площадки для обслуживания самолетов и парковка для автомобилей еще дальше, на пространстве, которое иначе невозможно себе позволить. Представьте себе большой корабельный док, принимающий огромные контейнерные грузы. Сегодня такой док нуждается в акрах земли, называемой "фермой", чтобы заботиться о хранении и маршрутизации грузов. В нашей системе "ферма" будет находиться прямо здесь, в виде слоя за слоем складских помещений, доходящих до морского дна. В конечном итоге наша новая система также будет использована для создания сверхзвукового реактивного порта в море. Там владельцы домов, натуралисты и защитники природы не будут объединять усилия, чтобы помешать строительству аэропорта; там звуковой бум не будет проблемой; там забитые автострады не заставят авиапутешественника опоздать на самолет.

Пока мы лелеем это новое развитие в использовании пространства, я одновременно работаю над полудюжиной хлебных проектов. Я наслаждаюсь каждым днем своего возрождения. Что касается моей прежней жизни, о которой, собственно, и должна быть эта книга, то я скажу следующее: Если бы у меня была возможность все повторить, я бы это сделал - только больше и лучше.

 

Начало

Мы, нью-йоркские ЗЕККЕНДОРФЫ, на самом деле являемся неправильными жителями Запада. Мой дед, приграничный торговец, жил, торговал, а иногда и воевал с индейцами на территории Аризоны. Поезда Зеккендорфов перевозили почту и доставляли припасы в многочисленные шахтерские поселки, расположенные в Тусоне. Мои двоюродные братья до сих пор владеют и управляют универмагом, который сейчас называется Steinfeld's, и который мой дед Уильям Зеккендорф открыл в этом городе.

В сентябре 1867 года, когда дедушка приехал в Тусон с товарами на тридцать тысяч долларов в двенадцати повозках, местные торговцы были не слишком довольны. К тому времени, когда дедушке удалось арендовать старое саманное здание для своего магазина, местные лавочники провели несколько закрытых совещаний между собой. Они обратились к дедушке с предложением выкупить его за шестьдесят пять тысяч долларов с замком, складом и шахтерскими кирками. Дедушка согласился. Он вернулся в Нью-Мексико, где жили он и два его брата, с отличной прибылью в руках. В следующем году Уильям вернулся в Тусон с еще большим поездом товаров. На этот раз местные импресарио не покупали. Поэтому деду пришлось открыть магазин, и он поселился в нем, чтобы оставить свой след в стране.

Некоторое время назад меня пригласили в Тусон на празднование столетнего юбилея основания оригинального магазина Zeckendorf. Были оркестры, парад, обычный поток добрых пожеланий и длинные речи. В качестве почетного гостя я сидел впереди трибуны для зрителей. Я заметил, что на протяжении всего выступления один человек, сидевший в задней части платформы, пристально смотрел на меня. Каждый раз, когда я поворачивал голову, я встречал его взгляд, поэтому, когда церемония закончилась, я повернулся к нему и спросил: "Чем могу быть полезен, сэр?"

"У меня к вам нескромный вопрос, - сказал он.

"Есть только нескромные ответы. Каков ваш вопрос?"

Он представился заведующим кафедрой антропологии Аризонского университета и сказал, что изучал мое лицо и хотел бы узнать, есть ли во мне кровь апачей.

Я посмотрел на него и ответил: "Нет, но у меня есть основания полагать, что в апачах может течь кровь Зекендорфа". До женитьбы дедушка некоторое время жил с индейцами, и я не сомневаюсь, что он принимал любое гостеприимство.

Дедушка был активистом, общительным человеком с жаждой жизни и склонностью к публичности. Вскоре после прибытия в эту страну из Германии он переехал в Тусон, и с тех пор местная газета регулярно сообщала о его объявлениях о новых поставках товаров или о том, как он стрелял в грабителей, пытавшихся ночью проникнуть в его магазин. Благополучное прибытие поезда с товарами, свадьба брата, наступление Рождества и собственный день рождения - все это было поводом для того, чтобы устроить в городе публичный фейерверк. Как остроумно заметил некто в еженедельнике "Аризонан" от 11 июня 1870 года:

В минувшее воскресенье мистер Зекендорф привлек внимание всех мужчин, женщин и детей к годовщине своего рождения великолепным фейерверком. Зрители в целом наслаждались зрелищем и поздравляли З. с его необыкновенной удачей - он не умер, когда был маленьким ребенком, и его последующая удачная карьера проявилась в его живом присутствии, "цельном и невредимом". Самый грандиозный пиротехнический спектакль вечера, который ознаменовал завершение празднования, состоял в поджоге хлева дона Фернандеса и сена, зажженного от искры римской свечи в руках З. или другого человека.

К этому времени дедушка стал убежденным пограничником - он даже снял скальп с индейца, пойманного на краже скота. Он также возглавлял отряд, который выследил и повесил трех грабителей, убивших местного мексикано-американского торговца. Во время войны с апачами Джеронимо дед служил помощником генерала Нельсона Майлза. В 1886 году, после капитуляции Джеронимо, он был маршалом парада в Тусоне на торжественном мероприятии в честь генерала. Я до сих пор храню старую фотографию, на которой он запечатлен крупным, широкоплечим мужчиной, снова одетым в форму по этому случаю.

По мере того как затихало пограничье, затихали и его жители. В конце концов дед стал членом сначала территориального, а затем и законодательного собрания штата, но, несмотря на все его многочисленные побочные предприятия, его мир был сосредоточен вокруг его магазина, где он продавал все - от ломиков до бриллиантовых колючек. Магазин был знаменит на всю территорию, и всякий раз, когда сменялось командование местным военным учреждением, уходящий командир имел обыкновение поспорить с новым командиром на бутылку виски, что тот не сможет назвать ни одного товара, продающегося в восточном универмаге, который не продавался бы также в дедушкином магазине. Уходящий офицер неизменно выигрывал, даже, как это случилось однажды, когда новый попросил пару коньков.

Дедушкин магазин в Тусоне процветал, и год, который он провел в Нью-Йорке, общаясь с людьми, прежде чем отправиться на Запад, не пропал даром. В 1872 году он вернулся в большой город и женился на прекрасной восемнадцатилетней Джулии Фрэнк. Молодая пара провела свой медовый месяц во время второго трансконтинентального путешествия на поезде Union Pacific через равнины и горы до Окленда, затем переплыла через залив в Сан-Франциско и далее в Сан-Диего. Утром, когда они отправились из Сан-Диего в Тусон на дилижансе, бабушка впервые увидела своего красивого, яркого нового мужа в его родной одежде. Он прибыл к завтраку с пистолетом на каждом бедре, перекрещенными бандольерами с боеприпасами на груди и винтовкой в руке.

Судя по тому, что мы знаем о дедушке, он, скорее всего, немного поднапрягся ради своей молодой невесты, но в тот день, когда они ехали по тропе, их окликнул отряд