С этими словами Барт повернулся к гномам спиной и, сопровождаемый своими воинами, зашагал прочь.

— Ничего себе! — воскликнул один из солдат, обращаясь к Барту. — Я ни разу не слышал, чтобы ты так долго с кем-то разговаривал, не сделав ни единого выстрела!

Нудин тем временем спустился с баррикады и возобновил поиски легендарного Шерон-Стоуна. Естественно, он ничего не нашел. Нудина раздражало то, что они оказались в осаде, и это раздражение постепенно превращалось в ярость. Но уже во время ужина ярость сменилась нытьем.

— От этого драконьего запаха эту хрень есть вообще невозможно, — пожаловался он. — Как эти озерные жители смеют отказывать нам в овощах?!

— Очень хочется салатику, — пискнул Толстяк.

— Мне тоже, — сказал Бульбо.

Он встал и стряхнул с себя крошки, надеясь на то, что никто не заметит как оттопыривается карман его жилетки. А выпуклость по форме подозрительно напоминает Шерон-Стоун.

Прошло несколько дней, и хрень на вкус становилась еще гаже. Несмотря на проведенную гномами инвентаризацию, Шерон-Стоун так и не был найден.

— Этот большой красивый камень принадлежит мне, — заявил Нудин на утреннем совещании. — Если кто-нибудь его обнаружит, он должен немедленно сообщить об этом на послеобеденном собрании. А если кто-нибудь найдет и утаит его от меня, того ждет персональная воспитательная беседа. — И он погрозил им боевым молотом с иридиевыми вставками.

В этот момент Бульбо показалось, что Нудин сверлит его взглядом, очевидно, что-то подозревая. Поэтому, когда наступила ночь, он переложил Шерон-Стоун из кармана жилетки себе под голову, вместо подушки. Кусок золота в двадцать четыре карата, на котором он спал предыдущую ночь, показался ему гораздо мягче, чем этот алмаз.

Вскоре прилетел их старый знакомый попугай. Как водится, он начал со своих шуток, но помимо этого он также принес им известия.

— Дубейн уже на подходе, — сказал он. — Он спешит сюда с самих Железячных холмов. С ним пятьсот гномов, и у них всех мрачное настроение. Я пытался их развеселить своими шутками, но они еще больше помрачнели. А-а-ак!

— Не удивительно, — сказал Бульбо.

— А вы не подумали, что им придется пробиваться через всю эту армию, чтобы попасть к вам? — спросил попугай. — Сдается мне, эти сокровища приносят вам одну только головную боль. Уже и дракона нет в живых, а вам все равно грозит смерть!

— Нудин, это попугай пытается острить, — сказал Бульбо.

— Спасибо, я заметил, — ответил Нудин. — Но думаю, когда наступит зима, и сюда придут мои друзья, Барт станет более сговорчивым. Бюрократия и отсрочки в конце концов победят! — Он гневно потряс своим боевым молотом и вернулся к поискам Шерон-Стоуна.

Бульбо знал, что с Нудином вообще трудно вести дела, но сейчас его поведение начинало граничить с безумием и становилось опасным для окружающих. Бульбо просто обязан был что-то предпринять, пока ситуация не стала совсем критической. В принципе, воббит уже привык к этой роли.

Он подождал, пока не настала ночь, и переложил Шерон-Стоун в карман штанов. Затем он залез по веревке на вершину баррикады, где Толстяк был оставлен за часового.

— Здесь холодно, — сказал гном. — Я себе уже все пальцы отморозил.

— Да, ветер здесь ледяной, — согласился Бульбо. — Слушай, Толстяк. Я чего-то не могу уснуть. Может, объелся хрени на ужин, а может, золотая подушка слишком жесткая. Ворочаюсь, а сон никак не идет. Давай поменяемся. Моя очередь караулить начинается в полночь. А ты иди пока погрейся. Бифи развел новый костер из старых облигаций. Я приду и разбужу тебя в полночь. Авось к тому времени и мне спать захочется. Идет?

— Еще бы! По рукам! Эй, а где веревка?

— Ой, это? — спросил Бульбо, стараясь держаться как ни в чем не бывало.

В руке у него был моток бархатной веревки, из которой были сделаны заграждения в фойе КузнецБанка.

— Нудин назначил меня ответственным за смахивание пыли с бархата, — сказал Бульбо. — И как после этого ему доверять?

— Да, с ним не соскучишься, — сказал Толстяк. — Ты только посмотри, в какую заварушку он нас всех втянул! Ты сам слышал, что сказал попугай. Тринадцать гномов против всего Малоземья! Еще один пункт в списке поражений Нудина. Нужно было увольняться, как только он нанял Брендальфа.

Толстяк еще долго мог жаловаться на жизнь, но решил взять себя в руки и лишь тяжело вздохнул.

— Ты извини меня, Бульбо. Эта осада меня скоро доконает. Я бы все отдал за тарелку нормальной еды. Соглашусь даже на нашу традиционную гномскую кухню.

— Я тебя понимаю, — сказал Бульбо. — Ну ты иди и погрейся, а я приду за тобой в полночь.

— Спасибо, Бульбо. Для воббита ты очень даже ничего.

Бульбо пропустил мимо ушей эту двусмысленную похвалу и проводил глазами Толстяка, который, тяжело пыхтя, слез с баррикады. Он немного подождал, а затем привязал конец бархатной веревки к ножке старого стола для переговоров. Вскоре он, так же тяжело пыхтя, начал спускаться по веревке вниз, но с другой стороны баррикады. Оставив веревку болтаться просто так, Бульбо надел на палец кольцо и побежал в сторону осаждающего лагеря, откуда доносился запах вкусной еды и бурный смех врагов.

«Сам себя не узнаю», — подумал воббит, пробираясь вдоль русла Сопливой Реки. В одном месте река была довольно узкой, и ее можно было перейти по камням. Но сделать это довольно сложно, когда не видишь собственные ноги. Это как завязывать галстук на ком-то, а не на себе. На середине реки Бульбо шагнул мимо камня и ушел по колено в ледяную воду.

— Ешкин… — хотел он было выругаться, но в конец потерял равновесие и с громким плеском ушел в воду по самую грудь.

Оказавшись в воде, он замер, стараясь не создавать лишнего шума и надеясь на лучшее, но к берегу уже подошли два охранника-эльфа.

— По звуку похоже на судака, — сказал один из эльфов. — Или даже щуку! Утром возьмем снасти и придем сюда на рыбалку. Пивка возьмем. Что скажешь? Эх, и славный будет улов!

— Не будь таким тупицей, — сказал второй эльф. — Ты думаешь, это была рыба? Ты глянь на эту яму в воде. У нее форма точь-в-точь, как у того воббита — странного маленького существа, которого держит у себя в услужении Нудин!

— Говорите, странный? — спросил Бульбо и громко чихнул.

Он с плеском вышел из воды и снял кольцо. На воздухе было еще холоднее, чем в воде.

— Мне нужно одеяло, огонь, какая-нибудь сухая одежда, горячая еда и что-нибудь из спиртного, — сказал Бульбо эльфам. — И еще мне нужно срочно поговорить с шерифом Бартом!

Через два часа после того, как Бульбо дезертировал из лагеря гномов, он уже сидел возле жаркого костра, ел жареную индюшиную ногу и поминутно прикладывался к фляжке с бренди. Эльфийский кейтеринг оказался еще лучше, чем питание во дворце в Мрачном Лесу. Одежды его размера не оказалось, но его собственная одежда быстро высохла благодаря необычайно жаркому эльфийскому костру. А пока что воббиту одолжили махровый клетчатый халат, в котором он чувствовал себя более чем прекрасно. Когда наконец подошли Барт с Королем Элвисом, им пришлось подождать, пока Бульбо закончит есть и объяснит в конце концов, зачем он пожаловал. Ждали они довольно долго. Наконец Бульбо заговорил с набитым ртом.