– Угу. – Развязав Кашубу, Володя сел на стул у рабочего стола с компьютером. – И ты для торжества справедливости сделал, надо полагать, немало. Может, нашел и виновных?

– Как сказать, как сказать… Давай рассмотрим мотивы? Первый классический, следовательно, примитивный: кому это выгодно? То есть кто и что получил в результате…

Услышав топорный намек, Жанна вылетела из кухни, поставила руки на бедра и выговорила сквозь стиснутые зубы:

– Намекаешь, у меня был мотив?

– А разве нет? – кинул ей встречный вопрос Сашка.

– Вова, держи меня, иначе я его сейчас убью!

Жанна действительно кинулась к полке с толстыми книгами, больше-то нечем убивать Алексашку. На его счастье, Володя всерьез принял угрозу, а то быть бы еще одному трупу в довесок к дачным, он успел перехватить Жанну.

– Ты слышал, Вова, что этот змей отмочил? – зарычала она на манер раненой тигры. – Как только повернулся твой поганый язык…

– У тебя он тоже раздвоенный, – ввернул Сашка.

– Ну и сволочь же ты, Алексашка!

– И ты не галантерейная барышня.

– Хватит! – рявкнул в сторону друга Володя, крепче прижимая извивающуюся Жанну. – Он нарочно тебя дразнит, Жанна, а ты покупаешься.

– Мне что, слова сказать нельзя в своем доме? – ухмылялся Сашка. – Или иметь собственное мнение – прерогатива избранных? Я, между прочим, спасал ее ночью. Вот от этого типа. Который, как мне показалось, хотел убить твою любимую Жанночку.

Тип восстанавливал кровообращение в ногах, растирая щиколотки. Едва о нем зашла речь, Лев решил, что пора бы попрощаться:

– Господа, я с радостью покину этот гостеприимный дом, если вы позволите. И не буду требовать компенсации за моральный ущерб. Парни, мне еще перед женой отчитываться за ночь…

– Ни-ни! – категорично отказал Сашка. – Видишь, она покушалась на меня, а ты свидетель. Без тебя как выжить? С твоей женой я поговорю, предоставлю алиби, так что стихни. А пока можешь ей позвонить, иди на кухню, там тебе никто не помешает.

Остались втроем. И сразу угомонились, словно разыграли неудачный спектакль для Льва, теперь публики в единственном лице нет, посему пропал запал. Но природа паузы была совсем иная. Кто они теперь друг другу? Раньше назывались друзьями, встречались, пили вино, смотрели фильмы, спорили о политике и… и… Много было точек соприкосновения. Теперь между ними образовался вакуум отчуждения, это плотная масса, которую не видно, а сблизиться она не позволяет. Однако небольшая пауза благотворно повлияла на Жанну, она сумела обуздать эмоции, повернулась лицом к Сашке и поинтересовалась, правда, не без желчи в интонации:

– Кстати, насчет спасения. А что ты делал у дома Эдгарика, м?

– То же, что и ты, – невозмутимо ответил он. – Вел наблюдение.

– Зачем? Ну, ну… Зачем?

– Был такой товарищ – Ганин, частный детектив…

– Знаю, – перебила Жанна, – его нанял Эдгар.

– Ты в курсе? Я был худшего мнения о тебе. Значит, ты знаешь, что Ганин вел расследование. Эдгар еще в Китае проговорился об этом, беспокоился, что с ним давно не было связи. Когда мы прилетели, я забросил вещи домой и поехал к нашему другу, следил за ним, чтоб узнать, где Ганин живет. Эдгар отправился к нему дня через три, кажется… точно не помню. Он разговаривал с женщиной, я следом переговорил с ней.

– Ммм, – ехидно промычала Жанна, – так это был ты.

– О чем она? – спросил он Володю, а не ее, но того тоже интересовало, что она скажет, потому глаз с Жанны он не спускал.

– И я говорила с соседкой Ганина, – сказала она Володе, а не Сашке, приняв его манеру общения за основу. – И ночью приехала за Эдгаром к дому покойного детектива, но там, в доме Ганина, уже кто-то был… Не ты ли? – обратилась к своему «спасителю».

– Я, я, – закивал тот. – Выходит, ты видела, как я врезал Эдгару? Признаюсь, мой хук правой доставил мне удовольствие.

– А после ты драпал, как антилопа гну от леопарда, – мстительно промурлыкала Жанна. – Зачем же ты, наш пылкий и отважный, залез в чужой дом?

– Хм! – хмыкнул он. – Соседка и тебе, наверное, рассказала, что Ганин писал о ходе следствия, мне хотелось прочесть, кого он подозревал.

– Не прочтешь. Тетрадку забрал Эдгар, я лично видела.

– Ай-я-яй… – разочарованно протянул Сашка.

– Что, боишься, стал главным подозреваемым?

– А я думал, ты… главная. Или твой Вовик. Ты получила материальные блага, а Вовка получил тебя.

– Я убью его! – процедила Жанна.

– Не надо. – Володя не отпускал ее, лишь переместил руки на талию, сцепив пальцы в замок. – Хочешь сигаретку?

– Нет! – огрызнулась она. – Я хочу прикончить этого дэва!

– В тюрьму сядешь, – предупредил Сашка, погрозив пальцем. – А в мои планы это пока не входит, я справедливости хочу.

Пикировка продолжалась бы, если б Володя не вклинился:

– Сашка, у тебя мотив тоже не хилый.

– Н-да? Какой же?

– Месть. Нине, Эдгару, а остальные под горячую руку попались. Ты и за Эдгаром следил, чтобы он больше никогда ничего не вспомнил, так?

Сашка не обиделся. Собственно, главную обиду он пережил, когда Нина ушла к Эдгару, люди с больным самолюбием, влюбленные до одури, переживают факт измены невероятно сильно. А некоторые в прямом смысле заболевают и в состоянии агонии способны натворить столько «чудес», что после сами себе удивляются. В то же время на мелкие уколы они не могут реагировать пассивно, не могут в силу склада характера, но Сашка научился держаться. Он выпил простой воды и убедительно рассказал истинную причину:

– Не так давно я случайно увидел машину Эдгара, он остановился у пешеходного перехода и не заметил меня. Рядом с ним сидела Лариса. И что-то между ними затесалось… это трудно описать, но определенные мысли на сей счет формируются сами по себе. Мне стало интересно, какая между ними связь.

– Ты лезешь в чужую жизнь, тебе не кажется? – сказал Володя.

– Не кажется. Лариса манипулятор, не могу же я отдать нашего Виталика в лапы коварной рыси.

– Вашего, – подчеркнула Жанна, – Виталика. Когда только работаешь, сыщик ты наш?

– А я отпуск взял за свой счет. И вдруг гляжу, за соседними кустами Жанна крадется. Думаю, чего ей здесь надо? На этом дело не кончилось, смотрю, и за Жанной следит тип! Что такое, думаю, откуда он и кто? Я выбрал удобный пункт наблюдения – на дереве и стал следить за обоими. Так мы и встретились.

Кашуба вошел тихо, его никто не заметил, а он не перебивал, внимательно слушал этих странноватых людей. Несмотря на ночное приключение и его последствия (голова ведь гудела и грозила отделиться от тела без гильотины), ребята вызывали у него симпатию. Видно же: образованные, умные, воспитанные, но между ними нет взаимопонимания, зато есть общая больная тема. Как только возникла пауза, он взмолился: