Элен стала озираться по сторонам. Весь вечер она ощущала, что он наблюдает за ней, и его внимание было подобно ободряющей руке на плече. Она уже не сутулилась и не притворялась слабой. Здесь она чувствовала себя на своем месте. Она ощущала легкость и непринужденность. Впервые в жизни она находилась среди людей, таких же странных, как она сама… но главной причиной ее состояния стал Лукас. Он не топтался возле нее, но она не сомневалась: между ними во время их полета возникла доверительная связь. Когда он отводил свой взгляд, она будто теряла равновесие. Элен принялась искать Лукаса. И обнаружила, что он разговаривает с Палласом в противоположном углу.

Элен не одобряла использование острого слуха Сционов ради вмешательства в чужие личные дела. Они с Гектором успели поспорить, поскольку Элен обвинила его в подслушивании ее разговоров с отцом (когда парень ночевал на крыше их дома). А теперь и она просто не в силах была удержаться. Вдруг Паллас произнес ее имя…

— Я не собираюсь тебе лгать. Она меня привлекает, — тихо говорил Лукас. — Но ничего не происходит.

— Остальные твердят то же самое, — ответил Паллас и потер подбородок. — Но я беспокоюсь о другом. Что будет через месяц или два, если вы будете летать… наедине. Все может случиться, Люк.

— Нет, — холодно возразил тот. — Я учу ее и должен быть уверен, что ее не убьют. Я никогда не дотронусь до нее. Поверь мне.

Они продолжали беседовать, но Элен уже не слушала. Ей стало плохо. Еле волоча ноги в позаимствованных шлепанцах, она направилась к отцу. Он болтал с Пандорой. Элен остановилась рядом и вглядывалась в его профиль, пока Джерри не заметил свою дочь.

— Ты чего? — саркастически поинтересовался он, но потом заволновался. — Ты в порядке?

— Нам пора. Мне еще много нужно сделать. Домашние задания и в доме убраться… А я так устала, — пробормотала Элен, на ходу придумывая разные предлоги. Отец кивнул.

Элен, конечно, пришлось немножко покривить душой. Но она действительно не могла больше оставаться у Делосов ни единой секунды.

Джерри проверил время на наручных часах.

— Конечно. Считаешь, уже поздно? — виновато спросил он.

— Нет. Просто я… Дел много, — повторила она, не желая пускаться в объяснения. Не хватало ей еще долгих прощаний и благодарностей. Сбежать бы поскорее.

Ариадна бросила на нее тревожный взгляд. Однако Элен уже ничего не интересовало. Ей было наплевать, даже если ее поведение казалось грубым или безумным, а может, и тем и другим. Ничто не имело значения. Ей нужно убраться из особняка до того, как она снова увидит Лукаса… или сойдет с ума. И она молча потащила отца к парадной двери, а Лукас и Паллас все еще разговаривали.

На следующее утро Элен поехала в школу на мотоцикле. Она велела Джерри передать Лукасу, что ей нужно кое-что сделать до начала уроков. Отец смутился. Но Элен не захотела позвонить Лукасу. Незачем ей слышать его голос.

— Что-то случилось вчера вечером? — спросил Джерри.

Она выскочила за дверь и была такова. Отец мог начать допрос с пристрастием, что ухудшило бы ситуацию.

Холодный осенний ветер приятно овевал ее лицо, слегка опухшее от бессонной ночи… и слез. Она не рыдала, как старомодные барышни. Она просто лежала в постели, слишком потрясенная и без всяких завываний. Она чувствовала себя полной идиоткой. Она понимала, что в мире есть вещи и пострашнее, чем быть отвергнутой парнем, о котором можно лишь мечтать. Но в ту ночь не была способна вспомнить ни одной.

Кэт, Клэр, папа… Они постоянно спрашивали у нее, что происходит между ней и Лукасом. Они будто сговорились. Очевидно, решили, что они рано или поздно станут парой. Но ведь никто не интересовался мнением Лукаса. И Элен знала наверняка, что он «никогда не дотронется до нее». Его слова снова и снова звучали в ее ушах… Элен до сих пор слышала, с каким чувством Лукас их произнес! Да одна только мысль о поцелуе с Элен вызывает у него крайнее отвращение. Элен испытывала боль и глубокую растерянность. Если Лукас считает ее неприятной особой, то почему постоянно хватает за руку?

Доехав до школы, Элен припарковала мотоцикл на стоянке. Затем прикинула, какой дорогой лучше добраться до своего шкафчика. Разумеется, в обход, решила она. Путь далекий, но зато она не наткнется на Делосов. Дело того стоило. Занятия еще не начались. Она доберется до класса раньше других, даже если потратить кучу времени на блуждание по коридорам.

Клэр, посмотрев на Элен, сразу обратила внимание на то, как та ужасно выглядит. И, будучи по-настоящему хорошей подругой, Смешинка моментально забыла их прежние размолвки. Она забросала Элен вопросами о красном лице и всклокоченных волосах, не успев положить на место сумку с учебниками. Девушка врала как умела, но ей не удалось одурачить Клэр. Однако в последний момент ей помог Мэтт. Он сообщил, что Элен и накануне чувствовала себя совсем плохо. Не улучшил настроения и тот факт, что Зак фыркал, пока она пыталась отделаться от навязчивой заботы Смешинки. Элен, как обычно, не обратила на него внимания. Но знала: парень наблюдает за ней с язвительной усмешкой на физиономии.

А она весь день смотрела в пол. Она поняла, что ей стало просто наплевать на все: хорошо ли она отвечает на уроках, привлекает ли к себе внимание, начнутся ли у нее спазмы… Отправляясь на ланч, она подумывала, не стоит ли ей изобразить приступ боли. Так она будет подальше от Лукаса. Она вообще не хотела идти в кафетерий, но перемена-то большая. Куда ей деваться? Наконец она добрела до слегка приоткрытой двери в актовый зал. Элен толкнула ее и переступила через порог. Кстати, она не должна была здесь находиться. Любое помещение, где отсутствовали учителя, являлось запретной территорией. Но Элен захотела остаться в одиночестве, и вообще ей было без разницы — поймают ее или нет.

В зале царил полумрак. Только сцену освещал тусклый свет. То, что надо, подумала Элен. Она уселась на краешек сцены и достала свой контейнер с едой. Жуя, она смотрела по сторонам, изучая новые декорации, которые начали устанавливать совсем недавно. Театральный клуб ставил два спектакля в год: зимой драму, а весной — мюзикл.

Элен заинтересовалась, что они задумали на этот раз. Вдруг она заметила экземпляр пьесы, лежавший возле кулисы. «Сон в летнюю ночь». Элен открыла первую страницу и прочитала: «Сцена первая. Афины. Дворец Тезея». Она широко открыла глаза и ошеломленно уронила текст. Возможно, богини Судьбы действительно дергают людей за ниточки?

Три последних урока Элен провела как в тумане, а удача все же покинула ее. Когда звонок возвестил об окончании школьных занятий, девушка бросилась к шкафчику. Только бы ей удрать на беговую дорожку! Однако Лукас ее опередил.

— Эй! — крикнул он. Парень выглядел огромным и устрашающим, когда быстро направлялся к ней. Ученики младших классов рассыпались как горох, уступая ему дорогу. — Где ты пропадала?

— Я занята. Слушай, я так опять опоздаю, — напряженно ответила Элен, не поворачиваясь и доставая вещи из шкафчика.