R. Büro. Minoans, Philistines and Greeks. Oxford, 1930, p. 10).

96

История критского населения в общих чертах совпадает с этнической историей материка. Согласно традиции (Her., I, 173), на Крите первоначально жили варвары, часть которых потом выселилась в Малую Азию и была известна там сначала под именем термилов, а затем ликиян (от имени Лика, изгнанного братом Эгеем из Афин). Лингвистический анализ (С. Бугге, А. Торн, X. Педерсен и П. Мериджи) позволил определить, что ликийский (иначе — лувийский) язык I тысячелетия до н. э. произошел из смешения двух различных индоевропейских языков (Р. Kretschmer. Die forgriechischen Sprach- und Volksschichten. — «Glotta», 28, 1940, S. 231—278; 30, 1943, S. 84—218). Развивший эту теорию В. Георгиев пришел к заключению, что одним из компонентов ликийского языка является диалект пеласгического языка, названный им термильским (В. Георгиев. Исследования..., стр. 153—162). Таким образом, варвары-пеласги составляли и на Крите древний субстрат, удержавшийся там, судя по сведениям ахейского эпоса, и в конце II тысячелетия (Od., XIX, 175—177). Каково было соотношение этих «божественных пеласгов» с этеокритянами, «настоящими критянами», упоминаемыми в «Одгисее» наряду с ахеянами, кидонами и дорянами, сказать трудно. Однако в самом названии Έτεόκρηθες уже проступает стремление этой этнической группы отделить себя от остальных обитателей острова. Да и выражение эпоса άλλη d' άλλων γλωσσά μεμιγμένν указывает на тенденции к изоляционизму у населения Крита в конце II тысячелетия — вопрос о праве на землю, видимо, стоял довольно остро после вселения туда дорян.

97

Интересно, что доряне, много странствовавшие, как говорит Геродот (I, 56), Дошли до Пелопоннеса лишь в XII в., следовательно, их перемещение длилось ряд веков в пределах II тысячелетия. Разница между диалектом дорян и диалектами гораздо раньше оторвавшихся ионян, эолян и ахеян такова, что расхождение названных племен должно было иметь место задолго до начала II тысячелетия. Анализ топонимических данных позволил В. Георгиеву предположить, что Движение племени ионян (праионян) из Фессалии на юг в Беотию должно быть отнесено еще к первой половине III тысячелетия или даже раньше (V. Georgiev. La toponimie ancienne de la Peninsule Balkanique et la these mediterraneene. Sofia, 1961, p. 35—37). Ho движение до Фессалии также заняло какое-то время.

98

5. Hood. The Home of the Heroes. The Aegean before the Greeks. London, 1967.

99

C. W. Blegen. The Coming of the Greeks. — A JA, 32, 1928, p. 146—154.

100

G. Е. Mylonas. Mycenae and the Mycenaean Age. Princeton, 1966, p. 3. Несколько ниже Милонас вновь говорит о том, что впервые индоевропейские племена пришли на территорию Греции около 1900 г. до н. э. Таким образом, Милонас более консервативен, чем Меллаарт, который относит появление индоевропейских племен в греческих землях к 2500 г. (J. Mellaart. The End of the Early Bronze Age in Anatolia and the Aegean. — AJA, 62, 1958, p. 9—33).

101

Недооценка данных лингвистики отражает непонимание той огромной роли, которую играл язык в производственной и духовной жизни древнейшего человека. В свою очередь, по мере развития общества язык испытывал значительные изменения в связи с развитием производства, социальной дифференциацией, становлением государства и возникновением письменности.

102

О развитии и разветвлении неолитических культур индоевропейских племен в северных пределах Балканских земель (в особенности культур Старчево и Винча, датируемых Vh IV тысячелетиями) см. J. Neustupny. From Indo-Europeans to Prehistoric Celts in Central Europe. — «Revista de Faculdade de Letras de Lisboa», III serie, № 10, 1966, p. 3—32. Югославский исследователь Μ. Гарашанин допускает возможность связи поздненеолитических культур с индоевропейскими племенами на среднедунайских землях на основании непрерывности развития от культур Винча — Плочник через культуры Бубань — Хум к культурам развитой бронзы (Μ. V. Garasanin. Der Ubergang vom Neolithikum zur frühen Bronzezeit auf dem Balkan und an der unteren Donau. — «L'Europe ä la fin de Tage de la pierre». Praha, 1961, p. 15—43).

103

A. J. В. Wace. The Earlv Age of Greece. — «A Companion to Homer», ed. by A. J. В. Wace and F. H. Stubbings. London, 1962, p. 337—338. О смешении минийских завоевателей с прежним населением писал и Г. Чайльд в 1950 г. (Г. Чайльд. У истоков европейской цивилизации. М., 1950, стр. 110).

104

J. L. Caskey. Lerna in the Early Bronze Age. — AJA, 72, 1968, p. 313—316.

105

Дж. Кэски полагает, что причиной такого отношения был скорее страх, чем триумф (op. cit., р. 314). Вполне возможно, что огромный пожар, уничтоживший «Дом черепиц», был объяснен современниками как проявление гнева богов, и это отношение сохранили следующие поколения.

106

K. Gebauer. Prähistorische Versuchungsgrabungen in Kandia und in Iria — «Bericht über den VI. Internazionalen Kongress für Archäologie». Berlin, 1940. S. 299—304.

107

V. Milojcic. Vorbericht über die Ausgrabungen auf den Magulen von Otzaki, Arapi und Gremnos bei Larissa. — «Archaeologischer Anzeiger», 1955, Sp. 182—231 (особенно Sp. 206).

108

Вопрос об устойчивости некоторых погребальных традиций весьма сложен: ведь среднеэлладский обычай захоронений внутри поселений — между домами — имеет полную аналогию в спартанском обиходе архаической эпохи — там также мертвых хоронили возле домов. См. раскопки 1960 г. (G. Daux. Chronique des fouilles... en Grece en 1960. — BCH, 85, 1961, p. 684).

109

Следует добавить еще данные о развитии Орхомена (Беотия): Н. Bulle, Ε. Kunze. Orchomenos, I—III. München, 1931—1934.

110

Μ. N. Valmin. The Swedish Messenia Expedition. Lund, 1938, p. 401—404.

111

Т. В. Блаватская. Ахейская Греция, стр. 35.

112

Вопрос о происхождении «минийской» керамики весьма сложен. Как известно, в центральных землях Балканского полуострова, в области распространения культуры Бубань—Хум-II—III (около 3000—2300 гг. по датировке Д. Срейовича), встречена группа «псевдоминийской» керамики. См. М. Garasanin, J. Nestor. Les peuples de l`Europe du Sud-Est ä l'epoque preromaine. — «Actes du I-er Congres Internationale des Etudes