столько накопившейся агрессии, что казалось, ничто и никто не сможет ее остановить. Она нападала на Кессийран без устали, выжидая, пока драконница совершит ошибку. И дождалась.

Луч солнца, отразившийся от радужной чешуи, на мгновение ослепил ану Корин, и она замешкалась всего на долю секунды, чем Аморанта поспешила воспользоваться. Острые зубы вцепились в крыло и без сожаления и душевных терзаний, кои Аморе были не свойственны, разорвали тонкую перепонку, отчего Кесси стала терять высоту. И дабы увеличить свои шансы на победу, ана Атракс уцепилась когтистыми лапами за голову зеленого дракона и стала давить на нее до тех пор, пока та не встретилась с землей.

– НЕТ! – взревела я, хрипя от отчаяния, когда Аморанта лениво отошла в сторону, а изумрудный дракон так и не поднялся. – Убийца! Амора, ты дьявол во плоти! – кричала я что есть мочи, догадываясь, что драконница планирует сделать дальше.

Ей нужна была я. И она на все была готова ради моей смерти.

– Не стоит так кричать, милая ави, – Аморанта легко перемахнула через разрыв и обернулась человеком. – Видимо, хотела собственными руками разделаться с противницей. – Девчонка не мертва, лишь немного покалечена. Я не дура, чтобы лишать жизни представительницу соседнего клана. Ты же – другое дело.

Она сделала шаг ко мне, дабы я отступилась, но я даже не собиралась двигаться с места, и была готова биться за право своего существования до самого конца. Пару ледяных искр сорвались с пальцев, но даже не долетели до Аморанты, хотя она и находилась в нескольких шагах от меня.

– Забавно. И очень нелепо, Стася. Мы ведь прекрасно знаем, что тебя ждет. Так зачем сопротивляться?

– Может потому что не тебе решать, кто должен жить, а кто умрет? – вопросом на вопрос ответила я. – Разве ты не понимаешь, что смерть кана не дарует тебе власть над белыми драконами? В их глазах ты будешь убийцей.

Едва заметная рябь пробежала по лицу аны, но она сдержала свои эмоции. Что-что, а контролировать себя она умела великолепно.

– Есть те, кто уже поклялся служить мне и Эзре. А остальные… Что ж, публичные наказания никто не отменял. Уверена, что я смогу переубедить большую часть. И со временем это недоразумение, – она брезгливо ткнула в меня пальцем. – Оно забудется.

Я смотрела на девушку перед собой и видела безумие в ее глазах. Она не шутила и искренне верила в свои слова. Жажда мести дурманом застелила ее разум, не оставив в нем ни одной здравой мысли. И чтобы я сейчас ни сказала, это не прорастет в ее голове пониманием. У нее было только своя правда.

– Хватит разговоров, – Аморанта подняла руки вверх и размяла пальцы. – Пора переходить к действиям. Слишком много мороки с тобой. А мне еще в Гарданас возвращаться, поздравлять мужа с победой.

И мощный, колоссальной силы ветер устремился в мою сторону. Я попыталась отпрыгнуть с траектории атаки, но не успела. Потоки ледяного воздуха подхватили мое ослабшее тело и опрокинули в ущелье. Все, что я видела перед собой: небо, солнце и огромного белого дракона с хрустальными глазами, которые я узнаю из тысячи, падавшего следом за мной.

Огромные крылья прижали меня к шершавому горячему телу, укутали в кокон, обнимая со всей любовью и преданностью. Мой дракон. Мой Трайвин. Он прыгнул за мной в ущелье, зная, что ветер не поможет, зная, что это верная смерть. И все лишь для того, чтобы спасти свою пару.

– Глупый. Глупый дракон, – прошептала я за секунду до столкновения с землей. – Любимый дракон…

Туловище ящера, не совершавшее попыток предотвратить крушение, с грохотом соприкоснулось с дном ущелья и болью отозвалось в каждой частице моего тела. Но все это было ерундой по сравнению с тем, что чувствовал Трайвин.

Белый дракон хрипел, стонал и захлебывался кровью.

Забыв про боль, про усталость и изнеможенность, я выбралась из крепкого захвата крыльев и кинулась к морде ящера.

– Тише, мой дорогой. Тише. Держись. Прошу, держись!

Слезы катились по моим щекам, застилая глаза, орошая землю и белую чешую Трайвина.

Двумя руками обхватила морду дракона и встретилась с ним взглядом. Столько тоски, столько грусти он передавал мне, столько сожаления. Так смотрят те, кто прощается. Кто уходит навсегда.

– Нет… Нет… НЕТ! Не бросай меня! Ты мне нужен. Только ты!

Дракон чуть дернул головой и фыркнул, выпуская едва теплый, остывающий воздух. Кровь просачивалась сквозь приоткрытую пасть, скозь ноздри, текла по моим рукам, пропитывала платье, застывала алыми разводами на снегу между нами.

– Все не может закончиться так! – крикнула, задрав голову. – Ты обещал показать мне весь мир! Обещал! – надрывный всхлип вырвался из груди. – А обещания нужно выполнять… Так что не смей… Слышишь? Не смей меня покидать! – обняв морду, вновь прошептала: – Не смей… – молила я.

Но боги Парамны молчали.

Тело Трайвина задергалась в судороге, он замотал мордой, открыл пасть и стал пытаться вдохнуть, но из горла слышалось лишь бульканье и клекот. То были последние секунды жизни могучего кана.

И я взвыла вместе с ним, не в силах помочь. Не в силах найти выход из этой ситуации. Не в силах… И тут меня осенило. Яркая вспышка воспоминаний и я дрожащими руками полезла к себе в корсаж в страхе, что емкость с глотком жизни разбилась при падении. Но нет, пузырек был цел и невредим.

– Трай! Трай! Посмотри на меня, любимый, – я попыталась ухватить морду дракона, но в предсмертной агонии он не слышал меня. – Умоляю… Посмотри!

И он замер. Но не от моей мольбы: глаза ящера закатились, а пасть открылась во всю ширь и именно в этот момент я влила в нее жидкость. Нужно было только чтобы дракон проглотил ее. С силой, что пришла ко мне вторым дыханием, обхватила морду и стала стягивать ее, желая закрыть. И то ли Трай позволил мне, то ли отключился, но я смогла смести пасть. Клацнули зубы.

– Давай же… Глотай… Глотай…, – я стала целовать влажную от моих слез и снега морду. Я отдала всю себя этому моменту. Вкладывала душу в каждый поцелуй. – Живи! Прошу… Я люблю тебя, Трайвин.