понимает тот.

— Что они меня продинамят? — бурчит Сычёв, недовольно сдвинув брови. Ну да, мало приятного в признании своей неудачи. Я его понимаю.

— Никак. Просто предположил.

— Круто! — всплеснув руками, восклицает и с видом великой оскорблённости падает на своё место. — Он просто предположил!

— Тебе просто надо менять ориентиры, — подаёт голос Лена.

— Зачем?

— Не меняй, — девушка пожимает плечами. — Тогда только не забывай, что все люди разные и не все, как ты выражаешься, мадамы мечтают подобраться к тебе очень близко, — округляет глаза будто в ужасе.

— А так бывает? — поддерживает её игру Саша.

— Прикинь.

Все хохочут. Весело им. Басы долбят по ушам, а от светопреставления болят глаза. И это мы находимся ещё в отдалении от всей этой вакханалии. Я всё больше впадаю в прострацию, задумываясь о своём. Странное, однако, чувство.

В конечном итоге мы с Егором уезжаем ко мне, потому что до моего дома намного ближе, чем до родителей друга. Мой, кстати, вдруг присылает своё селфи на фоне достопримечательности города, в котором сейчас находится, и просит меня тоже что-нибудь скинуть.

— Свет мой зеркальце скажи да всю правду покажи, — пока стоим на светофоре, говорит Егор, постукивая пальцем по рулю. — Что тебя терзает?

— Вокруг Ники трётся какой-то парень.

— Симпатичный?

— Что?

— Парень симпатичный, — уже утверждает он, трогаясь с места. — И что с того?

— А я здесь.

— Угу.

— А она там.

— И в чём проблема?

— Ты действительно не понимаешь?! — начинаю злиться.

— Ты ей не доверяешь или не уверен в её чувствах к тебе? — бьёт на поражение, не щадя меня ничуть. — Что между вами вообще?

Хорошие вопросы всё-таки друг мне задаёт.

26 глава

— Всё! Хватит копаться в моей голове! — взрываюсь через пару дней, когда мне окончательно надоедают попытки друга узнать то, чего нет. Но он по какой-то неведанной причине мне не верит. Упёрся и всё тут. Я, видите ли, априори не могу чего-нибудь идиотского натворить.

— Так ты просто признайся и сразу легче станет, — лыбится тот.

— Как будет в чём, так сразу.

— Может, ещё не поздно исправить и уменьшить потери, — глядя в потолок и крутясь на мягком офисном кресле, как бы невзначай произносит Егор.

Потираю шею, сверля взглядом друга.

— Ты будешь искать свою прекрасную незнакомку в ужасном настроении? — перевожу тему через пару минут.

— Какую? — переводит взгляд на меня.

— Вот только не надо делать вид, что ты не понимаешь, — поджимаю губы и трясу головой, выражая таким образом саркастичность.

— Может быть, — уклончиво отвечает Егор, но тут уж я начинаю докапываться до него, как до этого он до меня.

Поменялись местами.

Через несколько часов приезжаем к Бреусам, где на нас выскакивает откуда-то из глубины шкафа Майя и виснет по очереди. Помимо неё нас окружает ещё свора детей — сегодня большая встреча родственников, друзей и партнёров, с которыми довольно-таки давно ведутся дела, в связи с чем они уже как родные. И с каждой пройденной минутой я всё больше удивляюсь, как в таких маленьких людях помещается столько много энергии. Она будто неиссякаемая. То носятся с воплями, то прыгают, то дерутся, потому что голодные, то пуляются игрушками. Шум не стихает ни на секунду. Неужели и я когда-то был таким? Обалдеть.

Под конец дня мы с Егором сидим на ковре в большом зале, прислонившись спинами к дивану и откинув головы на сиденье. Вокруг носятся дети, что-то требуют от нас. Тётя Кира, глядя на меня и сына своего, посмеивается.

Чувствую вибрацию и вытаскиваю телефон из кармана. Доминика. На лице сама собой расцветает улыбка, и даже силы прибавляются. Только улыбаться не хочется уже, как на экране появляется мальчишка с зелёными глазами и растрёпанными волосами. Он смотрит на меня, чуть прищурившись, и явно оценивает по своей шкале и критериям. Я тоже его разглядываю, черты лица мальчишки кого-то неумолимо напоминают.

— Так вот ты какой, мажорище, — наконец выдаёт без приветствия.

— И тебе привет. Ты кто?

— Твоя головная боль, — дерзко отвечает он.

Рядом слышится смешок — это Егору весело.

— Покажи, нам покажи! — из динамика льются требовательные нотки, а на экране появляются две похожие друг на друга девичьи головки. — Ого! Какой симпатичный!

— И умный, наверно, — говорит одна.

— Да, — соглашается с ней вторая, активно кивая. — Красивые не могут быть глупыми.

— Ну вы же глупые, а значит, что ваш тезис некорректен, — недовольным тоном выдаёт мальчишка и возвращает себе телефон.

— Тоша, не нарывайся!

— А то что?

У них начинается перепалка, за которой, скрывать не буду, очень интересно наблюдать. Брат Ники, если я правильно понимаю, снисходительно смотрит на девочек и отвечает с ленцой. Мелюзга, но уже строит из себя мачо.

— На тебя чем-то похож, — хмыкает Егор. Он упирается подбородком в кулак, лежащий на диване рядом с моим плечом, и не отрывается от моего телефона.

— Чего это?

— Ты тоже в его возрасте вёл себя как хозяин мира и также смотрел на окружающих, чем неимоверно всех бесил, — и немного помолчав, добавляет. — Особенно меня.

— Это я помню. Ты постоянно бесился не пойми с чего.

— Мелкие, это что такое? — появляется новое действующее лицо. — Я не поняла, вы совсем уже обалдели?!

— Давно вы промышляете воровством и шпионажем? — а это уже Евин голос слышится.

Внезапно Егор придвигается плотнее и сопит на ухо очень активно. Кошусь на него. Чего это его так заинтересовало? Ссорящихся детей не видел что ли? Мы целый день так-то только на детские ссоры и смотрели. Не на Нику же он залип? Пихаю его локтем, приводя в себя.

— Ты не желаешь знакомить меня со своим мажором, поэтому я взял всё в свои руки, — невозмутимо, но с ноткой наглости поясняет Тоша.

— Я надеюсь, что ты ничего не успел ляпнуть? — девушка забирает свой телефон. — Привет, Вань.

— Да всё нормально, — отвечает её брат. — Я только посмотрел на него. Мне Васьки помешали.

— Конечно! — восклицает одна из девчонок.

— Опять мы виноваты, — вторит ей другая.

— Я такого не говорил, — тушуется тот.

Ха! Значит, они имеют значительное влияние на него.

— Разбирайтесь между собой в другом месте, — командует Ева, пока Ника, виновато улыбаясь, отходит от ссорящихся. — Давайте-давайте. Там Ромка внизу.

— Извини моего брата, он очень беспокоится за меня, — показывает язык в сторону. — Как дела?

Покосившись на слишком заинтересованного друга, решаю, что лучше переместиться в комнату, где не будет никого постороннего. Меня провожает ехидный смех. Пока поднимаюсь в выделенную мне комнату, рассказываю о том, как провёл время. Потом уже, лёжа на кровати, слушаю свою девушку, у которой