– Хорошо. – Алиса тоже села на кровати прямо напротив него, будто они не разговаривают, а ведут поединок. – Ты видел этого жалкого никчемного сумасшедшего? И мне должно стать лучше, когда я понимаю, что именно он убил моего лучшего друга? Нет. Это бесит. Дико. Это гнев. И гнев не проходит, Олег. Этого ждать бессмысленно. Да, этого психа накажут. Я его наказала уже достаточно, прослежу, чтобы ему стало еще хуже. Но факта смерти Ваньки это не изменит. Останется бессмысленным его убийство. Гнев останется. Он становится сильнее, потому что он становится безысходным и бессильным. И это еще не все. Станет хуже. Потому что к гневу прибавится боль потери, скорбь. Запоздало, а потому сразу в полной мере.

– И что будешь со всем этим делать? – осторожно задал он следующий вопрос.

– Жить. – Алиса развела руками, показывая, насколько очевиден ее ответ. – Пока не знаю как, но жить буду. Я видела людей, переживших потерю близких. Кто-то ломался под тяжестью горя. Я не сломаюсь, потому что не умею не сопротивляться. Кто-то начинал дарить свою жизнь и тепло другим. Так, я знаю, поступит Анька. Ей обязательно нужно кого-то любить и о ком-то заботиться. У меня такой потребности нет. Я не верю, что два новых друга заменят одного лучшего. Не смогу я кидаться из одних отношений в другие, искать любовь и верить в лучшее. Это еще никому пользы не приносило. Так что остается просто жить. Как могу. Приучая себя к чужому теплу. По капле. Как к лекарству.

– Жить… – повторил он за ней. – А как и когда ты поняла, что сможешь?

– Когда я смогла заплакать, – чуть помедлив, все-таки честно призналась Алиса. – Смогла наконец-то оплакать потерю.

– Я видел, – так же честно ответил полицейский. – Я думал, это из-за кошмара. Но… ладно. Жить – это разумно. – И тут он вдруг усмехнулся, не надменно, а почти весело. – И по итогам всего этого… Мне честно очень приятно это сказать. Ты ошиблась! Хель, которая почти всегда раздражающе права, ошиблась.

Он сделал небольшую паузу и, снова став серьезным, объяснил:

– Ты сказала именно то, что я хотел слышать. Про боль потери, про гнев. Я давно подозревал, что будет так. Но в чем-то это лучше, чем ничего.

– Чем пустота? – вкрадчиво уточнила Алиса.

– Может, и так. – Он досадливо поморщился. – Ты любишь красивые слова и обороты. Может, потом становится хуже. Но я хочу это получить. И попробовать… наверное, тоже жить. Как-то. Теперь еще, после тебя, я буду лучше подготовлен.

– И зачем тебе этот мазохизм?

Олег даже удивился, увидев, как точно она скопировала его знаменитую ухмылку.

– Я однажды тебе уже отвечал на похожий вопрос, – напомнил он.

– Ты по-прежнему любишь тепло. – Алиса поняла его сразу – Ну да, за все в жизни нужно платить.

– Не без того. – Олег спокойно лег обратно на прежнее место, до середины груди натянул одеяло. – И по той же причине я хотел бы еще на некоторое время остаться здесь.

– Конкретно вот тут или в моем доме в целом? – иронично осведомилась девушка.

– Не люблю полумер, – в тон ответил полицейский. – С тобой.

– Ладно. – Она легла рядом.

Он не стал раздражаться на ее кроткий ответ и нервничать, как в прошлый раз.

– Если тебе наплевать, это даже проще, – рассудил Олег почти философски. – Зато начнешь нормально высыпаться.

– Мне не наплевать, – чуть помолчав, призналась Алиса. – И дело не в снах. Ты же помнишь, что я тоже люблю тепло. Без вложений. Ты не ждешь большой и светлой любви. Или даже привязанности. С тобой комфортно даже просто молчать. А еще не нужно будет врать и бояться обидеть неправильно подобранным случайным словом.

– И никакой романтики, – в любимом саркастичном тоне отреагировал он. – А мне твоя предыдущая причина нравилась больше. Заявление, что мы вполне можем жить вместе. Мы же оба моральные уроды.

– Правда, романтично прозвучало, – усмехнулась Хель. – Могу еще добавить, что таких, как мы, благоразумнее содержать в одной клинике. Так что можешь занимать соседнюю палату.

– Я предпочитаю спать здесь. – Полицейский снова перешел на серьезный тон.

– Хорошо. – Алиса привычно сменила тему на более бытовую. – Я смогу освободить для тебя одну треть шкафа. Не обессудь.

– И освободи для меня стену, – осторожно попросил он.

– В моей гостиной будет новый коллаж? – Она поняла правильно.

– И я найму тебя в качестве консультанта на это дело. – Олег подумал, что сделать такое предложение Алисе для него было столь же сложно, как для других предложить девушке выйти замуж.

– Ты сможешь открыть его официально? – Теперь ее тон стал деловым.

– Если бы мог, открыл бы давно, – с привычной сдерживаемой злостью признался полицейский. – Но нет оснований. За пять лет больше он никого не убил.

– Значит, нужно будет найти нечто новое и заставить твое руководство разрешить тебе это. – Алиса пожала плечами, будто снова говорила об очевидном.

– Давай только вот прямо сейчас начинать искать не будем, – усмехнулся Олег.

– Нет, прямо сейчас не будем, – Алиса приподнялась на локтях и осматривалась. – Потому что сначала я хочу заказать кофе.

Олег не постеснялся громко и от души насмешливо хмыкнуть.