Серое перо дикой птицы скрипнуло, выводя на рыхлой желтоватой бумаге размашистую подпись. Мужчина с сероватым оттенком лица снял пенсне и потер выдающуюся переносицу.

В массивную, выточенную из куска красного дерева дверь постучались.

— Войдите, — мужчина расправил плечи, но не стал подниматься из-за длинного, лакированного стола.

— Мой повелитель, прибыл глава третьего легиона, — сообщил фиолетовый жук в темном аккуратном кафтане с косым воротом. Усики на его голове занятно дрогнули, выдав крайнюю степень взволнованности.

— Зови, — надтреснутый голос оказался неприятным сюрпризом. Малфас дождался, пока дворецкий закроет дверь и помассировал горло, посчитал до десяти, но остался недоволен звучанием. Пришлось подняться из-за стола, пройти к шкафу и налить себе вина. Смочив горло, очень высокий, больше похожий на ворона мужчина вновь посчитал до десяти и только тогда довольно качнул головой.

Как раз вовремя. В дверь вновь учтиво постучались, после чего та открылась, и на пороге показался высокий, зеленый жук с опоясывающим горло пушистым перламутровым мехом.

— Повелитель Малфас, — поклонился глава третьего легиона. Фиолетовый слуга закрыл за ним дверь. — К сожалению, я с неприятными новостями.

— Все настолько плохо, раз ты решил прибыть лично, а не передать доклад? — Малфас вернулся за стол и предложил своему гостю присесть.

— Я непременно передам доклад, — жук присел на удобный, обитый бордовым бархатом стул и сложил четыре лапы на тонкие колени. Его почерневшие к краям усики дрогнули и вытянулись, став напоминать пики-рога. — Он прибудет с утренней почтой, но я уверен, эта новость должна дойти до вас как можно скорее.

— Не томи, — прищурился обладатель орлиного носа.

— Крылатые зашли на территорию Второй массы. Нам удалось пленить двух шпионов. Один покончил с существованием в темнице, другого пытают в цветниках короля Пэймона. Мои кропы там, ведут запись допроса, — выговор, несмотря на стрекот маленьких жвал, выдавал военную выправку.

Малфас положил лицо на ладони и хорошенько то растер. Несвойственный его титулу жест, о котором тридцать девятый дух Соломонова войска тут же пожалел.

— Это не все, — поднял голову жук.

Малфас настороженно посмотрел на генерала.

— Часть наших шпионов тоже обнаружена. В Парадиусе нынче неспокойно. Душ с земли приходит немало, но большая их часть отходит царству Гахены. Крылатые недовольны. Они хотят вмешаться в мироустройство рабочей планеты.

Малфас поднялся и достал из шкафчика початую бутылку вина. Наполнил два бокала и передал один из них жуку. Усики генерала дрогнули в знак благодарности. О нем же свидетельствовал легкий кивок. Он из вежливости пригубил темный, густой напиток.

— Версам, — мужчина оперся о край стола и сделал большой глоток вина, — скажи честно, какие слухи слышны с Первой массы? У тебя ведь там родня.

Тонкие зеленоватые пальцы жука постучали по хрусталю дорогого, отливающего синем бокала, а взгляд шести черных глаз устремился куда-то вдаль, в большое витражное окно кабинета повелителя. Жуку всегда нравились фрески с историей прошлой войны. На этой крылатый получал по заслугам от когтей алоглазого ворона. Славная была битва.

— Сэль не сплетник, мой повелитель, но на последнем семейном собрании я нашел его дерганным и раздражительным, а его супругу чрезмерно воодушевленной. Могу предположить, что крылатые не дают им покоя.

— Они до сих пор считают, что имеют на это право, — скривил губы ворон и одним глотком осушил бокал, ножку которого крепко сжал пальцами. — Крылатые недоноски. Никак не смирятся с поражением.

— Могу ли я говорить откровенно? — Взволновался жук. Несколько раз дернулись его усики.

— Конечно, Версам. Здесь и со мной, всегда.

— Я думаю, что крылатые не стали бы просто так пересекать границы нашего царства. Я не о шпионах, — покачал головой генерал, когда повелитель Малфас нахмурился. — Боюсь, они придумали что-то новое, возможно, оружие, возможно, обнаружили одну из наших слабостей, но просто так они бы нарываться не стали. Вымеряют каждый шаг, особенно после пропажи Создателя. Боюсь, у них что-то появилось, иначе и быть не может.

— И как давно ты обдумываешь эту мысль? — Тяжелый взгляд Малфаса обратился к лежащей на резной шкатулке трубке. Пальцы дрогнули, словно хотели набить фамильную ценность дроблеными кристаллами дурмана, но мужчина сдержался. Только маленькие перышки на затылке едва заметно дрогнули, говоря о предвкушении.

— Достаточно, чтобы озвучить ее вам, — поник жук.

— Будем надеяться, что это лишь твои домыслы.

— Надеюсь, мой повелитель. — Вдруг генерал весь подобрался и нахмурился. Его острый взгляд метнулся к двери. — Нас подслушивают.

Малфас потер переносицу и глубоко, устало вздохнул. Мах пальцами и тяжелая дверь распахнулась, словно от невероятно мощного порыва ветра. А следом за ней на пол упал и весьма ошарашенный неоперившийся мальчишка. Кончики маленьких и больших серо-черных перьев выглядывали из-под манжет его легкой белоснежной рубашки с рукавами-фонариками. К длинным черным, ничем не собранным волосам тоже примешались мягкие перья. Мальчишка сел и хлопнул большими ярко-зелеными глазами.

— Почему ты не на занятиях, Лиллиан? — В который раз вздохнул Малфас.

Вороненок тряхнул головой и широко, виновато улыбнулся:

— Здесь интереснее, — выдающийся нос говорил о фамильном сходстве с отцом.

Генерал поднялся со стула и поклонился юноше:

— Молодой повелитель Лиллиан.

— Дядя Версам! — Мальчишка поднялся на ноги, сделал шаг в сторону распахнутой двери, но остановился под строгим взглядом отца. От него он нахмурился и сам, а его молодые перья задрожали, точно погремушка на хвосте гремучей змеи. — Накажете меня, отец?

Плечи Малфаса напряглись, но через мгновение повелитель расслабился:

— Нет, Лиллиан, но тебе пора возвращаться к занятиям, дама Лиз, наверняка, бьет тревогу и ищет тебя по всему замку.

Мальчишка поджал к груди руки и, что-то обдумав, сардонически улыбнулся:

— Как пожелаете, отец, — вороненок кивнул жуку. — Приятно было вас увидеть, дядя Версам.

Молодой повелитель развернулся и весьма грациозно направился вглубь темного коридора. Версам и Малфас переглянулись, после чего тяжелая дверь с хлопком закрылась.

Глава 3. Созерцание мрака

Хит Линг открыл глаза, не понимая, отчего в доме так холодно, на улице конец мая, до лета пара дней. И где, в конце