— А-а, привет! — Он отвернулся от экрана и потер глаза. — Как поживаете?

— Хорошо. — Она улыбнулась и присела на краешек его стола. — Решила вернуться сюда и начать писать заключение. Думаю, теперь у меня достаточно материала для этого.

— Фил уже успел показать вам тут все?

Она улыбнулась, но в глазах ее промелькнуло что-то невеселое и неприятное.

— Я общалась с ним не больше, чем это было необходимо.

— Понятно. Ну, тогда я мог бы сделать это за него…

Не вставая с его стола, Фиона Уэлч потянулась, выгнув спину и выставив вперед грудь. Он старался не смотреть на нее, но все равно не смог удержаться.

Один быстрый взгляд. Потом еще один. Хороша, подумал он. Очень хороша. Не совсем в моем вкусе, но тем не менее… сиськи есть сиськи.

Она перестала потягиваться и улыбнулась ему.

— Над чем вы работаете?

Он махнул рукой в сторону монитора и своей распечатки.

— По фургончику. Есть свидетель, который видел возле пристани черный фургон. Вот я и прорабатываю все возможные комбинации и пытаюсь выбрать из них правильную.

Она продолжала улыбаться ему. Он тоже улыбнулся в ответ.

— Это совсем не то, чем занимаетесь вы. Просто старая и добрая черновая работа полицейского.

— Все должно быть на своем месте, — сказала Фиона Уэлч. Она наклонилась вперед и заглянула на экран и в список. — Так как вы это делаете? Как вы найдете нужный фургон?

Микки почувствовал, что ему трудно смотреть ей в лицо. В его поле зрения вновь доминировала ее грудь. А когда она наклонилась вперед, у него к тому же появилась возможность беспрепятственно заглянуть в глубокий вырез ее платья. Выпуклость ее бюста, края бюстгалтера, белые кружева, тени в складке груди, когда она двигается…

— Что, простите? — Он поднял на нее глаза. — Что вы сказали?

Она улыбалась ему. Невинно, как будто не понимая, какое оказывает на него действие.

— Я спросила, как вы узнаете, что нашли тот фургончик, который нужно.

— А-а, хм… — Он почувствовал, что краснеет, потом перевел взгляд на экран монитора, подальше от нее, и начал объяснять: — Мы… То есть я проверяю одновременно несколько параметров. Сначала я составил перечень всех, у кого есть такие фургоны, которые нас интересуют, а потом сверяю его с…

Он поднял голову. Фиона Уэлч не смотрела на него. Ее взгляд перескакивал с экрана на распечатку и обратно, сканировал их. Ее губы что-то шептали, когда она читала. Он замолчал. Прошло несколько секунд, прежде чем она перестала читать и снова посмотрела на него.

— И вы уже знаете, какой именно это был фургон, — сказала она.

Это было скорее утверждение, чем вопрос.

— «Ситроен-Немо». — Он улыбнулся. — Найти Немо, ничего себе задачка?

Он долго дожидался возможности пошутить на эту тему.

Но Фиона Уэлч не засмеялась, просто кивнула. Еще раз оглянулась по сторонам, на пустые места за рабочими столами.

— А куда все подевались?

— Анни прорабатывает прошлое Сюзанны Перри и Зои Херриот, Роза занимается Джулией Миллер, а Фил… Ну, где Фил, вы и сами знаете.

Она кивнула и поднялась со стола.

— Было приятно с вами поболтать. Пора заняться докладом. Спасибо вам. Теперь мы знаем, на чем он ездит, и это может помочь.

Она отвернулась и отошла, прежде чем он успел что-то сказать.

Фиона шла через офис к месту, где для нее был подготовлен импровизированный письменный стол, а он смотрел ей вслед.

Какая-то она странная, подумал Микки. Это все, наверное, от учебы, от высшего образования. Они там забывают, как правильно разговаривать с нормальными людьми из реального мира. К тому же она была не в его вкусе, абсолютно.

Но то, как она выгибает спину, ее грудь…

Он бы, пожалуй, ей не отказал.

Возможно.

Микки снова посмотрел на экран и постарался вернуться мыслями к текущей работе. Потом бросил взгляд через офис на Фиону Уэлч. Она сидела за своим столом и что-то печатала на «БлэкБерри». Делала заметки, набирала текст или еще что-то. Губы двигаются, повторяя слова, голова склонена на сторону. Печатает, улыбаясь и довольно кивая.

Повезло кому-то, подумал Микки. Но тут же одернул себя. Неужели его самого может заинтересовать такая серая мышка? Неужели он на самом деле может завидовать кому-то, с кем она так разговаривает?

Она вытянула скрещенные ноги перед собой.

Ножки, кстати, тоже ничего.

Он покачал головой, стараясь отвлечься от нее, прогнать из головы неуместные мысли, подавить разгулявшиеся эмоции. И попытался не обращать внимания на нарастающее внизу живота напряжение.

Он отхлебнул глоточек холодной коричневой воды и скривился. Посмотрел на монитор.

Принудительно прогнал Фиону Уэлч из головы.

И вернулся к работе.

Аспид скучал по Рани. Он тихо лежал, медленно раскачиваясь, и эти легкие покачивания из стороны в сторону должны были успокаивать, убаюкивать его.

Но этого было недостаточно. Это было не то, что он имел до этого. Оно не вернулось в квартиру с Рани.

Это было то, ради чего он жил, что он планировал, к чему стремился. Ради времени, которое они проведут вместе. А когда это вдруг оборвалось, ему стало больно. В особенности потому, что она до сих пор так и не заговорила с ним, не сообщила своего нового местонахождения.

Может быть, ему нужно встать, пойти пройтись, посмотреть, не сможет ли он узнать ее сам? Нет. Он уже пробовал делать это раньше. В дневное время его было слишком хорошо видно. Он был слишком заметен. Привлекал к себе слишком много внимания. Ему лучше работалось в темноте, где он мог использовать тени, применять разные уловки. Но даже тогда он мог не найти ее. В худшем случае он мог остановиться на том, кто просто напоминал ему о ней. А это не могло никого удовлетворить.

Он знал это. Он уже делал это раньше.

Поэтому он подождет. Он будет терпелив. Он заляжет на дно. Несмотря на то, что это убивало его.

Причина, по которой ему в этот раз было так тяжело, заключалась в том, что он чувствовал себя… нереализованным.

Это был третий случай, когда она явилась ему. Каждый раз был лучше, чем предыдущий. Ближе. И в той квартире, где были только они вдвоем… до сих пор там было лучше всего. Идеально. Жить вместе с ней, смотреть на нее, следить за ней. Они вместе ели, вместе смотрели телевизор, даже спали они вместе. Он находился прямо над ней и следил за ней, когда она лежала в своей кровати. При воспоминании об этом он улыбнулся, и сердце его вновь запело. Конечно, на его пути вставали кое-какие люди, ему приходилось разбираться с ними, но это были пустяки. Такое происходит постоянно. В процессе истинной любви.