При этом Сыч хотел ухмыльнуться, но вместо этого дернулся, скривился, ухватившись рукой за челюсть и тихонько застонал:

– Вот ты падла.

– Баб на ваш век хватит. Мировую выпьете да разойдетесь краями. Как вам? – предложил барыга. Он видел, как я уложил двух бандитов, и теперь уже не чувствовал себя таким униженным. Криминальный мир всегда уважал силу.

– Не твое дело, как мы разберемся, – зло буркнул Сыч, снова окидывая меня взглядом, полным ненависти.

– Он точно от Ножа? – снова спросил бандит у Додона.

«О как! Терентий у нас, оказывается, знатную кликуху имеет. Нож».

– Он так назвался, Сыч, и слова правильные сказал. Да и ты, похоже, его знаешь. Что не так? – недоуменно посмотрел хозяин дома сначала на Сыча, потом на меня.

Сыч не стал ему отвечать, а вместо этого повернулся ко мне:

– Передашь Терентию, что Семен Резаный говорить с ним желает. Завтра. В час дня. На малине у Полячки. Все понял?

– Понял. Передам.

Не прощаясь, пошел к дверям. До калитки меня провожал Фрол и лай псины.

– Злой ты, Залетный. Ох злой! Ведь сам мне про божье слово говорил.

– Да не злой я, Фрол, а справедливый.

– Ага, то-то Бур до сих пор башкой трясет, отойти не может от твоей справедливости.

Если до этого я шел к барыге спокойно, не скрываясь, то теперь двигался осторожно, проверяясь на маршруте, так как хата скупщика ворованного могла оказаться в поле зрения милиции. Не обнаружив слежку, зашел в первое попавшееся кафе, где неторопливо поел. За чаем я стал обдумывать сложившуюся ситуацию.

«Зачем дед меня послал? Во-первых, показать, что доверяет, стараясь тем самым привязать меня к себе. Во-вторых, хотел посмотреть, как я буду себя вести, когда барыга откажется отдавать долг. Он ведь знал об этом, старый хрен. Точно знал. При этом намекнул, что не доверяет Додону. Сгустил краски еще больше. Вот только зачем? Может, рассчитывал, что горячий нравом скупщик кинется на меня, а я ему мимоходом шею сверну? Какая-то наивная получается версия. Или я много от воров хочу? Есть тут еще одно но. Странное совпадение. Неизвестно откуда появились Сыч и Бур, мои старые знакомые. Их кто-то специально пригласил? Терентий? Резаный? Хорош гадать, иди работай!»

Еще не переступив порог лавки, я сразу услышал громкие голоса. Войдя, увидел пятерых покупателей – трех женщин и средних лет супружескую пару. Все они, столпившись у прилавка, громко и шумно обсуждали какое-то страшное событие, произошедшее в городе. Шустров, вместо того чтобы разогнать их к чертовой матери или торговать, стоял и слушал этот вздор с изумленными глазами.

– Покойников, говорят, две подводы вывезли! Вот вам крест! – голосом судьи, который объявляет окончательный приговор, заявила крепкая тетка в цветастом платке, расшитом узорами. Ее широкие и мощные бедра, а также большая грудь внушали уважение, вот только при всех ее достоинствах талии у нее совсем не было.

– Сашенька, как жить-то будем, – цеплялась жена за руку мужчины. – Уже по квартирам ходют и убивают. Страсти-то какие.

– Да все это бабьи сплетни, Танечка, – неуверенно опровергал страх своей супружницы муж. – Вечером в газете почитаем и узнаем, что там скажут по этому поводу. Газетчики, однако, поболе этих знают.

– А как их убили-то? – поинтересовалась пожилая посетительница, видно, пришедшая последней.

– Топором всех порубили! – вынесла очередной вердикт плотная тетка.

– А Сима-сапожник сказал, что ножами всех порезали, – неуверенно возразила ей одна из покупательниц, средних лет, с миловидным лицом, которое портили излишне насурьмленные черные брови.

«Да что ж такое страшное в этом городе случилось, раз обыватели так переполошились?» – только я успел задать самому себе вопрос, как вдруг за моей спиной раздался громкий голос Коромыслова.

– Граждане-товарищи, вам здесь что, торговая лавка или базар?! Покупать что-нибудь будем или языки пришли почесать?! А у нас есть что купить! Есть отличные заварные чайники, расписанные красными драконами! Самый последний завоз из Китая! Есть замечательные стеариновые свечи производства Святогорского монастыря! Никто не хочет тульский самовар с медалями?! А галоши?! Уже середина лета и скоро наступит осень! Лучше запастись галошами сегодня, чем бегать с мокрыми ногами завтра!

Голос Коромыслова словно встряхнул людей, заставил жить не надуманными страхами, а своей простой и привычной жизнью.

– Ой! Действительно, что это я! – воскликнула одна из женщин – Я же пришла ситец посмотреть!

В лавке сразу началась деловая суета. Коромыслов присоединился к Леньке и принялся вместе с ним предлагать товар, при этом сыпал шутками-прибаутками. Я прошел через лавку, открыл дверь на склад и добрался до своего стола. Сел и стал слушать, как идет торговля. Через пятнадцать минут на склад зашел Коромыслов. Я покачал головой, как бы в восхищении, и сказал с завистью в голосе:

– Здорово вы умеете, Прохор Петрович. О товарах рассказали, интерес вызвали, а заодно покупателей к порядку призвали. Вот что значит большой опыт в торговых делах.

Мне уже было известно, что наш начальник любит лесть.

– Ничего особенного в этом нет, Егор. Просто любовь к делу надо иметь. Ты мне скажи лучше, из-за чего сыр-бор разгорелся? – спросил он, но тут же сделал отрицающий жест рукой. – Нет! Не говори! Сам догадался! Из-за убийства на Боярской?

– Честно говоря, я про это убийство только сейчас сам узнал, здесь, в лавке. Там действительно так много людей убили?

– Насколько удалось услышать, там убили четырех человек. Что, кого не спрашивай, не знаю, – при этом он внимательно посмотрел на меня. – Мельком услышал.

– Вечером надо будет газету купить, – предложил я.

– И то дело, – согласился он со мной. – Ленька сказал, что тебя куда-то Терентий Степанович услал. Как все прошло?

– Успешно.

Прохор чуть кивнул головой, типа принял к сведению, потом сказал:

– Что-то устал я сегодня. Побегать много пришлось.

Так мы с ним сидели и разговаривали, пока через пару часов не приехали Терентий и Силантий, а за извозчика опять был Кирьян. Именно он заставил меня задуматься о том, что Терентий стал чего-то опасаться. Не успели уркаганы войти на склад, как Прохор вышел и закрыл за собой дверь. Я встал, после чего оба вора сели.

– Ну как там Додон? – почему-то первым спросил меня Силантий.

– Сделал, как Терентий Степанович велели, – и я положил деньги на стол перед Терентием.

– О как! – не смог сдержать удивления старый уркаган.

«Точно знал, урод, что долг силой выбивать придется», – тут же подумал я.

– Весь ваш долг до копеечки. Пересчитайте.

– Ничего добавить к этому не хочешь? – сразу поинтересовался Силантий.

– Сказать-то скажу, а вот по нраву вам будут мои слова, не знаю, – после