Но она ни с кем не здоровалась, ни на кого не смотрела. Боялась, что дрогнет, сломается, и не сможет осуществить задуманное. На шее под свитером прятался медальон. Механическая рука сжимала конверт. На нем значилось имя – Константинов Борис Леонидович. Ему и только ему доверяла Катя.

Катя подошла к почтовому ящику, его использовали для обращений к совету, и опустила конверт в прорезь. Он гулко упал на дно, и она поняла, что не ошиблась. Письмо оказалось единственным. Это было еще одной причиной, по которой она написала именно письмо, а не послала голограмму. Их накопилось очень много и пока просмотрят все, то пройдет немало времени. А письмо обнаружат завтра, в двенадцать дня, когда будут проверять почту, и отнесут по назначению. Катя надеялась, что к тому времени война закончится.

***

Пустошь. Когда-то здесь находилась Дворцовая площадь. Теперь ничего. Кате казалось, что она шла к ней целую вечность. Но когда увидела огромный корабль, отливающий серебром, поняла, что прошел всего час, как она вышла из центрального бункера.

Сердце колотилось. Спина холодела от пота. Катя постоянно передергивала плечом. Она схватила медальон и сорвала с шеи. А затем стала медленно приближаться к центру площади. С тех пор, как над ней завис главный корабль Бесцветных, было уничтожено много танков, которые пытались сбить пришельцев. Но их защита была непробиваема. И поэтому взгляд то и дело натыкался на угольные останки солдат, боевых машин. Всех испепелили лазером. И Катя рисковала стать следующей. Но она знала, у нее в запасе есть немного времени, чтобы их убедить не делать этого.

Когда Катя встала в центр, ноги почти онемели от страха, но она отыскала крохи смелости и подняла взгляд наверх.

– Ваша дочь мертва! – прокричала она, и на солнце засверкал синий медальон.

Катя не знала, слышит ли ее Кхаулин и там ли он. Но отступать было поздно.

– Лианрия мертва! Но перед смертью она успела поведать мне правду о вас. До сих пор вы были лишь тенью на Земле, но пришло время узнать миру кто вы такие на самом деле.

В ответ тишина, но уже то, что Катю до сих пор не уничтожили, доказательство – ее слышат.

– Позвольте поговорить с вами. И я расскажу, где спрятала копию воспоминаний Лианрии, – ложь казалась столь естественной, что Катя чуть сама не поверила в нее.

– Хотя возможно вам плевать на предсмертное желание дочери! – неожиданно еще громче закричала она.

Страх улетучился, его заменил безумный адреналин в крови. Катя стиснула медальон механической рукой и послышался хруст. Еще чуть-чуть и он рассыпался бы на кусочки.

Вспыхнуло сияние. Точка отделилась от корабля и стала приближаться к Кате. Невольно она залюбовалась сверкающим блеском. Теплый свет окутал ее, тело стало невесомым, и она, как лепесток, взлетела ввысь. Дыхание перехватило, корабль Бесцветных становился все ближе. Затем сияние разрослось до небывалых пределов, Катя ослепла и внезапно оказалась в темном помещении.

Она ожидала увидеть столпотворение Бесцветных, но перед ней стоял только Кхаулин. Он выглядел не так, как в воспоминаниях. Постарел. Морщины исполосовали лицо. Как ни странно, но Катя не испугалась его. Хотя теперь он казался уродливым бесцветным существом, лишенным красок жизни.

«Каким было ее желание?» – голос в голове Кати дрогнул.

Кхаулин страдал. Смерть дочери подкосила его, и Катя подумала, что они во многом схожи с инопланетянами. Боль разрушала их точно так же, как и людей.

– Заслужить прощение, – произнесла Катя. В темном пространстве Кхаулин оставался единственным источником света.

«Мы не виноваты. Человеческий род жаден и алчен. Он не заслуживает жизнь».

– Вы не боги, чтобы решать кому жить, а кому нет, – отчеканила Катя.

Она посмотрела на механическую руку и на мгновение закрыла глаза. В этом заключалось ее предназначение. Умереть в двадцать один год.

«Нет. Но вы первые напали…». Кхаулин осекся. Он понял свою ошибку.

– Нападем. В далеком будущем. И если раньше у вас был шанс исправить будущее, то теперь оно лишь обрело реальные черты.

Катя незаметно активировала мину, вживленную в руку. Вот ее оружие. Ее месть. Ее кара. Она внедрила в механику четыре мины. И когда взорвется одна, взорвутся остальные. Их мощи окажется достаточно, чтобы уничтожить корабль Бесцветных. А когда падет командир, падут и другие.

Кхаулин заметил ее движение:

«Что ты делаешь, человеческое дитя?».

– Восстанавливаю справедливость, – тихо прошептала Катя. Раздался писк. А затем разрослось пламя, пожирающее все вокруг.

***

Борис всматривался в окно, где вдалеке бушевал пожар. Когда взорвался центральный корабль бесцветных пострадали и люди, оказавшиеся поблизости. Ударная волна смела многие дома. Но несмотря на потери, все торжествовали. Главный враг повержен. Значит новые корабли не прибудут, а с остальных спало силовое поле, и теперь не составит труда их уничтожить. Единственное, что грызло Бориса – неизвестность. Он хотел знать причину взрыва. Чутье подсказывало ему, что это произошло не просто так.

– Борис Леонидович, – в кабинет постучались, и вошел молодой солдат. Он отдал честь и протянул конверт, – вам письмо.

Борис удивился. Он уже забыл, когда в последний раз получал письма.

– Спасибо.

Солдат удалился, и Борис быстро распечатал помятый конверт, развернул письмо и впился глазами в ровные строчки, бегущие по желтой бумаге с мрачной решимостью.

«Здравствуйте, Борис Леонидович.

Скорее всего вы не помните меня, но год назад мы вместе работали над разработкой воздушных мин. Я пишу письмо, хотя буду уже мертва, когда вы прочтете его. Но знайте, я отдала жизнь, чтобы остановить кровопролитную войну, так как узнала нечто, что позволит мне пробраться в стан врага и взорвать мины внутри. Я верю, когда падет корабль, который долгие годы терроризировал Россию, остальные окажутся без защиты, и наши доблестные бойцы очистят Землю от паразитов. Но, боюсь, семьдесят пять лет спустя мы поменяемся с Бесцветными местами. Ниже привожу сведения, которые мне удалось случайно узнать, и которые определили мою судьбу раз и навсегда.

Катюша Измайлова».

Дальше описывались воспоминания Лианрии и план Кати, но Борис не смог дочитать до конца, пока не успокоился. Руки дрожали, в глазах противно защипало. Подпись Катюши резала сердце пополам. Он стиснул кулаки и глубоко вздохнул. Перед взором стояла темноволосая девушка с серьезным взглядом. Механическая рука блестела. Уголки губ опущены. Она всегда отвечала коротко и зажато. Именно такой запомнил Катю Борис. И несмотря на невзрачность девушки, ее образ оказался таким ясным, словно они встретились вчера. Простая, обычная. Решительная и самоотверженная. Она – была их оружием, а никто даже не догадывался о судьбе, которая уготована Катюше Измайловой.

***

Я