– Так мы же выпили.

– Костя не пил. Он и свозит.

– Юрка, сколько лет прошло?

– Чуть больше двадцати.

– И что ты ей скажешь?

– Да просто хоть повидаемся…

– А… вспомнил я эту Катю. Ты же тогда еще женится хотел, а потом резко передумал.

– Меня как раз в Знаменск перевели… Катюха, конечно, первое время писала, звонила… а вскоре я Томку встретил и настоящая любовь пронзила стрелой мое большое доброе сердце. Вскоре мы с Томкой уже поперлись в ЗАГС, заявление подавать..

– Ты мне только не звезди. Когда вы в ЗАГС поперлись – Тома уже беременная была. На шестом месяце. И маманя тебе тогда уши хорошенько накрутила, чтобы женился и перестал по бабам бегать…

– Ладно. Так мы сгоняем?

– А когда вернемся – ни палатки, ни вещей не будет.

Юра задумался:

– Пожалуй… тогда лучше оставим Костика. Сам поведу машину, я вполне нормально себя чувствую. Да и гайцов в полях точно нет…

– Поехали. Только туда и обратно. Без всяких приключений.

Юрка кивнул, сходил к брату и что-то быстро объяснил ему на повышенных тонах.

«Нет, пожалуй, военный – это не профессия. Это половая ориентация…» – вспомнилась мне забавная фраза их армейской комедии.

Может все же отговорить Юрку? Приехали в хутор помочь тете Вале и отдохнуть на природе, похлебать ушицы, а он выпил и ему шлея под хвост попала, да еще старую любовь вспомнил…

– Я Костика озадачил,– ухмыльнулся Юра.– Он к нашему возвращению ухи наварит. А мы по быстренькому смотаемся туда и обратно.

– Только прошу, не гони сильно,– нахмурился я, и подумал, что и в пятнадцать, и в тридцать, и в пятьдесят,– мы, по сути, остаемся все теми же пацанами…

Пока мы ехали по полю, я невольно вспоминал, как много лет назад брат Витя катал меня здесь на мотоцикле. Он как раз закончил школу, и отец купил ему новенький красный « Минск». Мне тогда было всего девять, и хотя брат никогда сильно не разгонялся, порой казалось, что мы мчим по грунтовой дороге вдоль полей с невероятно огромной скоростью. Я сидел сзади и крепко цеплялся за Витькину спину. Даже не знаю, почему брат так далеко отъезжал от города. Наверняка ему очень нравилось это раздолье: широкие поля, перелески, ерики… Однажды Витя признался, что предпочел бы лучше жить в маленькой деревне или на небольшом островке, затерянном в безбрежном океане. А города… они всегда делают людей злыми, мелкими и завистливыми… И чем больше город – тем жестче люди. Я тогда так и не понял что он хотел сказать, да и честно говоря, мы с братом мало общались. Вите было со мной попросту неинтересно, все-таки разница в возрасте – восемь лет. Он уже был студентом первого курса педагогического института, а я еще сопливым октябренком, только недавно начавшим слаживать буквы в слова…

Я вздрогнул, почувствовав, что мы поднялись на высокую плотину. И тут же попытался отогнать давние воспоминания. Дорога оказалась неровная, в низине, еще стояла вода после половодья. Юрка ехал медленно, внимательно поглядывая вперед.

– Как там Олечка? Слышал, Серега, ты скоро дедом станешь…

– Ну ничего от вас не утаишь,– усмехнулся я.

– Представляешь, Сергей, ты – дед. Наверняка это накладывает на человека определенную ответственность.

– Наверное…– невозмутимо пожал я плечами.

– Как у тебя отношения с зятем?

– Да мы и видимся редко. Он на фуре работает, все время в разъездах… Олег вроде парень нормальный, работящий…

– А у моей старшей дочери муж полгода назад стал фортеля выбрасывать. То с друзьями допоздна засидится… а то и вовсе домой не придет ночевать. Однажды даже руки начал распускать… Ирка мне, конечно, ни слова, а мамке пожаловалась… Я Семена вечерком подловил у проходной завода и напрямую сказал – или живите или расходитесь, нечего девке голову морочить. Он стал умничать, а я ему прямо в лоб и заявил: «Еще раз, гад, руку на дочь поднимешь – тогда я за себя не ручаюсь…»

Юрка потряс внушительным кулаком.

– С тех пор зятек успокоился, как в гости придут, улыбается, стелется как травка… но я за ним еще прослежу и если что не так…

Машина неожиданно подскочила на колдобине и Юра резко выкрутил руль. « Нива» сразу нырнула вниз по откосу.

– Держись! – заорал я.

Юрка и сам перепугался, но уже ничего не мог сделать. Машина съехала с плотины и завязла в низине, в черной жиже, почти на всю высоту колес.

– Сука! – выругался приятель.

– Говорил же, на дорогу смотри!

Я осторожно приоткрыл двери, и грязная вода тут же ручейком хлынула в салон. Быстро захлопнув дверцу, я задумался: похоже мы серьезно вляпались… Сами уже точно не сможем выехать из этой чертовой трясины, хоть «Нива» и считается российским внедорожником.

Мы засучили штанины и приоткрыв двери, вылезли из вязкой ямы наверх.

Юрка посмотрел на своего железного коня и печально вздохнул.

– Что делать-то будем, товарищ подполковник?

– До села всего пару километров осталось. Пойдем, Серега, наверняка там у кого-нибудь трактор имеется.

– Знаешь, Юрок, я вот только одного не пойму. Как ты вообще раньше дивизионом командовал? Ты же настоящий распиздяй!

– Херню не неси. С кем не бывает…

Юрка насупился и слегка прибавил шаг.

Мы быстро прошли плотину и оказались у дубовой рощицы. За деревьями уже виднелись деревенские домики. Возле зеленых ворот стоял старенький «Белорус».

– Ну что я тебе говорил? – широко улыбнулся Юрка.– Вытащим сейчас нашего железного коня…

Но не успели мы подойти к калитке, как за деревянным частоколом отчаянно загавкала здоровенная черная псина.

– Хозяева! – заорал Юра, не решаясь войти во двор.

Из домика вышел невысокий старик, седой как лунь.

Пес, как по команде, сразу прекратил брехать и спрятался в будке. Хозяин дома неторопливо прошел по дорожке из красного кирпича и осторожно приоткрыл калитку.

Деду было примерно под восемьдесят, но он казался довольно крепким, даже мускулистым, этакий деревенский любитель ЗОЖа.

– Отец, выручай…– улыбнулся Юрка.– Мы с плотины слетели. «Нива» застряла в трясине, почти на мослы легла.

– Вы откуда? – удивился старик.

– Из города приехали порыбачить.

– Трактор уже год как на ремонте.

– Вот засада! А у кого здесь есть техника посерьезней?

– Ни у кого. В селе одни старики остались.