Ночь успела опуститься на гряду. Дыхание превращалось в пар, замерзало на морозном ветру. Рядом с Крылатой спал Чарли, обнимая передними лапками хвост. Она подняла зверька и осторожно спрятала у себя под курткой.

Когда Алиса проскользнула в дом, Вестники уже спали, устроившись на полу. Очаг давно погас. На грубо сколоченном столе осталась всего одна чашка, полная остывшей похлебки.

Дневные перелеты давались им легко. Размытые тени Вестников скользили по пескам, распугивая редкое зверье, обитающее в пустыне. Ветер исправно подхватывал Крылатых и нес, нес их вперед к песчаной косе, которая когда-то давно, сотню жизней назад, была бушующим, соленым морем.

Алиса пролетала здесь дважды. Томас вел ее через пепел не оборачиваясь, и тогда ей казалось, что Вожак презирает каждый шаг, сделанный ею. Он кривился, слыша любой, даже самый робкий вопрос, и ответом ей было лишь тяжелое молчание. Сколько неодобрения выражала его напряженная спина, когда он взмывал вверх после безмолвной ночевки! Как было догадаться ей, девчонке, что скрывает в себе суровый Вожак?

Крылатой казалось, что в мельтешении песка внизу она может разглядеть тень Томаса, стремящегося к оазису со всеми его тяжкими думами, сомнениями и неизбывной ненавистью к самому себе. Алиса многое отдала бы за возможность поговорить с ним сейчас, когда вся история сложилась для нее в немыслимо печальную картину.

Но Томас был далеко: тело его покоилось в земле у самых корней спящей Рощи, а душа – девушка верила в это – вернулась к той, что ждала его два десятка лет.

Когда Алиса скользила над пустыней во второй раз, дорога ей почти не запомнилась. Дурман силы, совсем недавно наполнявшей ее в крылатом сне, еще мутил сознание, мешая видеть детали. Алан вел ее, не помнящую пути, подталкивал в спину. И, видит Роща, она успела вернуться в самую нужную минуту.

Но вот теперь за ней летели Братья, доверившиеся ее словам, полные надежды на новую жизнь. Страх подступал к горлу Алисы каждый раз, когда она задумывалась, что ждет их там, в ущелье, где растет всего одно Дерево, не ведающее собственной силы. Ответов не было. Были только жаркий ветер да бурый пепел внизу.

Но, ведомая новым, особым чувством Рощи, Алиса таила в себе сомнения, стараясь, чтобы никто, даже Лин, не увидел ее страха. Она точно знала, куда им двигаться, как обходить тяжелые тучи и облетать фронты бурь. Алан вел ее, протягивая невидимую руку, и Крылатая не отвергала ее, понимая, как сильно Вестники нуждаются в помощи Божества.

– Ну и байками же нас кормили все это время! Здесь скукота! – дурашливо крикнул Трой, пролетая мимо.

Он скользнул вбок и ушел в пике, прижав к телу темные, как сама ночь, крылья, превращаясь в плотный кокон из перьев. Секунда, и Трой оказался у самой земли. Заметившая это первой Сильвия сдавленно охнула, но за мгновение до встречи с безжалостным песком Крылатый резко ушел в сторону, расправляя крылья. Он завертелся, подхваченный восходящим потоком воздуха, поднимаясь все выше и выше. Когда его темная фигурка скрылась за пеленой низких туч, Освальд выругался.

– Если это и есть надежда всего мира, Крылатая, то мы обречены, – проворчал он, обгоняя Алису.

Но Трой уже возвращался, громко хохоча. Его грубую куртку намочили крупные капли.

– А если бы ядовитые? – укоризненно сказала Гвен, пролетая мимо брата.

Тот лишь хмыкнул в ответ, отряхиваясь, словно молодой охотник, попавший под свой первый дождь.

– Да видно же, что тучи не грозовые, старушка! – крикнул он вслед удаляющейся сестре.

Алиса молча следовала за остальными.

– Ну, видно же, скажи им!

Но она только покачала головой, поднимаясь чуть выше, чтобы прикинуть, успеют ли они до заката достигнуть скал, показавшихся на горизонте.

Трой разочарованно огляделся: позади летели еще двое Вестников – насупленный Лин и едва знакомая девочка, на вид совсем ребенок.

– Летим, как на поминки, – сказал он, обращаясь к приятелю.

Обычно Лин поддерживал друга в его забавах, с радостью принимая в них участие. Утащить яйцо из гнезда клыкастой песчаной змеи? Да запросто! Дернуть за кончик отвратного, чешуйчатого хвоста падальщика, когда тот уже намерился вонзить в тебя ядовитые клыки? Еще поглядим, кто кого опередит! Подсыпать Освальду пригоршню жгучего песка в сапоги? Это точно буду я, брат!

Так было от дня посвящения до памятного Слета на площади у домика Вожака. Но чем дальше улетала Алиса от Города, тем мрачнее становился Лин. Братья списывали его хмурость на болезнь, но теперь, когда на лице Крылатого не было смертельной печати лихорадки, что-то иное, куда более сложное, мешало ему разделить дурашливые забавы, которые прежде здорово помогали унять тревогу во время самых опасных вылазок.

– Мы не знаем, куда летим, – ответил Лин, озабоченно оборачиваясь к девчонке, что как приклеенная летела за ним.

Трой разочарованно фыркнул. Юли испуганно поглядела на него, но тут же смутилась и чуть было не рухнула вниз, попав в воздушную яму. Она громко ойкнула, и Лин тут же метнулся к ней и удержал на лету, схватив за локоть.

– Дыши ровно, думай только о дыхании, крылья сами поймают его ритм, – сказал он Юли тоном, больше подходящим молодому отцу.

«Как с ума посходили», – подумал Трой, провожая их взглядом.

***

Юли слушала озабоченный шепот Лина и поеживалась на ветру. Долгий и изнурительный полет оказался не таким простым делом, как она думала. Порывы ветра сносили ее легкое тело в сторону, песок запорашивал глаза, и она ничего не видела из-за пелены набегавших слез. Щеки ее исцарапали острые песчинки, про волосы, которые пепел превратил в колтун, девушка старалась и вовсе не думать.

Но сильнее всего ее удручала забота Лина. Крылатый летел рядом с ней, постоянно оглядываясь, подхватывая, когда она норовила рухнуть вниз тяжелым мешком, вымученно улыбался и делился хитростями полета, что были известны, кажется, всем на свете, кроме нее.

Но в глазах парня Юли читала тоску, его неимоверно томила необходимость подстраиваться под медленный полет с болезненными рывками. Всем своим существом Лин был впереди, там, где ровно и уверенно скользила по воздуху Алиса, умело лавируя между потоками горячего ветра.

– Не медли из-за меня, – пыталась уговорить его Юли, виновато поглядывая из-под выбившихся кудряшек. – У меня уже получается.

– Я обещал тебе помогать, – отвечал Лин. – Просто не дергайся, ты умеешь, я же видел! Расслабься. Тут на удивление спокойно… в этот раз.

Пустыня и правда казалась умиротворенной. Все ужасы, что с детства впитала Юли из сказок бабушки, обернулись серо-бурой равниной, редко пересекаемой цепочкой следов пустынного зверья.

Во время одного из привалов девушка увидела, как Алиса рисует для Освальда карту тоненькой палочкой на покрытом золой камне.