вырастили и всех до единого раздали в добрые руки. Но потом под машину попала молодая овчарка. Словом, подсобка в автомастерской надолго превратилась в живой уголок. Собак крупных пород, метисов, а иногда и вовсе беспородных удавалось устраивать на охрану объектов и на зоны, котят раздавали по знакомым. Про этот маленький приют быстро узнали в городе, люди умилялись и шли к ним за животными. Как-то раз приехал сам начальник колонии на служебной машине и забрал всех имевшихся на тот момент собак.

Мальчишек подруги никогда не делили. Катя их всех безоговорочно уступала подруге. В конце концов, рядом со Снегиревой остался один только Миша, который Лизе попросту был не нужен.

Катя всегда искренне считала, что Лиза потрясающая, и не уставала ей это повторять. Конечно, если она хочет олигарха – значит, она его достойна.

– Так что, есть там кто-то на примете в Москве?

– Ну, пока я только осмотрелась. И поняла, что к этой войне надо подготовиться более тщательно. Знаешь, что я придумала?

– Гм… На этом месте я, наверное, должна была сделать круглые глаза и упасть в обморок, но не стану. Да, Лиза, я знаю, что ты придумала.

– Про конкурс?!

Катя кивнула.

– В нашем городке не спрятаться, не скрыться… – скривилась Лиза. – Все разболтают, переврут, придумают то, чего никогда не было…

– Ну, в данном случае никто не сплетничал. Я узнала по долгу службы, можно так сказать.

– Это как?

– Ну, я тоже буду участвовать в этом конкурсе. Меня отправляет агентство.

Лиза замерла и несколько секунд не моргая смотрела на подругу своими прекрасными зелеными глазами.

– Но это же не честно, – в конце концов выдохнула она. – Мне же этот титул для дела нужен, а ты и так профессиональная модель. У тебя все хорошо. Зачем тебе нужен какой-то провинциальный конкурс?

– Анна попросила. Для поднятия престижа этого самого конкурса.

– Ага, прекрасно! То есть уже заранее известно, кто победит! Она ведь тебе обещала?! Да, обещала? Ну конечно, это ведь Егоровой и самой выгодно! Так я и знала! Ты не можешь так поступить! Ты слышишь меня, Катя?! Не можешь!

– Но я же не сама это придумала… – Катя была в полной растерянности. Она никак не ожидала подобной реакции и не знала что сказать, чтобы успокоить подругу. – Да это ведь всего лишь конкурс. Я, наоборот, знаешь как обрадовалась, когда узнала, что ты тоже участвуешь. На репетиции можно вместе ходить…

– Мне не участие нужно, а победа. В одном этом дурацком конкурсе. Мне просто надо стать «мисс», понимаешь? И все. Потом я просто выйду замуж. Быстро и удачно. А ты будешь ходить по подиуму в Нью-Йорке столько, сколько захочешь. Заберешь маму. Девчонок. Все будут счастливы. Просто позвони Анне и скажи, что не будешь участвовать. В конце концов, ты что, не можешь просто заболеть?

– Но она столько всего для меня сделала…

– А я? Мы с мамой мало для тебя сделали? Прятали, когда пьяный отчим за тобой с ножами гонялся, операцию твоей матери оплатили, лекарства доставали.

Это был удар ниже пояса. Катя глубоко вздохнула.

– Это все так… И я всю жизнь буду за это вам благодарна. Поверь, мне даром не нужен этот конкурс. Если бы не Анна…

– Поговори с ней!

Катя, как всегда, отступила под напором рыжеволосой бестии.

– Я поговорю.

Вечером, возвращаясь от Лизы, Катя с ужасом думала, что же ей теперь делать. Поговорить-то она, конечно, поговорит, вот только Егорова ни за что не согласится. За несколько месяцев работы моделью Катя успела понять, что это жестокий бизнес. Бизнес, где нет места эмоциям.

– Привет, красавица! – у дверей автомастерской стоял высокий, красивый парень, широко улыбался и махал ей рукой.

– Мишаня!

Она бросилась ему на шею. Вот кто ей сейчас нужен. Лучший друг. С Мишей они выросли в одном бараке и были как брат и сестра.

Они забрались с ногами на большой старый ящик с инструментами, и Катя выложила все.

– И ты боишься, что Лизка никогда тебя не простит? – уточнил Миша.

– А думаешь, простит? – совсем по-детски спросила Катя.

– Простит, конечно. Ну, станет не королевой, а вице-мисс. Думаешь, олигарху не все равно? Есть корона и ладно.